Бабушка, которая хотела стать деревом - Маша Трауб Страница 15

переставлял лавки в патио по собственному вкусу, предварительно заливая их водой, чтобы никто не мог на них присесть. Стулья были перевернуты и так стояли на столах как знак, что они не предназначены для гостей. Сосед щедро прямо перед входной дверью разбрасывал содержимое банки, приспособленной под пепельницу. Банка стояла спрятанная в углу и припорошенная листьями. Курящие временные жильцы покорно собирали окурки и выходили курить на улицу. Почему нельзя было курить в патио, в открытом пространстве, никто не спрашивал. Главный жилец диктовал свои правила. Никто не мог доказать, что это делал именно он, но больше вроде как некому.

Все это мне было знакомо, шло из детства: знай свое место. Тетя Зина могла скинуть с веревки сушившееся во дворе белье, потому что была недовольна – Анжелка нашла жильцов, а она – нет. Белье ни в чем не повинных жильцов валялось на асфальте, но тетя Зина считала себя правой. На общей кухне она могла отставить с конфорки чужую кастрюлю с варящимся супом и поставить свою. А что такого? Она здесь хозяйка, и ей решать, на какой конфорке варить суп. Чужую квартиру драишь так, как со своей не убивался. И все равно не так – то на кастрюле остался жир, то на сковороде царапина. Чувствуешь себя виноватой, а значит, придется платить. Дело не в жильцах, не в чистоте – только в деньгах.

Именно поэтому я не могу жить, приглядывая за чужими животными и цветами. Когда живешь «за присмотр», «по доброте душевной», плата оказывается в разы больше, чем арендная. Пришел счет на воду? Это вы виноваты, а не сосед, который забыл закрыть поливалку. Жить на птичьих правах я не могу, точно знаю. К почти пятидесяти годам убедилась. Мне нужны мой стол, мой стул, мои чашки для кофе и чая. Мне нужны мои сковородки и кастрюли, а не чужие, в которых все не то и не так. И тех, самых нужных, никогда не обнаруживается. Зато бесполезных – целый ящик. На столе стоит огромная грозная машина, соковыжималка. Ею точно никто никогда не пользовался. Мне даже сдвинуть ее страшно. В ящике лежат глиняные креманки для десерта крем-брюле. Но нет самой простой формы, чтобы запечь курицу в духовке. Есть щипцы для омаров, но нет банальной толкушки для картофельного пюре.

Забытая детская игрушка. Сколько слез было пролито из-за потери? Крем от целлюлита, крем от морщин, лекарство от запоров, геморроя – холодильник тоже хранит много человеческих тайн. Они у всех одинаковые. Из ящика в коридоре вываливаются туфли на высоченных каблуках с силиконовым вкладышем, чтобы было удобнее ходить. Рядом – мужские ботинки с ортопедической стелькой. Я думаю, почему эти люди – муж и жена – не смогли поговорить о вкладышах и стельках? Может, не развелись бы? Зачем оба страдали? Ради чего? Чтобы потом иметь на полке солнцезащитный крем пятьдесят плюс и масло для загара? Крем, судя по дате производства, явно от бывшей жены, а масло – от молодой возлюбленной, не боящейся преждевременного старения. Природные молодость и естественный загар – верный афродизиак. Ничего привлекательнее в косметологии еще не изобрели.

Арендные квартиры все-таки честнее. Заплатил, и живешь. Когда тебя пускают «пожить» – это всегда жизнь взаймы, что ли. Ты понимаешь, что хозяин тешит собственное самолюбие, делая широкий жест. И ты, воспользовавшись щедрым предложением, обязан быть благодарным. Иногда это действительно искренне, от всей души и сердца, а иногда нет. Бывает, что хочется спросить – сколько заплатить, чтобы не ехать? Только ты уже там и обязан выказывать благодарность, раз уж согласился на подобную сделку.

В детстве я копалась в чужих огородах, пропалывала чужие палисадники, стояла на рынке и торговала чужой черешней, которую надо было непременно продать. Закатывала соленья и компоты, выставляла банки для просушки на заборе, кормила кур, мела двор. Мама научила меня не быть благодарной, а выживать, то есть работать. Делать то, что требовалось хозяевам, – мыть, драить, пропалывать. Если живешь бесплатно, все равно плата потребуется. Работаешь за кров.

– Зачем ехать куда-то, если мы не можем за это заплатить? – спрашивала я.

– Разве тебе плохо на море? – удивлялась мама.

Да, мне было плохо, потому что моря я не видела. А когда появлялось свободное от бытовых хлопот время, уже ничего не хотелось – ни моря, ни дискотек, ни прогулок. Только лечь и уснуть, не приходя в сознание от усталости. Мама могла жить бесплатно, выиграв для хозяев квартиры дело как адвокат. Разделив другую жилплощадь, например. За это ей разрешали пожить месяц-два. Но ее усилия, работа, время не стоили той халупы, которая доставалась нам для проживания. Мама радовалась, я не понимала. И сейчас не понимаю. Лучше заплатить и стать хозяйкой хотя бы на две, три недели, чем жить на этих самых птичьих правах.

Сын смеется, что я перед приходом домработницы все убираю, меняю полотенца и постельное белье, выношу мусор, чищу духовку и плиту. Меня так приучили с детства, когда никаких домработниц и уборщиц не существовало. Мама решила, что нам пора переезжать в другой город, и я стирала следы нашего пребывания – отмывала, зачищала. Мне всегда было жаль наших сковородок и кастрюль, поэтому я засовывала в них свои вещи и укладывала в чемодан. Осенняя куртка прекрасно помещалась в кастрюлю. А в половник можно запихнуть колготки. Когда мы уезжали, я всегда плакала. Мне было жаль оставлять купленный нами чайник или полотенца. Я тяжело расставалась не с местом, а с бытом: ножами, вилками, тарелками. Мама отмахивалась, говорила, на новом месте мы все купим новое. Новое – это ведь хорошо! Зачем так убиваться по старой сковородке? Я твердила маме, что у этой сковородки самая удобная ручка, на ней никогда ничего не подгорает и она самого нужного размера. Мама, увлекшись работой, не готовила, предоставив это мне, поэтому про сковороду ей было неинтересно. А про новую жизнь на новом месте – очень. Она всегда верила, что новый город, поселок, дом, квартира, принесут ей счастье. Вот именно там она наконец его и обретет, раз уж старое место принесло лишь разочарование.

Так получилось, что у меня эта вера отбита с детства – новое место может принести новые проблемы, заботы, хлопоты, поэтому я так цепляюсь за чашки и ложки. А еще ножи, которые должны резать, а не стоять красиво, как декорация, на кухне. В съемной квартире найти подходящий нож – та еще проблема. Не для всех, конечно же, но для