Золотой воскресник - Марина Львовна Москвина Страница 14

* * *

В Уваровке сосед Лёша от радикулита настоял для растирания поясницы водку на мухоморе. Захотелось выпить. А ничего больше не было спиртного.

Тогда он сел рядом с телефоном (в случае чего вызвать скорую), пригубил и смотрит в зеркало. Видит – не побледнел, ничего. И тогда он спокойно выпил все.

* * *

Мой папа Лев на даче принялся растить картошку. Но у него вышла неувязка с колорадским жуком. Соседи стонали под игом колорадского жука – только и ходили, собирали, согнувшись в три погибели.

– А у меня нет никаких вредителей! – радовался Лев.

Потом у всех выросла картошка, а у него – “горох”.

Сосед Толя пришел посмотреть, в чем дело, и увидел у нас на огороде сонмище жуков.

– Как? Разве это они? – удивлялся папа. – Я думал, это божьи коровки. А колорадский жук, мне казалось, – большой, черный, страшный, похожий на жука– носорога, который водится в штате Колорадо.

* * *

Увидев, как огорчился Лев, Толя сказал нам:

– Я подложу ему в огород своей хорошей картошки, скажу, он плохо копал, и подложу. Он копнет – а там целый клад.

Еще он и кабачок туда закопал. И полиэтиленовый пакет с морковью.

* * *

Лошадь входит в бар и садится у стойки.

– В чем дело? – спрашивает бармен. – Почему такая вытянутая физиономия?

* * *

Моей повести “Не наступите на жука” присудили премию “Алые паруса”. В торжественной обстановке мне вручили конверт, там было письмо:

“Уважаемый лауреат Пятого юбилейного Всероссийского ежегодного конкурса произведений для детей и юношества «Алые паруса»! Приглашаем вас получить денежную премию по адресу… При себе иметь паспорт, ИНН, ПФР… и пр. Предварительно позвонить ответственному лицу.

Гендирекция международных книжных выставок и ярмарок России”.

Я позвонила, а мне отвечают:

– Вам надо перезвонить Лаврушкиной Раисе Васильевне… Она будет вас трудоустраивать и приглашать к определенному времени.

* * *

– Надо постоянно менять сферу деятельности, – учил меня Резо Габриадзе. – То одним заниматься, то другим, в один прекрасный день вообще исчезнуть, а в другой – появиться. А то можно стать зубром и драконом. …Не стать драконом очень трудно…

* * *

Резо приехал в Москву, а мы в Коктебеле.

Я Люсе говорю:

– Зови его к нам домой, дай ключи.

– А ему можно поручить собаку? – она спрашивает.

– Ни в коем случае, – отвечает Лёня. – Резо нельзя поручать ничего реального. Ему можно поручить поймать бабочку и быть абсолютно спокойным за эту бабочку, поскольку он ее не поймает.

* * *

Пьеса “Кутаиси” была поставлена в Париже как драматический спектакль. В нем играли знаменитые актеры Театра Питера Брука. Когда отмечали премьеру, Питер Брук сказал:

– Резо Габриадзе – не режиссер!

– А кто? – удивились все.

– Он – Создатель.

* * *

– Вот увидите, – сказал Лёня Тишков. – Тайсон скоро возьмется за ум и станет священником. Он уже встретился с детьми из своего района. Они спросили, зачем он откусил ухо своему партнеру. Он ответил: “Разнервничался, расстроился, и так получилось”. – “А вы с детства хотели стать боксером?” – “Нет, мне больше нравилось обчищать карманы…”

* * *

Сергей Бархин, художник, сценограф, драматург, иллюстратор, лауреат пяти премий “Золотая маска”, четыре у него “Хрустальных Турандот”, Международная премия Станиславского, премия “Триумф” – список его премий и наград занял бы не одну страницу, – любил говорить самому себе:

– Серёжа, если ты не можешь сделать очень хорошо, – сделай просто хорошо.

* * *

На приеме в американском посольстве по случаю Дня благодарения собрались известные российские художники. Хозяева торжественно водрузили на стол запеченную индейку.

– А в нашей стране, – сказал Сергей Бархин, – поскольку нам некого и не за что благодарить, этот праздник получил название День НЕудовлетворения или, точнее, День полового неудовлетворения…

* * *

Куда-то мы ехали на поезде и остановились ночью в Гусе-Хрустальном. Нижнюю часть окна закрывали шторы, а сверху за окном поплыли по воздуху сияющие хрустальные чудеса.

Я:

– Лёня! Что это???

А это работники хрустального завода пришли на станцию торговать своими изделиями в три часа ночи.

* * *

– Ну, как ты жила без нас – все это время? – спрашиваем мать мою Люсю, вернувшись из дальних странствий.

– Прекрасно, – она отвечает. – Мне вас отлично заменял зефир в шоколаде!

* * *

Десант московских писателей отправился в гастрольное плаванье по Днепру. Во всех городах от Киева до Одессы нас еще встречали хлебом-солью. Каховка, Днепропетровск, Запорожье, Херсон, Николаев, Очаков… Библиотеки, школы, дома культуры… Я чувствовала себя суперзвездой. Пока на корабле не воссиял Иртеньев: сразу пошли престижные площадки, дорогие билеты, афиши… Пока не доплыли до Одессы, где к нам собирался присоединиться Жванецкий. И всё. Жванецкий в Одессе – это всё.

Хотя дирижер оркестра, грянувшего “семь сорок”, когда мы ступили на берег Одессы, поинтересовался:

– …А где Шендерович?..

* * *

“Семь сорок” на пристани Одессы отплясывали прославленный лингвист Максим Кронгауз, заслуженный деятель культуры Дмитрий Ицкович, супержурналист Игорь Свинаренко и блистательная Алла Боссарт.

Но Иртеньев отметил именно меня.

– Маринка – сущий дьявол! – сказал он.

* * *

К шапочному разбору подбежал и щелкнул затвором старенький одесский фотограф.

– Немножко опоздал, но что-то все-таки успел, – заметил Максим Кронгауз.

– И снимок будет самый лучший! – добавил Лёня.

Вошли в Днепровский лиман, а там тишина. Только зеркальная гладь с опрокинутыми небесами.

– Пусто, – сказал Игорь Свинаренко, – как в Москве в инаугурацию…

* * *

С тех пор как во мне проснулся талант парикмахера, все рвутся ко мне постричься. Даже лысые мужчины. Лёне надоело, он закатил скандал, мол, я под видом парикмахерской устроила притон.

– Почему меня никто об этом не просит? – риторически спрашивал Лёня.

И сам себе отвечал:

– Потому что я так сумел себя поставить!

* * *

Вызвала на даче слесаря, тот приехал на тракторе с мотором от “Ламборджини”…

* * *

– У меня была приятельница, – рассказывает сестра Наташка, – она работала в морге, замораживала покойников. Веселая, добрая, модница. Бабушки во дворе говорили ей:

“Лена – только ты!” Она отвечала: “Бабулечки, не волнуйтесь, все будете красавицы!”

* * *

На вопрос:

– Зачем вы пишете?

Гарсиа Лорка отвечал:

– Чтобы меня любили.

* * *

В Доме творчества “Малеевка” режиссер Михаил Левитин жил по соседству с поэтом Яковом Акимом, и они подолгу беседовали. Однажды в комнату Левитина вбежал человек: “Дайте бумаги, я