Константин Леонтьев - Чужие чувства Страница 13

Эльза Дагмар:

Давно.

Циннеркнок:

Неправда. Люди никогда не прощают тех, кому они причинили зло когда-то.

Эльза Дагмар:

Что я Вам плохого сделала?

Циннеркнок:

Вы заставили меня страдать.

Эльза Дагмар:

И поэтому Вы меня больше не любите?

Циннеркнок:

Не люблю. Осудите меня или помилуйте, как Вам будет угодно. Чувства как деньги - они или есть, или нет. Это вам любой банкир и любой сексуальный маньяк подтвердят.

Эльза Дагмар:

Так Вы больше не мучаетесь из-за меня?

Циннеркнок:

Нет. Это раньше я был молодым дураком. Теперь постарел.

Эльза Дагмар:

И Вы больше не завидуете Эдварду?

Циннеркнок:

Нет. Потому что завидовать - обидно. Завидовать - значит верить в то, что ты хуже.

Эльза Дагмар:

Значит, я Вас потеряла? Значит, Вы меня больше совсем-совсем не любите?

Циннеркнок:

Из одного и того же кролика нельзя постоянно делать то друга, то жаркое.

Эльза Дагмар:

Как горько, как непоправимо горько Вы меня обидели. А Вы меня не обманываете? Учтите, когда я добрая - я очень-очень добрая, а когда я злая я очень-очень злая!

Циннеркнок:

Видите, как глупо говорить правду, если знаешь, что от тебя ее не ждут? Правда нефотогенична. Ну почему красивые женщины не способны поверить, что существуют мужчины, которым от них нужно только одно - поговорить?

Эльза Дагмар:

Мне так Вас жаль...

Циннеркнок:

Я Вам вот что скажу, только Вы на меня не обижайтесь: не надо меня жалеть - у меня слабые нервы.

Эльза Дагмар:

А Вы стали еще злее, чем были.

Циннеркнок:

Просто я поумнел.

Эльза Дагмар:

Вы специально хотите меня обидеть?

Циннеркнок:

Да.

Эльза Дагмар:

Зачем?

Циннеркнок:

Каждый идет в ад своим путем.

Эльза Дагмар:

Вы хотите поссориться?

Циннеркнок:

Да, ведь мы ссоримся уже больше двадцати лет - давайте не будем нарушать наши традиции.

Эльза Дагмар:

Ну почему Вы опять хотите со мной поссориться?

Циннеркнок:

Не лезьте в чужую душу - лучше заводите свою.

Эльза Дагмар:

Вы просто чудовище! Монстр! Дурак!

Циннеркнок:

Кому-то надо быть глупее. Уж лучше я, чем Вы.

Эльза Дагмар:

Вы просто чудовище! Монстр! Дурак!

(Эльза Дагмар выбегает в слезах)

(На сцену выскакивает расстроенный Эдвард Дагмар, вслед за ним появляется Тилли. Эдвард Дагмар мечется по сцене, смешно машет руками и сбивчиво говорит, обращаясь к мистеру Циннеркноку)

Эдвард Дагмар:

Как ты мог? Разве тебе трудно было сказать, что ты ее любишь? Что знаешь о любви ты? Ты! Который... Которому...

Циннеркнок:

А что ты знаешь об Эльзе?

Эдвард Дагмар:

Знаю только то, что сейчас побегу утешать свою любимую, драгоценную, бесподобную жену, которую... которая... Откуда тебе знать, как она прекрасна. Красота может жить только в любящих глазах... Чтобы видеть красоту женщины, надо глядеть на нее влюбленными глазами, потому что настоящая красота женщины видна только в зеркале любящих глаз, даже если это обжигающая красота. А Эльза еще очень красивая женщина. И если не слушать то, что она говорит, то смотреть на нее еще очень приятно... Она - умная женщина, чувствительная и доверчивая, заслуживающая любви, уважения или хотя бы жалости... Тебе не понять, что у любимой женщины всегда только один недостаток - у нее нет недостатков... Любимая женщина не может иметь недостатков. У нее никогда не спрашивают: "Где твоя грудь? Чем мы выкормим следующее поколение?"... Эльза - красивая, умная, добрая. Будь она чужой женой - цены бы ей не было... И надо уметь щадить чужие чувства, если не хочешь потерять свои...

Циннеркнок:

(надевает маску привычного цинизма) Нервные Вы все какие-то... Хорошо у Вас - даже в цирк ходить не надо. Ты что, хочешь, чтобы я твоей жене в любви объяснялся?

Эдвард Дагмар:

(как будто не слышит предыдущей фразы)

Надо не бояться говорить ласковые слова любимому человеку!

(замолкает, потом кричит, убегая за кулисы):

Любимая! Не плачь, а то глазки станут красненькие, как помидоры!

5

КАРТИНА ПЯТАЯ

"СОВЕТЫ"

На сцене мистер Циннеркнок и Тилли.

Циннеркнок:

Ну, и что обо всем этом может сказать философия?

Тилли:

Как всегда: "Жизнь коротка и печальна, и поскольку она очень печальна, то очень хорошо, что она коротка".

Циннеркнок:

Вы, молодой человек, неправильно цитируете классиков. Несолидно. Когда автор Вам известен, надо говорить "как сказал такой-то". Во всех остальных случаях цитату следует приписывать Достоевскому, если, конечно, она не слишком остроумна... Хотя наверное, я все-таки сволочь.

Тилли:

Не думаю.

Циннеркнок:

Не сволочь? Нет? Жаль, говорят, быть сволочью очень полезно для пищеварения. Когда просыпается совесть - это очень хорошо. До тех пор, пока это - чужая совесть. Голос разума, голос сердца, голос совести, голос долга, голос мечты - да этот хор как завоет, мало не покажется. Совесть - это маленькая скомканная бумажка, застрявшая где-то под сердцем. Но иногда нужно уметь быть добрее своей совести. Правда, многие люди так устроены, что их память и их совесть никогда не соприкасаются друг с другом. И у каждого свой комплект запасных камней за пазухой... Не спешите меня осуждать, не спешите. В цивилизованных странах человеку перед повешением дают возможность сказать, что он не виновен. Не спешите осуждать, в человеке столько всего понамешано: чувства, совесть, жиры, белки, углеводы.

Тилли:

Кто я такой, чтобы осуждать кого-то, тем более - Вас.

Циннеркнок:

Вы пока не знаете, что такое настоящее равнодушие. Когда у женщины спрашивают, где погиб ее сын, и, получив ответ, восклицают: "Что ж, там тоже прекрасная местность" - это настоящее равнодушие. Когда певица, сидя в телестудии и увидев на экране умирающих от голода африканских детей, плачет и сквозь рыдания произносит: "Господи, как это ужасно! Никогда! Никогда мне не удастся так похудеть!" - это настоящее равнодушие.

Тилли:

Как это глупо и жестоко с ее стороны.

Циннеркнок:

Ну, это Вы зря - во всем виноваты только гамбургеры и журналисты. Вы не знаете, что такое равнодушие. За настоящее равнодушие никогда не осуждают, потому что оно всегда слишком естественно. К старости обзаводишься таким количеством масок, что перестаешь чувствовать даже пощечины. Но жизнь все равно умудряется время от времени срывать с нас маски вместе с лицами. Меня подвело отсутствие фантазии - не думал, что может быть еще хуже. Когда становится больно - начинаешь шутить, глупо шутить. А кажется, что насмехаешься. Поймите, женщина, упоминающая о муже в разговоре со своим поклонником, на самом деле все еще любит только своего мужа. И если приходится выбирать между ложью и жестокостью, лучше выбрать ложь. Скажу Вам по секрету. Это наша старая-старая игра. Как только у Эдварда и Эльзы появляется трещинка в отношениях, они вызывают меня, потому что только я умею так их обидеть, чтобы помирить.

Тилли:

Думаете, теперь у них все будет хорошо?

Циннеркнок:

На самом деле они очень счастливы и очень любят друг друга, хотя иногда и не догадываются об этом. Словами никогда не объяснить отношений, существующих между близкими людьми. Большинство вещей в этом мире очень легко понять, если не пытаться их объяснить.

Тилли:

Почему же они ссорятся?

Циннеркнок:

Любящие друг друга люди чаще всего продолжают ссориться не потому, что хотят поссориться, а потому, что не имеют поводов помириться. Теперь у них будет такой повод. Чуть больше любви, чуть меньше скандалов, и жизнь станет прекрасна. И будет у них совершеннейшая семейная идиллия, будут любить друг друга и с утра вместе пить водку из самовара. А на ночь читать вслух эротическую литературу - долго, пока не заснут. И будут в старости, шурша морщинами, говорить друг другу: "Не грызи ногти, а то отберу челюсть!" Он будет ей нашептывать: "Утро мое ясное! Цветочек мой лазоревый!", а она будет ему напевать: "Котик ты мой, котик, кожаный животик". И будут они жить долго и счастливо. И умрут в один день от переизбытка взаимного умиления. Иногда люди живут очень долго - видимо, назло другим людям. Дольше живут только несмешные анекдоты. Хотя, если тебя любят, не надо жить слишком долго. Зачем искушать судьбу? А я еще долго-долго буду завидовать их счастью. Все мы хотим быть любимыми и быть нужными - ведь это одно и то же. Какой же хороший я человек! А не ценят! Что Вы приумолкли? О чем Вы теперь думаете?

Тилли:

Я теперь думаю, что в юности любовь - это тяжелая болезнь, а в старости - очень тяжелая болезнь.

Циннеркнок:

Ну вот, и у меня теперь воспоминания уже пошли цепляться одно за другое. Вспомнил, как Эльза отдала Эдварду ручку и сердечко, ножки и ушки, печень и почки, оставив мне только воспоминания. Украденное сердце можно вернуть, но подаренное - никогда. Каждый человек рано или поздно выдумывает для себя такую историю своей любви, в которую верит. Послушайте! Советы одного старого черта полезнее, чем упреки ста молодых ангелов. Жизнь учит только тому, что в конце концов она проходит. Но даже этому жизнь учит слишком поздно. Опыт - это то, что судьба дает вместо того, что у нее просишь. Опыт не приобретают. Опыт - это то, что нами потеряно. Все, что мы боимся назвать ошибкой, мы называем опытом. Жизнь - это постоянный выбор своих ошибок среди множества чужих. И чтобы успеть сделать много ошибок, надо делать их быстро. Для любви сделано недостаточно, если не сделано все. Чувства требуют, чтобы о них рассказали...