Сергей Преображенский - Седьмой элемент Страница 12

- Да, я тоже очень люблю дождь, - непонятно зачем соврал он. Он посмотрел на девушку, и ему стало понятно, почему она так замерзла - плащ распахнулся и было видно, что под плащом на ней ничего нет.

- Я знаю, что вам нужно, - сказала девушка, перехватив его взгляд.

- В самом деле? - он сделал вид, что удивлен, - Я и сам не знаю что мне нужно, а ты знаешь. Странно!

- И, тем не менее, это так. Сейчас я встану и пойду, через некоторое время вы тоже вставайте и идите за мной. Но не подходите слишком близко, старайтесь держаться на расстоянии метров 20, а когда я зайду в дом, вы тоже заходите, поднимайтесь на третий этаж, первая квартира налево. Дверь будет открыта.

Комаров в знак согласия молча кивнул. Девушка встала и, как бы теряя равновесие, на какое-то мгновение коснулась его. И в этот момент холод, исходивший от ее маленькой мокрой руки, пронзил Комарова до самых костей.

Девушка ушла. Через некоторое время Комаров тоже встал и двинулся вслед за ней, старательно изображая из себя идиота, то есть, прикрыв лицо воротником куртки, надвинув кепку на самые глаза и непрерывно воровато оглядываясь по сторонам, словно персонаж дурного детективного фильма.

После недолгого блуждания по темным переулкам девушка вошла в один из домов, и он вслед за ней. Он поднялся на третий этаж, толкнул первую дверь налево - она действительно оказалась открытой.

Едва он вошел в квартиру, дверь за ним тут же захлопнулась, словно от сквозняка, и он очутился в кромешной темноте. Что-то мягкое и упругое бесшумно проскользнуло у него между ног. От неожиданности он невольно вздрогнул, очевидно, это была кошка. Когда глаза немного привыкли к темноте, он смог разглядеть далеко впереди, очевидно в конце коридора, тоненькую полоску света под дверью, и пошел на этот свет. За дверью отчетливо слышался шум воды, он понял, что это ванная комната.

Он открыл дверь: девушка стояла под душем и явно наслаждалась горячими струями, падавшими на ее продрогшее тело. И тут Комаров увидел, как под воздействием этих струй язвы на теле девушки постепенно исчезают, кожа разглаживается, розовеет... Девушка, прямо на глазах у Комарова превращалась в настоящую красавицу. Из-за шума воды она, не слышала, как он вошел, и Комаров мог спокойно рассмотреть ее стройное, хрупкое тело, с неразвитой грудью и плоским животом.

Наконец девушка согрелась, она выключила воду и взглянула на Комарова мокрыми, зелеными глазами.

- Подай, пожалуйста, полотенце! - сказала она и протянула руку...

x x x

Комарова вылечили на удивление быстро, уже через две недели он смог вставать и самостоятельно передвигаться по палате, а еще через неделю его выписали из "ненормальной" больницы.

Едва переступив порог собственной квартиры, Андрей тут же бросился к компьютеру, включил его, и не увидел ничего кроме лаконичного сообщения на черном экране: "C:\>". Похоже, кто-то не только стер всю информацию, но еще и отформатировал винчестер.

- Да, кстати, тут приходил твой издатель, Кобылкин, - сообщила жена, Он сказал, что ему нужно какие-то тексты забрать с твоего компьютера. Я разрешила. Он даже бумагу мне показал, с твоей подписью. А что, не надо было?

- Да нет, все в порядке, - ответил Комаров и выключил бесполезный ящик.

Это была катастрофа! Конечно, кое-что у него было на дискетах, кое-что должно было сохраниться в сети, но главное, он совершенно не был уверен, что после восстановления информации его компьютер вновь обретет свои фантастические возможности.

Вована найти не удалось, секретарша сказала, что он улетел в Швейцарию, и когда вернется неизвестно. Он пробовал позвонить на свою новую престижную работу, но там ему сказали, что Объединенный Холдинг уже две недели как перестал существовать, а в здании теперь разместилась финансово-нефтяная группа "Нимфея".

x x x

Он с отвращением ел темно красный, красивый, но совершенно безвкусный борщ и думал о том, как все вокруг переменилось, с тех пор как он вышел из больницы.

Информацию на компьютере он восстановил почти полностью, но ничего нового написать так и не смог. Стоило ему открыть текстовый редактор, как все слова становились вдруг корявыми и пошлыми, и ни за что не хотели составить хотя бы одну, нормальную, законченную по смыслу фразу.

Он приписывал это последствиям травмы, хотя чувствовал себя довольно хорошо, пожалуй, даже лучше чем до больницы, голова не болела совершенно, а все тело наполнилось какой-то новой, неистовой энергией. И все-таки он понимал, что с ним что-то не в порядке, порой ему даже начинало казаться, что он попал в другой мир. На первый взгляд этот мир был точной копией того мира, в котором он жил до болезни, и, тем не менее, это был другой мир. Иногда, правда, ему удавалось заметить некоторые странные вещи, но каждый раз это были такие мелочи, что говорить о них было просто смешно.

Он с трудом проглотил еще одну ложку борща, и все-таки не выдержал.

- Слушай Лен, ты, что этот борщ на дистиллированной воде варила, что ли? Он совершенно безвкусный!

В ответ жена недоуменно пожала плечами:

- Наверное, я забыла посолить, возьми соль, посоли.

Он насыпал себе в тарелку соли, но лучше не стало. Стало, пожалуй, еще противней. Он отложил ложку и посмотрел на жену: она совершенно спокойно, и вроде даже с аппетитом уплетала свой борщ.

Знаешь, Лен, - сказал он неожиданно для себя, - Я сегодня, когда ехал на метро домой, то как-то так задумался и проехал остановку, на которой всегда делаю пересадку, ты же знаешь, я всегда пересаживаюсь на Лубянке. А когда хватился, смотрю уже подъезжаю к своим Кузьминкам. Вышел на станцию, стою, смотрю и никак не могу понять, как это могло случиться?

- Что случится? - не поняла жена.

- Ну, как я мог попасть из Сокольников в Кузьминки без пересадки?

- Ты же доехал до дома, не заблудился, так чем же ты еще недоволен?

- Но я хочу понять, как это могло произойти?

- Как, как. Ты же сам сказал что задумался. Ну вот, задумался, и машинально перешел на Лубянке, а потом, когда очнулся в Кузьминках от своих мыслей то, конечно уже, ничего и не помнил.

- Но я же совершенно точно помню, что я не делал пересадку, я же не мог этого забыть!

- Ну, какая, в конце концов, разница, делал ты пересадку или нет, и потом у тебя была такая тяжелая травма, после нее вполне возможны кратковременные провалы в памяти. Если говорить честно, то это просто чудо, что ты так легко отделался.

Жена взяла его тарелку с недоеденным борщом и вылила остатки прямо в раковину. "Чего же она делает? - удивился про себя Комаров. - Ведь она засорит канализацию! Раньше она ни за что такого не сделала бы".

Но канализация, как ни странно, не засорилась, а с бодрым хлюпающим звуком всосала капустную гущу.

Жена занялась посудой, а Комаров отправился в комнату. Сегодня он купил сыну в подарок к новому году микроскоп, и не какой-нибудь игрушечный, а настоящий лабораторный микроскоп, и теперь ему захотелось его испытать.

Он достал коробку, вытащил из нее прибор, настроил его на пустое предметное стеклышко, и принялся обшаривать взглядом комнату, в поисках достойного для наблюдения объекта. Не найдя ничего путного он глянул случайно в зеркало, и увидел себя.

"Разумеется, вот самый подходящий для исследования объект, - подумал он - Только с чего начать?"

Сначала он хотел выдернуть из головы волос, но пожалел: их итак, у него оставалось не слишком много. И тут он вспомнил картинку из школьного учебника: капля крови под микроскопом, лейкоциты, эритроциты и прочие кровяные тельца. Он ни разу не видел этого живьем, только на картинках и по телевизору.

Не долго думая, он взял иголку, тщательно продезинфицировал ее одеколоном и проткнул себе палец. Через секунду, на месте укола, появилась алая капелька, он размазал ее по предметному стеклышку, и приник к окуляру. Некоторое время он молча крутил верньер и только сопел от напряжения. Затем он сказал: Вот черт!", через некоторое время, "Ни фига себе!", потом оторвался от микроскопа и закричал:

- Лена, иди скорее сюда!

- Ну, чего тебе, Комаров, - сказала Лена, возникнув на пороге комнаты, - Вечно ты не во время!

- Иди сюда, смотри чего я тебе покажу!

- Я не могу, я унитаз чищу, - ответила жена и показала свои руки в резиновых перчатках.

- Это не важно, ты будешь только смотреть. Иди сюда и загляни в микроскоп.

Лена подошла и послушно приникла правым глазом к окуляру. - Ну, что ты там видишь? - спросил Комаров. От нетерпения он не мог стоять на месте и слегка пританцовывал вокруг жены.

- Чего, чего, ничего не вижу! - ответила жена, - Красное все, как тот лак для ногтей, который я вчера не купила. А зря, хороший был лак, французский.

- Да какой еще лак?! - разозлился Комаров, - Это же кровь!

Лена оторвалась от микроскопа и посмотрела на него с недоверием.

- Чья кровь?

- Моя!

- Ну и что теперь? Зачем ты меня сюда позвал?

- Как, ты ничего не поняла? Помнишь, мы в школе проходили: красные кровяные тельца, белые кровяные тельца? Где они? Их же нет, вообще ничего нет, какая-то сплошная красноватая масса. Это же вообще не кровь!