Алексей Недосекин - Чаепитие у Прекрасной Дамы Страница 11

Уходит. Мафилькин и Драматург остаются,

погруженные в глубокую задумчивость.

ДРАМАТУРГ. Это была чистая подстава с твоей стороны. МАФИЛЬКИН. Как, по твоему, кто лучше знает текст: персонаж, для кого текст написан, или Драматург, который его писал? ДРАМАТУРГ. Не понял я вопроса. МАФИЛЬКИН. Ну вот есть реальный Седок. Есть Драматург, который написал о нем пьесу. И есть актер Иванов, исполнитель роли Седока в спектакле Драматурга. Кто из всех троих лучше знает текст? ДРАМАТУРГ. Седок, конечно. МАФИЛЬКИН. А почему? ДРАМАТУРГ. Потому что Седоку текст писал Господь Бог. Седок не учил свой текст, он знал его с самого начала. А моя задача была угадать, что за текст был написан. МАФИЛЬКИН. Правильно. А теперь не для протокола. Актер Иванов и Седок - это одно и то же лицо. ДРАМАТУРГ (через паузу). Не может быть. МАФИЛЬКИН. Все эти десять лет я знал его как открывателя Прекрасной Дамы в женщине именем Калерия. Его звали Седок. Иванов - это его сценический и общеклубный псевдоним.

Пауза.

ДРАМАТУРГ( пораженный). Тот самый Седок. Голова пухнет. И поэтому ... МАФИЛЬКИН. Да, и поэтому я знал, кого предлагаю на главную роль в твоей пьесе. Представь: ты Шекспир, ты написал пьесу "Гамлет" и ставишь ее на подмостках лондонского театра "Глобус". У тебя есть возможность задействовать в постановке подлинного Гамлета, чудом спасенного от отравления ядом и контрабандой доставленного из Дании в Англию. Ваши совместные впечатления. ДРАМАТУРГ. Не знаю. Полная беспомощность, скорее всего. Он бы не годился на свою роль. МАФИЛЬКИН. Правильно. То же самое у Гамлета. Пространство пьесы "Гамлет" для него недействительно. Репетируя в пьесе, он бы задыхался. Нам видимы образы, ему видимы только слова, слова, слова. А теперь вспомни репетиции "Чаепития". С каким смирением Седок (а ведь это был он) играл самого себя, барахтаясь в предписанных ему словах. Он принимал свою роль в твоей пьесе как заслуженное наказание, как епитимью. Но сегодня Седок взбунтовался. Он пережил внутреннюю катастрофу, очищение от гнетущего чувства тайной вины (знать бы, что за вина). В таком предкатарсическом состоянии актер наиболее хорош. Он добивается своих функциональных задач с предельной достоверностью. Именно поэтому я безропотно уступил ему право командовать парадом. ДРАМАТУРГ (все еще в ошеломлении). Так, я начинаю понимать. Ты дал ему карт-бланш на использование нашего спектакля в качестве базового прототипа. Чтобы он его в присутствии зрителя разобрал на кубики, а потом собрал из них по своему вкусу Другой Спектакль. МАФИЛЬКИН. Да. Он пришел не нарушить, но исполнить. И кто-то до него еще сказал то же самое. Но есть проблема. ДРАМАТУРГ. Какая? МАФИЛЬКИН. Он выдыхается. За пять лет вне Чаепитий его персонаж дал трещину, и в нее ринулись новые слова, а исходный текст выстаривается со временем. Персонаж словно иероглиф, высеченный в скале. И всякая новая волна вымывает из него крупицу смысла. Иванов - теперь это не вполне Седок. Он применяет текст Седока наравне со своей ролью в твоей пьесе, а еще постоянно цитирует иные источники. Образный ряд его персонажа затронут столь обширно, что зачастую не поддается актуализации, и Седок вынужден производить заместительные операции текстом. Я вижу, что он изо всех сил старается вернуться на исходные позиции. Он оснащается на ходу. Я пытаюсь ему помочь, я создаю вокруг него конфликтную среду, в которой он мог бы настроиться на активное самоприпоминание. Но и все же у Седока в обличье Иванова возникает сугубый риск не удержаться на высоте своего персонажа и шмякнуться оземь. Боюсь, что так и получится. ДРАМАТУРГ. Что он вернется в старый спектакль и доиграет его по-написанному. МАФИЛЬКИН. Да. Но есть еще один персонаж, который имеет право включиться в наш процесс. ДРАМАТУРГ. Калерия. МАФИЛЬКИН. Да, Калерия. И, если меня не обманывает чутье, она очень скоро присоединится к нам. Возможно, что Седок восстановится полностью через Калерию. А она - через него, потому что ее персонаж тоже утрачивается по ходу. Мы как будто входим в потусторонний мир и слышим голоса. Бесплотные тени, души ушедших персонажей, просят нас о воплощении. И мы внемлем им. Своим бездарным спектаклем мы готовим место встречи. Мы затеваем Чаепитие. ДРАМАТУРГ. Если нам дано воплотить ситуацию Чаепития, значит, не такой уж он и бездарный , наш спектакль. Но если пойдет и дальше в таком духе, то от моей пьесы вообще останутся рожки да ножки. МАФИЛЬКИН. Радуйся, дурачок. Твоя пьеса будет гореть вместе с прочими бумагами, а сквозь дым от костра тебе суждено будет увидеть и Заповедник, и Прекрасную Даму, и Чаепитие. У тебя появится шанс получить на руки исходный текст. Кто вложил в руку кисть Сандро Боттичелли? ДРАМАТУРГ. Ты знаешь Кто. МАФИЛЬКИН. Неправильно. Это была Партия. И я тебе ничего не говорил. ДРАМАТУРГ. Да, понятно. А что за документы все читают? МАФИЛЬКИН. Подлинные документы из архива Общества Любителей Прекрасной Дамы. И они будут гореть с энтузиазмом. Элм будет добросовестно ворошить их палкой. ДРАМАТУРГ. Никто не сможет гарантировать подлинность документов. МАФИЛЬКИН. Сможет. Тот, кто вел архив. Я.

Звенит китайский колокольчик.

МАФИЛЬКИН. Седок придумал продолжение. Нам пора. ДРАМАТУРГ. Я чувствую себя свидетелем мирового заговора. И готов кусать локти от того, что мне нельзя войти в игру. На меня нет роли. МАФИЛЬКИН. Не говори заранее. Лучше смотри во все глаза. Запоминай. Если по ходу действия тебя попросят помочь - не отказывайся. И ничего не бойся.

Расходятся.

7. ДОКУМЕНТЫ, ЧАСТЬ 2.

x x x

7.1. Мафилькин - членам ОЛПД.

Направляю в Ваш адрес Правило ОЛПД И Программу пребывания

членов ОЛПД в Заповеднике "У Прекрасной Дамы" ( рекомендуемое сокра

щение ЗУПД ). Правило и Программа вступают в силу сразу после опубли

кования результатов статусной монетарной лотереи в средствах массовой

информации.

Жеребьевка путевок в ЗУПД проведена, Ваш номер 158 (Сто пять десят восемь).

Приложения: 1. Правило.

2. Программа пребывания.

Управляющий АОЗТ "ОЛПД",

ВРИО Руководителя Посещениями ЗУПД Мафилькин

Приложение 1 к документу 7.1

ПРАВИЛО

Вот ведь как сложилась Судьба. Увидел Ее - и полюбил нав

сегда. Узнал в ней великие образцы живописи, музыки и архитектуры. Возжелал броситься к ее ногам, но вдруг почувствовал, что ты не

один хочешь броситься, а многие уже и бросились.

Но ты не можешь изменить своему порыву. Поэтому ты и пришел

к Нам. Что ж, рады. Монета повернулась к тебе орлом. Значит - оста

ешься. Значит, не потерян шанс на большее. Но помни о Главном.

Теперь ты не свободен в своих поступках. Помни: не имеешь

никакого права считать, что ты сам лучше, умнее и порядочнее дру

гих, а посему можешь рассчитывать на большее. Не думай, что твое возвышенное чувство извинит твою вопиющую небрежность по отношению к другим участникам нашего собрания. Каждый может претендовать лишь на равный кусок пирога в теперешней ситуации; всякий, кто думает иначе, есть собачий эгоист и самое обыкновенное дерьмо. Но пусть не думает такое дерьмо, что ему все сойдет с рук. У нас на вооружении могучая Организация, хранительница нашего священого права на равное участие - Общество Любителей Прекрасной Дамы (далее по тексту - ОЛПД).

Я взял на себя тяжелейшую неблагодарную обязанность Управ

ляющего ОЛПД и ВРИО Руководителя Посещениями Заповедника "У Прек расной Дамы" ( далее по тексту - ЗУПД) не потому, что мною движет корысть. Я просто хочу добиться справедливости для всех вас, волею

судьбы оказавшихся Любителями Прекрасной Дамы (ЛПД). Я хочу этого, я могу это, и я это сделаю.

И посему, как Руководитель, требую неукоснительного соблю дения следующих основных принципов при Посещении (далее рассматри вать как Регламент):

1. Нельзя ни единым жестом дать понять Прекрасной Даме, что

ты от нее без ума. Прекрасная Дама находится в сложном положении фе номена повышенного спроса, и любое неосторожное слово, пусть даже это будет слово пылкого влюбленного, может ее неприятно поразить. Представь, что твое слово - уже двести тридцать пятое по счету, а двести тридцать четыре человека прежде, еще до тебя, сказали то же самое. И к чему этот назойливый рефрен?

2. Нельзя обращаться к Прекрасной Даме по имени. Войдя в пределы ЗУПД, мы оставляем у порога всякие имена и прочие атрибуты светской жизни. Общение с Дамой носит , не побоюсь этого слова, сакральный характер. На одном полюсе Чаепития - Прекрасная Дама, Наша Дама, на другом полюсе - безымянный нумер, известный лишь порядком своей очереди в общем строю.

3. Никогда нельзя во время Посещения подсовывать Прекрасной Даме записки, украшения или иные предметы. Нарушивший обозначенный порядок и замеченный в том будет немедленно выдворен с Чаепития без возврата годовых взносов. Если есть потребность выговориться, то нами выработан стандарт Слова о Любви (см. Программу). Всякие твои мысли и чувства в пристойной форме могут стать достоянием такого Слова. Разумеется, оно пройдет этическую экспертизу, и все лишнее, избыточное, неприличное моменту, будет нами безжалостно вымарываться. Так что с самого начала думай, что пишешь.