Наль Подольский - Книга Легиона (Журнальный вариант) Страница 12

- Хотите чаю? - спросил он, берясь за стакан с бурой жидкостью.

- Нет, спасибо,- быстро сказала Марго. Она успела заметить, что чай заварен в чугунной сковородке, стоящей посередине стола.

- Чай с живой праной можно сварить только в сковороде,- пояснил он равнодушно.

- Нам сказали, что вы сможете справиться со стоящей перед нами задачей...

- Я могу все.

- Тем лучше. Ситуация такая: нам известно, что некий сильный... чрезвычайно сильный телепат время от времени приказывает отдельным людям совершить самоубийство... вскрыть себе вены. И они это делают... Вам это не кажется... скажем так, нереальным?

- Не кажется. Дело обычное.

- Нам нужно перехватить и запеленговать этот сигнал. То есть отметить точное время и направление, с которого он поступает. Вам это под силу?

- Я же сказал: мне все под силу.- Он приоткрыл рот, тут же захлопнул его и безразлично уставился в стену своими круглыми звериными глазками.

Вот истукан, мысленно выругалась Марго.

Володечка перевел взгляд на нее, будто лишь сейчас заметил, и изрек:

- Кому адресованы эти сообщения, вы не знаете.

- Не знаем,- подтвердила она.

- И времени выхода на связь тоже не знаете.

- Именно так.

- Значит, надо сидеть и ждать,- глубокомысленно заключил он и умолк, глядя вдаль и как будто ожидая озарения свыше.- Пять долларов в час и по десять за каждый сигнал.

Очутившись в "зоне" на Охте, Володечка ни восторга, ни интереса не выказал.

- Беспокойное место. Шумно,- изрек он недовольно.

- То есть как "шумно"? - поразилась Марго: ей казалось, кругом полная тишина.

- Астральный шум сильный. Ментальный шум тоже. И вообще... везде так и шныряют.

- Кто шныряет?

- Лярвы.

- Что такое лярвы? - заинтересовался Платон.

- Блевотина человека в астрале.

- Перестаньте валять дурака! Отвечайте толком! И пользуйтесь, пожалуйста, пристойными словами.

- Я-то пристойными пользуюсь,- флегматично огрызнулся Володечка,- а вот вы... задаете глупые вопросы да еще злитесь, вот в астральном поле и появляются новые лярвы. Вы их и выпускаете. А они сами собой не пропадают, значит, загрязняете астрал... Злоба, страх, раздражение, обиды всякие - каждый раз возникают лярвы. Здесь их и так полно... место такое.

Он уселся у стола, выпрямив свое веретенообразное туловище и слегка запрокинув голову, словно высматривал что-то в одному ему видной дали. Он так и сидел неподвижно, столбом, словно гигантский суслик, караулящий свою норку, до пяти утра, и за это время не сделал ни одной пометки на лежащем перед ним листке бумаги.

- Неужели не было ничего интересного? - спросил Платон, стараясь преувеличенным удивлением скрыть проснувшуюся в нем подозрительность.

- Что интересное? Шум? Вам это не интересно.- Он вдруг по-детски лукаво скосил глаза: - А вы помните, что каждый сигнал стоит десятку?

В последующие несколько ночей Володечка не менял своего поведения, он отсиживал свои пятичасовые смены неподвижно, с терпением стерегущего добычу животного, и неизменно отказывался от кофе и бутербродов, так что в конце концов Платон перестал что-либо ему предлагать.

В первый раз телепат пошевелился во время шестого дежурства в час тридцать ночи. Как удалось подглядеть Платону из коридора, он довольно долго что-то старательно рисовал. На листе бумаги были жирно нарисованы три стрелки, с некоторым разнобоем указывающие примерно одно направление, южное. Также имелась запись корявыми печатными буквами: "Приказ разрезать свои руки и вены тоже так штоб сильно текла кровь очень сильный приказ даже мне хочитца это зделать но не буду". В дополнение ко всем добродетелям Володечка был еще и неграмотным.

Через день Марго получила соответствующее дело, по порядку уже сто четвертое.

Володечка зафиксировал еще один сигнал. На этот раз запись гласила: "Приказание сибя убить сильней чем впрошлый раз откуда идет не знаю идет со всех сторон мне сичас не нравитца это дело потому что хочитца убить себя". Отдельно, внизу листа, имелась любопытнейшая приписка: "Все время попадаитца слово легион мне нравитца это слово".

Ни Марго, ни Платон больше не сомневались: с помощью телепатов можно перехватывать импульсы, инициирующие самоубийства.

Линия, проведенная в направлении, указанном телепатом, вела к обнесенной забором территории складов. О солидности владельцев территории свидетельствовали не только ее размеры, приблизительно с футбольное поле, но и прежде всего забор - высокий, сплошной, в две доски, увенчанный наверху метровой паутиной колючей проволоки на консолях. На переднем плане, сразу за проходной и воротами, виднелись четыре эллинга - серебристые, длинные, с выступающими полукольцами ребер, они напоминали гигантских гусениц, улегшихся рядком отдохнуть.

Территория принадлежала концерну РАП, что расшифровывалось, как Российское авиационное приборостроение. Это был один из осколков, и отнюдь не мелких, бывшего советского оборонного комплекса. Узнать о концерне не удалось практически ничего, кроме того, что они владеют десятками объектов во всех концах страны общей стоимостью более четырех миллиардов долларов. Подобно тому как в термитнике поддерживается температура и состав воздуха каменноугольного леса, точно такие, какими они были сто миллионов лет назад, на предприятиях концерна сохранялся уклад ушедшего в прошлое режима, защищенный от контакта с внешним миром барьерами повышенной секретности, отлаженным механизмом слежки за поведением и настроением сотрудников и специфической системой оплаты труда, ставящей во главу угла лояльность по отношению к фирме и личную преданность начальству.

Марго дважды встретила в "зоне" Володечку-телепата. К ее удивлению, он, как и она сама, шлялся по улицам без видимой цели. Марго в качестве топтуна была полным дилетантом, и мало-мальски внимательный человек мгновенно бы ее разоблачил, но Володечка, к счастью, был настолько занят процессами в астральном и ментальном мирах, что убогая реальность его не занимала.

В мыслях Марго появление Володечки в "зоне" само собой увязалось с его же текстом: "Все время попадаитца слово легион мне нравитца это слово". Это ее почему-то настораживало.

Через несколько дней Марго получила папку с делом о самоубийстве гражданина Гурдыбова Владимира, не работающего, не женатого, закончившего свой земной путь в возрасте тридцати четырех лет.

- Скорее всего подвернулся под руку в качестве биологического сырья,мрачно откомментировал Платон.

Долго осмысливать гибель Володечки Марго не довелось, позвонила Паулс, и пришлось немедленно отправиться к ней.

Марго не смогла вникнуть во все детали, но общий смысл сводился к тому, что фирма Паулс перекупила у другой компании более шестидесяти процентов риска по страховке объектов РАПа в Петербурге и теперь Лола имела право, и даже была обязана, провести инспекцию объектов страхования. И ни много ни мало намеревалась на Охтинский склад запустить Марго и Платона под видом инспекторов.

- Страховые компании - такая же сила, как и банки. Страхователь имеет право на полную информацию о предмете страховки. Нашей работе никогда не мешают, это обходится слишком дорого.- Лола настроилась на благодушный лад.Во время второй мировой войны немецкие подводные лодки торпедировали американские транспорты сразу по выходе из портов, будто заранее знали час и минуту отплытия. Оказалось, немецкие компании перекупали часть риска у американского Ллойда и, соответственно, получали право на информацию о рейсе. Время отплытия передавалось по кабелю в Германию за двое суток до выхода корабля. Самое любопытное: когда ФБР докопалось, в чем дело, эту практику удалось прекратить далеко не сразу, и какое-то время суда продолжали тонуть. Ни одно судно в мире не может выйти из порта без страховки, а на страховые компании оказать давление очень трудно. Даже правительству.

В назначенный срок Марго и Платон получили удостоверения внештатных инспекторов страхового общества "Ковчег".

Платон был неподражаем. Он с такой настырностью лез во все мелочи, то требуя акты об испытаниях системы пожаротушения, то промеряя рулеткой проемы аварийных выходов или расстояния между нагромождениями складированной аппаратуры, что Марго стала задаваться вопросом: а не забыл ли он, зачем, собственно, сюда пришел?

Наконец, был осмотрен последний, четвертый эллинг, и Марго облегченно вздохнула, но администратор у самого выхода вдруг как-то незаметно и ловко завел их в стеклянный вольер, где, словно редкостное животное, обычно обитал сменный начальник охраны объекта. Сейчас там его не было, а взамен почему-то обнаружился накрытый стол, с водкой, коньяком и недурными закусками.

Не спеша осмотревшись, Платон объявил с полной невозмутимостью:

- К этому помещению претензий не имеем. Давайте продолжим осмотр.

- Но это все! Больше ничего нет.