Ирина Соковня - Неболейка Страница 14

- Спасибо, извините, пожалуйста, - закричали стоявшие на берегу.

Вода в реке снова вспенилась, старуха, высунув голову, сказала неожиданно ласково:

- Да ладно, я разве что, - и опять исчезла. Ахля с Дашей со всех ног бросились к Хлюпе. Ахля, вытащив из своего необъятного кармана пушистое махровое полотенце, начала растирать купальщика, приговаривая:

- Ах-ах-ах! Что же нам делать! Ведь ты мокренький и холодненький, а сухого купальничка у меня нет.

- Мне не надо, - откликнулся из складок зелененький и снова мохнатенький. - Я же водяной, я никогда не переодеваюсь. Это мальчики и девочки не должны на пляже в мокрых трусах сидеть, на холодных камнях лежать, а мне можно.

- Какой ещё водяной! Никому нельзя в сырых вещах сидеть!

- Вот я его сейчас подсушу, ему совсем хорошо станет, - с этими словами из-за облака выскользнул Солнечный Луч. Всем сразу стало тепло и весело.

- Здорово, приятель, - обрадовался Петька.

- Привет, старый дружище, - махнул хвостом Сахарок.

- Откуда вы его знаете? - удивился Киселев.

- Так он вскипятил воду для макарон, когда Клецка и витамины томились в плену у Зубной Боли.

- Ну молодец, вот герой, - хомяк даже подпрыгнул от восторга. Но Луч оказался застенчивым, спрятался за облако.

- Выходи, выходи, не скромничай, - позвал его обсохший Хлюпа. - Давай в салочки поиграем.

Луч тотчас появился и начал носиться по поляне вместе с Дашей и Хлюпой. Недотепа хотел было тоже включиться в игру, но моментально споткнулся, растянул ногу в голеностопном суставе, и трудолюбивая Ахля опять взялась за работу. Стала накладывать ему восьмиобразную повязку.

Что касается Петьки, то он тоже отказался от игры - надо было выполнить обещание, данное хомяку: нарисовать на бумажке, как мы слышим и видим. Разиня со спины Сахарка наблюдал за Петькой, а сам Сахарок щипал травку. В общем, все были при деле, и казалось, ничего неприятного произойти не может. Так нет! Нате вам! Опять Хлюпа!

- Эй, сюда, Хлюпе плохо! - неожиданно позвала друзей Даша.

Глава 31

Луч совсем не виноват

Прихрамывающий Недотепа влез Сахарку на спину, устроился рядом с Разиней, и конь повез их к тому месту, где шустрая Ахля уже хлопотала вокруг Хлюпы.

- Как же так? Что произошло? - спрашивала она у Даши.

- Это все Солнечный Луч! Играли мы играли, вдруг он как стукнет Хлюпу по макушке. Тот и упал.

- За что ты его? - рассердился Петька. - Он тебя что, трогал? И вообще, так сильно бить нечестно!

- Я нечаянно, я не хотел, - начал оправдываться Луч.

- Не хотел, не хотел! Думать надо! - забубнил, как всегда, хомяк.

- Не ругайте его! Хлюпа сам виноват, - с этими словами к друзьям подошел незнакомец, чрезвычайно похожий на Хлюпу. Только Хлюпа был зеленый, а этот бесцветный, прозрачный и, когда шел, слегка позвякивал. Казалось, падает где-то рядом веселая весенняя капель. - Мой брат очень небрежен и непослушен, - продолжил незнакомец, опускаясь на колени. - Ему много раз говорили, что нельзя играть с Солнечным Лучом без кепки, и вот случилась беда - солнечный удар. Надо лечить, - Хлюпин брат положил больному на голову влажную холодную косынку.

- Ой, Ашдваока, - прошептал Хлюпа, открывая глаза.

Ашдваока провел рукой по груди зелененького и мохнатенького.

- Ты опять плескался в болоте? - спросил он, глядя на свою ладонь.

Хлюпа сел, шмыгнул носом и стал ковырять пальчиком ямку.

Тут уже Даша бросилась его защищать.

- Он все понял, больше не будет, - затараторила она и спросила: - А почему нельзя в болоте плескаться?

- Болото - место страшное, - Ашдваока дал Хлюпе стакан воды. Он попил и совсем пришел в себя. - В болотную трясину можно провалиться и не вылезти. Вода там грязная, тухлая, пить её вредно.

- А как же Хлюпа сказал, что живет в болоте? - Недотепа слез с коня, подошел к Ашдваоке и заглянул в его большие голубые глаза.

Все молча посмотрели на зелененького и мохнатенького.

- Это я раньше жил, теперь переехал, буду с Ашдваокой по реке на пароме плавать. - Хлюпа совсем смутился и стал ещё усерднее ковырять ямку.

- Ты выдумщик и грязнуля, - укоризненно сказал Ашдваока. - Вы, наверное, думаете, - спросил он у друзей, - что Хлюпа всегда такого цвета? Нет, он просто давно не мылся по-настоящему, с мылом и мочалкой.

- Не хочу с мочалкой, не надо мыла! Ушки мои бедные! В них пузыри попадут! - завопил Хлюпа, собираясь бежать.

Но его схватили. Ахля моментально намылила зелененького и мохнатенького, Киселев растер мочалкой, а Петька с Ашдваокой подняли и понесли к реке.

Из реки на бережок вылезла деревянная старуха и начала приговаривать:

- Аккуратно заходите, не поскользнитесь, дно вообще-то чистое и коряг нет, если я на берегу, но ям много. Окунайте его, голубчика, поглядим, какой в| после мытья станет.

Когда Хлюпу отполоскали, с него сошла вся зелень. Он стал такой же чистый и прозрачный, как Ашдваока. Только поменьше ростом. Ведь Хлюпа был младший брат.

| - Какой хорошенький, какой симпатичненький! - продолжала приговаривать старуха, оглядывая его со всех сторон. - Можешь теперь валиться В мне на голову, когда захочешь.

- Э-э нет, - возразила Ахля, - хватит с нас приключений у реки. Я сейчас поставлю на берегу щит, а на нем напишу правила поведения у воды, и все должны будут их выполнять.

Ахля сказала это так строго, что и Петя, и Даша сразу поняли - речь идет об очень серьезных правилах.

Сестра милосердия махнула рукой, и с парома, на котором совсем недавно приплыл Ашдваока, соскочил деревянный старичок.

- Братец, дорогой! - опять закричала деревянная старуха. - Пнюшечка! Как мы давно не видались!

- Это ж надо! - удивился Петька. - То братцы, то сестрицы. Прямо какой-то семейный праздник! Только салата не хватает и чаю с коврижкой.

- Я такую сестру ни за какие коврижки знать не хочу, - проскрипел Пнюшечка, вытаскивая на берег большой щит. - Не нужны мне родственники, которые на дне реки затаились и, вместо того чтобы делом заниматься, на ныряльщиков наскакивают. Отойди, Коряжка, с дороги и не подлизывайся.

- Так где ж дело-то взять? Кому я, старая, страшная коряга, нужна? деревянная старуха вдруг горько заплакала.

- Не плачь, Коряжка, не плачь! Ты очень даже красивое произведение природы. Я знаю, где ты нужна! - стала утешать её Даша. - Если тебя подсушить и поставить в раздевалке, то на твои сучки можно будет вешать шапки.

- А шляпки? - всхлипнула Коряжка

- И шляпки, и панамы, и кепки, - заговорили все сразу.

Солнечный Луч выглянул из-за дерева. Ему было стыдно. Конечно, Хлюпа виноват, что бегал без кепки на солнцепеке, но и играть нужно осторожно. Силу рассчитывать.

"Сделаю что-нибудь хорошее, - подумал Луч, робко подбираясь к друзьям. - Подсушу-ка я мокрую старуху".

Так он и поступил. И вдруг произошло чудо!

Вместо плачущей черной коряги перед путешественниками возникла золотистая красавица. Ее сучки и ветви причудливо изгибались. На стволе поблескивали коричневые круги, красноватые разводы разбегались в разные стороны, образуя замысловатые узоры.

Все столпились вокруг Коряжки, разглядывали её и восхищались. Только Хлюпа, натянув до самых ушей кепку, носился по поляне, переливаясь под солнцем всеми цветами радуги.

Глава 32

Потерялась!

Паром отплыл. Разиню положили на матрац, а его больную ногу подняли повыше, устроив на одном из сучков Коряжки. Если нога повреждена, её надо поднять повыше. Ахля налила в резиновую грелку холодной воды и приложила к больной ноге Разини.

- Грелка-холодилка, - сказал Недотепа, у которого уже все прошло и он теперь бегал по парому вслед за Хлюпой.

- Это она сегодня холодилка, - Ахля схватила обоих и посадила рядом с собой, - в первый день к ушибленному месту всегда прикладывают холод. А завтра она будет грелка. В неё горячую воду нальют.

- Почему? - хором спросили непоседы, пытаясь вырваться.

- Потому, что, начиная со второго дня, ушибы и растяжения надо согревать. Можно грелку прикладывать, можно ванночки с морской солью делать.

- И будет как будто море? - Хлюпа уже не надеялся вырваться из крепких Ахлиных рук и просто дрыгал ногами.

Те, кто остался на берегу, не слышали, что ответила сестра милосердия: паром уплывал все дальше и дальше, увозя Недотепу, Разиню, Ахлю, Хлюпу, Ко-ряжку и Римульку. Ворона уговорила добрых паромщиков Пнюшечку и Ашдваоку взять её с собой.

- Моряки раньше всегда брали ворон, - научно объясняла Римулька свое неудержимое желание прокатиться по реке. - Вот плывут они, плывут, берегов не видно, грустят, конечно, ведь в море для того и уходят, чтобы по земле грустить. Потом выпускают ворону. Полетит птица над бурными волнами, а моряки ждут - вернется, значит, далеко берег, не долетела. Не вернется земля рядом!

Римульку на паром взяли. Правда, Киселев пытался обратить общее внимание на то, что у реки Переплюйки с одного берега другой видно и моряки вряд ли успеют во время путешествия затосковать по земле. Но Петька предложил хомяку не приставать к вороне по пустякам, а двигаться вместе со всеми, наверстывать упущенное.