Николай Никитин - Это было в Коканде Страница 16

Тут можно читать бесплатно Николай Никитин - Это было в Коканде. Жанр: Проза / Русская классическая проза, год неизвестен. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте «WorldBooks (МирКниг)» или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Николай Никитин - Это было в Коканде

Николай Никитин - Это было в Коканде краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Николай Никитин - Это было в Коканде» бесплатно полную версию:

Николай Никитин - Это было в Коканде читать онлайн бесплатно

Николай Никитин - Это было в Коканде - читать книгу онлайн бесплатно, автор Николай Никитин

Ясно, что крепость не могла всех вместить, и на следующий день после ультиматума Денис Макарович приказал запереть ворота.

Ревком ждал ответа от Мамедова. Ответа не было. После осмотра орудий Блинов обнаружил, что они не в порядке. Аввакумову пришлось выпустить с гауптвахты Зайченко и приказать ему произвести ремонт.

Шли исправления. Среди красногвардейцев Аввакумов неожиданно увидал Парамонова. Парамонов был встрепан, в растерзанной одежде, без фуражки, но держал себя бодро и непринужденно. Он копался в механизмах и требовал, чтобы ему подавали то один, то другой инструмент.

- Это что такое? - сказал Аввакумов, отозвав Зайченко в сторону, и, показывая ему глазами на Парамонова, спросил объяснений.

- Мне дорог каждый человек. Тем более артиллерист. Среди красногвардейцев нет артиллеристов. А он превосходно знает материальную часть, - ответил Зайченко.

- Надо было доложить мне!

- Ремонт срочный. Вас не было. Я как комендант...

- Вы не комендант! Я еще не освобождал вас приказом из-под ареста.

- Так точно. Прошу извинения. Но осмелюсь доложить, что и приказа по гарнизону, согласно военному уставу, о моем аресте также не было. Зайченко приложил руку к фуражке, и Аввакумов прочитал в его глазах: "Ну, что дальше?"

- Идите! - сказал Аввакумов.

- Слушаю. Парамонова прикажете отправить под арест?

- Нет. Пусть занимается ремонтом! Пока...

- То есть как пока? До стрельбы или...

- До моего распоряжения! - резко прервал его Аввакумов.

- Слушаю. - Зайченко опять приложил руку к фуражке и, ерзнув левым, пустым рукавом, круто повернулся, точно нарочно перед Аввакумовым отпечатывая шаг. Аввакумов уже не видел его лица, но чувствовал, что комендант усмехается.

24

В три с половиной часа дня ревком решил произвести по Старому городу демонстрационный выстрел. Узнав об этом, Зайченко вместе с Муратовым вышел на крепостной плац, к орудиям.

Парамонов, как комендор, подбежал к Зайченко. Но Зайченко отвернулся. Муратов, столкнувшись глазами с Парамоновым, передал ему приказ ревкома.

- Стрелять всей крепостью, то есть всей батареей? Или одним орудием? - спросил Парамонов. Он уже был в сапогах, в фуражке, в шинели, даже подтянут ремнем.

- А я не знаю! - Муратов смутился. - Постановили: просто холостой, что ли, выстрел.

- Но стреляет-то крепость! - скользящим и небрежным тоном сказал Зайченко.

- Слушаю-с! - подхватил Парамонов и побежал к орудиям.

- Только, пожалуйста, поверх! Поверх домов! В воздух! - закричал вслед ему Муратов.

- В воздух? - иронически переспросил его Зайченко, догадавшись, что Муратов ничего не понимает в артиллерии и даже не может боевой снаряд отличить от холостого. Зайченко быстро пошел к батарее. Там он о чем-то пошептался с Парамоновым. Парамонов захохотал. Прислуга при орудиях ждала команды.

Вдали от орудий, прижавшись к стенам, стояли бежавшие из города люди; некоторые из них заткнули пальцами уши. Женщины с грудными младенцами на руках сбились в кучу. Мальчишки перестали бегать и метаться, они следили за приготовлениями. В небе сверкало солнце.

- Пе-ервая... - пропел Зайченко.

В холодном воздухе голос его раскатился, точно на лыжах, легко и весело. Воздух вздрогнул от выстрела, и в застывших лужах заколебалась вода.

- Вторая...

Зайченко прислушался к звуку шрапнели, полуприкрыв глаза, наклонив голову, точно дирижер в оркестре, и взмахнул рукой, наклоняясь всем телом вперед. Левый пустой рукав его кожаной куртки взлетел, как крыло.

- Третья...

Зайченко обернулся к столпившимся зрителям, точно ожидая аплодисментов.

- Алла! Алла! - приглушенно, почти неслышно, откуда-то издали, донесся от батареи вопль.

Зайченко поднял брови и рассмеялся.

25

Старый город жил точно в лихорадке. Сапожники кинули и шило и дратву. Портные бросили швейные машинки. Лудильщики закрыли свои мастерские. Кузнецы и медники потушили огонь. Женщины спрятались. Собаки забились в норы. Мулла-Баба проехал на жирном, толстом осле, выкрикивая в переулках молитву. День был холодный и дождливый. Красногвардейцы, разбившись на три отряда, прошли по городу. В них стреляли. Днем кокандское правительство опять послало в крепость своего лазутчика.

- Сдайтесь, русские! - сказал он. - Много ли у вас снарядов? Вы их истратите! А потом мы вас кончим!

К вечеру Иргаш привел в Коканд людей из окрестных кишлаков. Они заполнили улицы и на площади около мечети расположились лагерем. Ремесленники, мелкие торговцы скрылись в домах, заколотили двери. Никто не готовил пищу и не грел воду. Люди не хотели обнаружить себя. Люди боялись, что Иргаш либо отправит их драться с русскими, либо зарежет.

Ночью огромная безоружная толпа бросилась на крепость. Крестьяне шли с палками в руках. Их гнали вперед вооруженные стрелки. Стоял крик. Казалось, что звезды падают с неба. Крепость опять выстрелила из трех орудий. Толпа отступила. Но через полчаса стрелки огнем английских винтовок заставили ее повторить штурм.

Крестьяне ползли, сорвав с себя одежду, с кинжалами в зубах, готовые к смерти. По дороге в крепость были вырезаны все русские, оставшиеся жить в Пургасском переулке. Переулок граничил с крепостью. Под огнем пулеметов штурмующие отступили.

В сторону крепости ветер гнал дым, горели подожженные дома, и, скрываясь за дымом, стлавшимся по дороге, у крепостных ворот появился кавалерийский отряд, сорок всадников. Впереди отряда, на превосходной лошади, мчался молодой турецкий офицер с белым флагом.

- Это маска! - закричал Аввакумов.

Пулеметчики сбили офицера с седла. Сашка выбежал и снял с убитого две бомбы. Офицер хотел взорвать ворота, чтобы пропустить в крепость отряд. Кавалеристы обстреляли Сашку. Он упал. Все решили, что Лихолетов убит. Но когда отряд поскакал в город, Сашка вскочил и вернулся к воротам.

В тот же день вечером был пойман новый разведчик. Он рассказал, что в эту ночь сам Чанышев собирается напасть на крепость с отрядом в четыреста человек нукеров**, с веревочными лестницами. Всю ночь кругом крепости горели русские дома. Их поджигали по приказу Иргаша. Они вспыхивали, точно факелы, вместе с людьми. Пахло дымом и нефтью.

26

Иргаш сидел в управлении, в своем кабинете, за письменным столом, окруженный милиционерами.

На вытертых, потерявших свою краску и лак канцелярских деревянных диванах расположились муллы, молодые и седобородые, худые и толстые. За ними, точно слуги, почтительно стояли юноши, ученики из медресе**.

На письменном столе ярко горела обнаженная, без колпака, электрическая лампа. Иргаш, прикрываясь ладонью от света, угрюмо щурился. Он выслушивал сообщения от всех приходов и кварталов Старого города. Против него, важно расставив ноги, точно беки, сидели в креслах базарные богачи, владельцы лавок, рынков и амбаров, главари улемы, одетые в дорогие халаты.

- Народ готов, - говорили они, - пора действовать! Пора проучить Мамедовых. Они нерешительны, потому что это татары. А Давыдов - еврей. А Вадьяев - еврей. Это неверные, а не мусульмане. Они нас обманывают. Нам надо нашу власть. Нам не надо фабрикантов. Все они снюхались с дьяволом. Всех русских офицеров, всех русских чиновников надо гнать. Эта власть гниет да требует от нас без конца денег. Пусть расплачиваются из своих банков хлопковики! А крестьянство мы можем перетянуть на свою сторону тем, что объявим отмену всех долговых расписок. Нам нечего жалеть чужие капиталы. Нам нечего жалеть ни Вадьяева, ни Давыдова, ни Мамедова. Все они сидят на нашем горбу. Восток должен быть Востоком. Может быть, нам даже не нужен хлопок. В старину мы не думали о нем. Пусть дехкане сеют хлеб! Долой хлопковиков! Долой Кноппа, Давыдова, Мамедова! Долой большевиков, разрушителей бога! Они не признают власти мужчины над женщиной. Они отберут землю и сделают ее общей. Мусульмане должны объединиться. Народ верит нам, потому что он еще боится большевиков. Свалим Мамедова - и народ поверит нам окончательно.

Десятилетиями банковские отделения Ферганы выдавали под хлопок кредиты. Авансы от фирм сперва получались комиссионерами, те, в свою очередь, раздавали их дехканам-земледельцам. Векселя с уплатой процентов писались на всю сумму ссуды, а выплачивались частями. При всякой выдаче дехканин еще платил особый, добавочный процент либо комиссионеру, либо мелкому служащему фирмы. Около хлопкороба кормились арбакеши**, возчики хлопка, и "пунктовые", приемщики на скупочных пунктах.

Все эти люди - труженики и паразиты, творцы товара и уловители его были связаны взаимной сетью обязательств. Кредит на почве неурожаев, грабежа и обмана превратился в кабалу. Долг рос за каждым крестьянином, увеличиваясь из года в год. Крестьянин изнывал от него. Он ненавидел промышленников и хлопковиков, считая, что все его беды идут от них. Этим и решили воспользоваться улемисты, чтобы привлечь к себе крестьянство.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.