В Вересаев - На повороте Страница 13

- А этой веры нет и не может быть,- грустно возразила Варвара Васильевна.

Сергей вызывающе спросил:

- Почему это? Чем я хуже его? Какая между нами разница?

- Та разница, что ты вот и теперь уже стал паскудным старичишкой,ворчливо сказал Шеметов.

Сергей хотел что-то возразить, но нахмурился и замолчал. Он снова взялся за весла и стал усиленно грести.

Было уже совсем темно, когда они воротились к пристани. В городском саду народу стало еще больше. В пыльном мраке, среди ветвей, блестели разноцветные фонарики, музыка гремела.

На улицах было пустынно и тихо. Стояла томительная духота, пахло известковою пылью и масляною краской. Сергей все время молчал. Вдруг он сказал:

- Прощайте, господа, я пойду на вокзал. Поеду с ночным поездом: не стоит ждать до завтра!

- Сережа, можно и я с тобой? - спросила Катя.

Сергей хмуро ответил:

- Как хочешь.

Они простились и пошли к вокзалу.

IX

Шеметов и Вегнер повернули к себе. Токарев пошел с Варварой Васильевной проводить ее до больницы. Звезды ярко мерцали, где-то далеко стучала трещотка ночного сторожа. Варвара Васильевна и Токарев шли по тихой улице, и шаги звонко отдавались за домами.

Оба задумчиво молчали. Сегодняшняя встреча пробудила в них давнишние воспоминания, они не перекинулись ни словом, но оба знали и чувствовали, что думают об одном и том же.

Вдруг Варвара Васильевна остановилась:

- Стойте, что такое?

На той стороне улицы из раскрытых окон неслись звуки скрипки и рояля. Играли "Легенду" Венявского.

У Токарева забилось сердце. "Легенда"... Пять лет назад он сидел однажды вечером у Варва-ры Васильевны, в ее убогой комнате на Песках; за тонкою стеною студент консерватории играл эту же "Легенду". На душе сладко щемило, охватывало поэзией, страстно хотелось любви и свет-лого счастья. И как это тогда случилось, Токарев сам не знал,- он схватил Варвару Васильевну за руку; задыхаясь от волнения и счастья, высказал ей все,- высказал, как она бесконечно дорога ему и как он ее любит.

Из окон широко лились певучие, жалующиеся звуки "Легенды". Токарев взглянул на Варва-ру Васильевну. Она стояла, не шевелясь, с блестящими глазами, и жадно слушала. Где-то вдали с грохотом прокатились дрожки, потом застучала трещотка ночного сторожа. Варвара Васильевна нетерпеливо прошептала:

- Господи, как мешают!

Вдали смолкло, и опять по тихой улице поплыли широкие, царственные звуки. Лицо у Варвары Васильевны стало молодое и прекрасное, глаза светились. И Токарев почувствовал - это не музыка приковала ее. В этой музыке он, Токарев, из далекого прошлого говорил ей о любви и счастье, ее душа тянулась к нему, и его сердце горячо билось в ответ. Музыка прекратилась. Варвара Васильевна быстро двинулась дальше.

- Пойдемте! Другого не нужно слушать! И опять за тихими домами отдавались шаги, и звезды мерцали в темном небе.

- Помните, Варвара Васильевна?..- начал Токарев.

Оживленная и счастливая, она поспешно прервала его:

- Да, да... Только не нужно об этом говорить... Как хорошо кругом, как

звезды блестят!..

Они подошли к воротам больницы.

- Зайдите. Напьемся чаю.

В ее комнате было темно. Токарев зажег лампу.

- Посидите, я сейчас схожу в кухню за кипятком. .- Варвара Васильевна что-то вспомнила и в колебании помолчала.- Или вот что,- заговорила она извиняющимся голосом,- подождите минут пять, я только схожу, проведаю сегодняшнего больного.

- Варвара Васильевна, да это же невозможно! Ну, пожалуйста, я вас прошу.- Он сжал ее руку в своих руках.- Пожалуйста, оставьте на сегодня всех больных! Ведь вы в отпуске, там у вас есть дежурные фельдшера.

- Я в одну минуту сбегаю. Видите, сегодня дежурный Антон Антоныч: он с десяти часов заляжет спать и не встанет до утра. А больной тяжелый, ему, может быть, что-нибудь нужно... Я сейчас ворочусь!

- Ну, а можно мне с вами пойти?

- Отлично! Пойдемте!

Они пошли по коридору. Варвара Васильевна тихо открыла дверь в арестантскую. В задней ее половине, за решеткою, сидел на полу больной. По эту сторону стоял больничный служитель Иван - бледный, с широко открытыми глазами. Маленькая лампочка горела на стене. Варвара Васильевна шепотом спросила служителя:

- Ну, что Никанор?

- После обеда ничего был. Доктор ему лекарства дал, он заснул... А теперь вот сидит, глаза-ми ворочает, да вдруг как начнет головою биться об решетку!.. Все пить просит.

- А лекарство вечером давали ему?

- Н-нет...

Варвара Васильевна и Токарев подошли к решетке. В полумраке сидел на полу огромный человек. Он сидел сгорбившись, с свесившимися на лоб волосами, и раскачивал головою. Варвара Васильевна мягко сказала:

- Здравствуйте, Никанор! Как поживаете?

Больной медленно поднял голову и пристально оглядел Варвару Васильевну. На темной бороде клочьями висела подсыхавшая пена. Он хрипло ответил:

- А как!.. Видно, не больно хорошо!

- Вы меня знаете?

- Ну, а как же не знаю!

- Кто же я?

- Вы-то? Барышня наша. - Он помолчал и задумчиво потер ладонью край лба. - Скажите вы мне, бога ра ди, - как я сюда попал?

- Вы в больнице. Вам было худо, и потому вас привезли сюда!

- Худо? - Больной задумался. - Да, да, я что-то сильно безобразил. Но что я делал - не знаю.

- Ничего вы не безобразили. Просто у вас сильно болела голова, так сильно, что вы были без памяти. Ну, конечно, когда человек без памяти, то и мечется. Хотите пить? Я вам сейчас дам.

- А решетка зачем?.. Нет, видно, сильно я безобразил, коли за решетку посадили меня, как зверя...

Он уныло опустил голову. Лицо стало грустное и хорошее.

- Посадили вас за решетку, чтоб вы не убежали, если опять будете без памяти,- только для того. Поправитесь и пойдете себе домой.

Больной вдруг спросил:

- А где моя жена?

- Дома.

- А скажите... Она жива?

- Конечно, жива и здорова.

- А ребята?

- И ребята тоже.

- Гм...- Больной нахмурился и понурил голову.- Да скажите же мне,- что такое со мною было? - Он начинал волноваться.- Я помню, я что-то сильно безобразил. Вот, вы говори-те, жена моя, Дуняша, здорова... Отчего же ее тут нету?

- Никанор, какой вы, право, странный! Ведь вы же знаете, у нее в деревне хозяйство, дети, скотина. Не может же она все бросить и идти к вам. Ну, справит дела, утром и придет вас прове-дать.

- Утром... Нет, это вы меня обманываете!.. Что с женой? - вдруг коротко и решительно спросил он.- Я ей что-нибудь сделал? Убил ее! Не обманывайте вы меня, бога ради!

- Ну, Никанор, если вы мне не верите, то я уйду. Мне, наконец, обидно: я никогда не лгу, а вы вот мне не верите.

Больной внимательно слушал.

- Нет, нет, не уходите, я верю... Ну, а вас, барышня, я не обидел? Помнится, я вам что-то худое сделал.

- Да нет же, голубчик, ничего вы мне не сделали! Будет разговаривать, вам это вредно... Иван, сходите к смотрителю и принесите бутылку пива.

Иван вышел. Больной сидел на тюфяке, свесив голову. Лицо его побледнело, он дышал часто и поверхностно.

- Эх, вот тут больно,- сказал он и показал под ложечку: - дыхать не дает. А пить охота...

- Вот сейчас принесут пиво, вы выпьете и вам станет легче.

Срывающимся голосом он вдруг спросил:

- Скажите, барышня, я... бешеный?

Варвара Васильевна рассмеялась.

- Ну, что за глупости! Какой же вы бешеный? У вас просто горячка, больше ничего. Я сейчас пойду поить вас,- разве бы я пошла, если бы вы были бешеный?

Больной замолчал. Мутные глаза смотрели из полумрака на Варвару Васильевну. Вдруг он сказал:

- Я сейчас во всю силу буду стучать в дверь!

- Зачем?

Он вызывающе ответил:

- А чтоб Дуняша пришла!

- Я же вам говорила, сейчас ей некогда. Она придет завтра утром, а если что задержит,- в полдни уж непременно.

- В по-олдни... Ну, теперь я вижу, всё вы врете. Говорили,- утром, а теперь уж на полдни перешли!.. Нет, видно, ее в живых-то нету... Пустите меня, я к ней пойду! - крикнул он, встал и подошел к решетке.

- Ну, Никанор, если так, то прощайте! Я вам передаю ее же слова, а вы не верите. Если не верите, то нечего и толковать.

- Нет, постойте, не уходите. Вы скажите только,- придет она?

- Придет.

- Ей-богу?

- Ей-богу.

- Ну, ладно, буду ждать. А только... Коли она не придет, буду так безобразить, что... И вас не послушаю, никого! - Больной помолчал.- Коли не придет, увидите, что будет! Я попрошу вас к себе сюда...- зловеще протянул он.

- Зачем?

- А тогда узнаешь, зачем!.. Значит, вы только утешали меня, обманывали!..

Больной волновался все больше. В тоске он потер рукою под ребрами.

- Эх, как больно тут!.. Дайте мне пить! Я пить хочу.

В арестантскую на цыпочках вошел служитель Иван с бутылкою пива.

- Вот, извольте!..- В смутном ужасе он покосился на больного и зашептал: - Только я, барышня, ни за что не пойду с вами! Хоть сейчас с места сгоните!

Варвара Васильевна спросила:

- Антон Антоныч у себя?

Она вышла с Токаревым в коридор. Токарев ощущал в спине быструю, мелкую дрожь. Он спросил: