Пантелеймон Романов - Русь (Часть 2) Страница 15

Дмитрий Ильич, видя, что самовара нет, разговора тоже никакого нет, решил попробовать уехать. И когда он встал, готовый побороть все уговоры хозяина остаться, Федюков тоже встал, рассеянно пожал гостю руку и с унылым видом, поглаживая ладонью голову, пошел проводить его до передней. Как будто они уже наговорились, никакого чаю не ждали или уже напились.

- Ну, что, дело с продажей имения идет? - спросил уныло Федюков, помогая гостю одеться.

- Да, Валентин ищет сейчас покупателя, хлопочет, чтобы поскорее уехать. А на днях поедем к Владимиру, он наверное купит.

- Ох, мать моя! - вскрикнул Федюков, ударив себя ладонью по лбу. - Жена сказала, что он перед нашим приездом заезжал сюда, искал вас. Она немножко недовольна им, он заговорил-ся с ней и выпил весь портвейн и мадеру, купленные к именинам.

- Значит, нашел покупателя, - сказал тревожно Митенька, не слушая замечания о порт-вейне. - Ну, в таком случае я лечу.

- Ох, счастливец... - сказал грустно Федюков, провожая гостя. И прибавил: - Через неделю третье заседание Общества, приезжайте.

Дмитрий Ильич сел в экипаж и, заставив себя улыбнуться, оглянулся с прощальным приве-том на хозяина.

Когда он уже выехал на большую дорогу из усадьбы, проехав аллею из хворостинок, он вдруг услышал позади себя крик.

Дмитрий Ильич оглянулся.

На вышке дома, высунувшись до половины в окно, стоял Федюков, махал рукой и кричал:

- Самовар готов! Куда же вы поехали? Чай пить! Чай пить!

XIX

Третье очередное собрание Общества было назначено 16-го числа. И когда на нем появился Валентин, он бы встречен с шумной, почти восторженной радостью, как человек, которого только счастливый случай задержал еще на несколько дней среди друзей, уже оплакавших его отсутствие.

- Ну, что же, вы вернулись? - спросил предводитель, подходя к Валентину, и, ласково улыбаясь своей стариковской улыбкой, потрепал его по плечу.

- Да, на несколько дней пришлось отложить поездку по чисто деловым соображениям, - сказал Валентин, сейчас же вставая и принимая тот неуловимо корректный и внимательный вид, который был ему свойственен.

- Так, так... Делового участия принимать в заседании, конечно, не будете уже, так только - послушать и посмотреть?

- Да, князь, только послушать и посмотреть, больше ничего не успею.

- Что же, едете ради новизны впечатлений или с научной целью, исследовать край?

- С научной целью, - сказал Валентин, все так же почтительно корректно, в то время как князь, перебирая пальцами правой руки свою длинную седую бороду, с улыбкой, от которой морщилась кожа у глаз, ласково, снисходительно смотрел на Валентина, как смотрит старик, занимающий высокое положение, на молодого человека своего круга, который проходит сейчас все то, через что когда-то и он проходил в молодости, и все это ему уже наперед известно.

А кругом собралась целая толпа любопытных, которые смотрели на Валентина, точно на путешественника, вернувшегося из дебрей Африки.

Это заседание, собственно, было посвящено речам. Но в два прошлых заседания уже успели наговорить столько, что больше, казалось, и некуда. Поэтому заседание должно было пройти, по заявлению председателя, под знаком: "Довольно слов, пора приняться за дело".

- Объявляю заседание открытым, - сказал Павел Иванович. Он, нахмурившись, сел и, наклонившись к поместившемуся справа от него Щербакову, пошептался с ним, как шепчется с помощником мастер, пустивший машину в ход и знающий, что все части ее сами придут в движение.

Действительно, части ее сейчас же пришли в движение.

После выскочившего было Авенира, которого сейчас же две руки потянули обратно за блузу и заставили сесть, поднялся предводитель. Он, улыбаясь, как бы подготовляя к тому, что сказанное им будет приятно и не без некоторого юмора, сказал:

- Господа, два прошлых заседания у нас прошли очень... шумно. Я вполне понимаю, что у всех великое рвение к самостоятельной творческой работе, а не на помочах у власти...

- Верно... - крикнул Авенир, вскочив. Но в него сейчас же опять вцепились две руки сзади и осадили. Очевидно, приняты были меры к тому, чтобы его караулили.

Предводитель, все так же тонко улыбаясь, оглянулся в сторону Авенира, как бы прося его подождать и послушать дальше, с чем он, может быть, уж не так будет согласен.

- Но я осмелился бы советовать, - продолжал предводитель, - быть мудро экономными и тратить меньше слов там, где нужно дело. Нам нужно доказать, что мы являемся мозгом своего народа, его авангардом, спаянным единой целостной волей, возглавляемой более высшей волей - монарха. Эта воля, и только она одна, делала нас сильными, истинными патриотами и примерными сынами своей великой родины, чем может справедливо гордиться русское дворян-ство.

Улыбка сошла с лица предводителя, и он, начав с шутки, как бы неожиданно коснулся таких струн, которые затронули в нем самое священное для него.

- Ну, это уж не туда поехал... - сказал сзади чей-то негромкий голос.

Предводитель не обратил на него внимания, и, слегка опираясь согнутым в суставе пальцем о край стола, как бы наклоняясь, он, с тем же выражением заканчивая свою речь, сказал:

- Поэтому мы всемерно должны стремиться к наибольшей солидарности и единству с подчинением не за страх, а за совесть возглавляющей нас власти, дабы не растеряться, как овцам без пастыря, и еще раз поэтому: меньше споров и... дело, дело и дело.

Предводитель сел. И это как бы послужило сигналом к нарушению тишины.

Первым вскочил Авенир и так неожиданно, что за ним не поспели руки его сторожей и только схватили воздух вслед за ним.

Он выскочил на середину, чтобы его не дергали сзади, и, подняв вверх правую руку, крикнул:

- Прекрасно... я скажу только два слова, а затем дело, дело и дело.

При этом Авенир с каким-то подчеркиванием взмахивал на каждом слове руками, что, очевидно, указывало на его ироническое отношение к последним словам предводителя.

- Нам предлагают, как я понял, добровольно и даже с восторгом идти в шорах, данных нам оттуда (он ткнул пальцем куда-то в угол потолка), и проявлять свою волю только в указанном направлении. А я вам скажу, что этой сладкой водицей и конфетками нас не купить...

Поднялся шум.

- Это опять дерзкая выходка. Выскочка!..

- Призовите же его к порядку! - кричал плешивый дворянин с дрожащими от гнева руками, порываясь встать. Но его удерживал и успокаивал его сосед.

- Не купить!.. - повторил торжественно и вызывающе Авенир. - И заставить нас молчать вам не удастся. Вы силою вещей должны были дать нам заговорить. И мы заговорили.

- Кто это - вы! - послышались раздраженные насмешливые голоса.

- Мы, народ русский! - сказал Авенир, гордо выставляя свою грудь вперед и делая рукой жест назад, как будто за ним стоял русский народ.

- Ну, зачем вы позволяете ему говорить! - кричал плешивый дворянин, протягивая обе руки к председателю и указывая ими на Авенира. - Таких за решеткой надо держать, а не говорить им давать.

Тут опять поднявшийся шум покрыл все. Чем сильнее одни кричали "довольно", тем ожесточеннее другие требовали продолжения речи. А между этими криками слышалось ровное, дружное гуденье откуда-то сзади.

Даже Петруша, сидевший около Валентина, довольно бодро переводил глаза с одного на другого и оглядывался иногда на Валентина, как оглядывается охотник на приятеля, смотря на происходящую травлю и как бы спрашивая, не пора ли ударить и ему.

Валентин сидел в своей обычной спокойной позе барина, с интересом и благосклонностью смотрящего на приятное зрелище.

Наконец Авенир, по обыкновению покрыв смокшуюся голову платочком, пошел на свое место, еще издали приветствуемый как победитель своими единомышленниками с тех мест, на которых они основались, в левом углу, вдали от стола.

- Здорово, брат! - сказал Владимир. И он возбужденно оглянулся на своих друзей. - Выпить бы теперь в самый раз, - прибавил он негромко, обратившись к Валентину.

Но Валентин погрозил ему пальцем, так как встал Павел Иванович и, нахмуренно глядя на колокольчик, который он повертывал за ручку на сукне стола, заявил:

- Довольно слов, - сказали мы сейчас, - и это сделалось главным лозунгом сегодняш-него дня.

- ...и больше дела, - подсказал дворянин в куцем пиджаке.

- ...и больше дела, - машинально и послушно повторил Павел Иванович, вызвав этим улыбку дам, которые на этот раз тоже присутствовали в зале.

- На первом заседании мы установили ясно и определенно цели и направление деятель-ности Общества.

- ...Для кого ясно, а для кого и не ясно... - раздался опять неизвестно чей голос.

- На втором разделились на партии и выработали план организации... по крайней мере, так предполагалось... - поправился Павел Иванович, так как уже не один, а несколько голосов завопили вдруг, что пока налицо только каша какая-то, а не организация.

- ...С третьего заседания начинается реальная, конкретная работа. Угодно Обществу принять это?