Иеромонах Тихон (Барсуков) - Архиерей Страница 17

По этой причине не смогли люди отвергнуть и христианство в самом начале его появления.

Странная и непонятная была проповедь апостолов, но факт был у слушателей перед глазами, и они принимали христианство. О чем проповедовали апостолы? Во-первых, они ничего не проповедовали и ничему не учили, в том смысле, в каком мы теперь эти слова употребляем. Они просто ходили и рассказывали, разносили по миру «благую весть» о том, что произошло в Иерусалиме. Что же там произошло, по словам апостолов? А то, что в мире, на земле ЖИЗНЬ ЯВИЛАСЬ, И МЫ ВИДЕЛИ И СВИДЕТЕЛЬСТВУЕМ, И ВОЗВЕЩАЕМ ВАМ СИЮ ВЕЧНУЮ ЖИЗНЬ[13], и поэтому теперь тленному сему надлежит облечься в нетление и смертному в бессмертие[14]. Вот вся суть Евангелия, то есть «благовестий». Это, выражаясь грубо, квинтэссенция апостольской проповеди. И, проповедуя об этом, апостолы о себе говорили: Мы научились отложить прежний образ жизни ветхого человека, истлевающего в похотях… и облечься в нового [15]. Мы уже перешли от смерти в жизнь [16], и, хотя еще стенаем, ожидая искупления тела нашего[17], хотя внешний наш человек и продолжает еще тлеть, но внутренний со дня на день обновляется [18]. Знаете, как обновляются, например, корнеплодные растения? В то время как плод начинает гнить снаружи, внутри его начинает завиваться новая жизнь – росток. Все оболочки его постепенно тлеют и заменяются новыми; выньте из земли осенью посаженную весной полусгнившую луковицу, и вы найдете там совершенно новый плод…

Вот это-то и есть тот факт, который постоянно был перед глазами слушателей апостольской проповеди. Люди слушали, смотрели на апостолов и видели, что это действительно какие-то новые люди. Жизнь в них била ключом. Чрезвычайно энергичные, необычайно сильные духом, с поразительно проницательным умом, прозревшим в будущее, с какими-то необыкновенными телами, совершенно безболезненными, излучавшими живительные токи, так что больные, прикасаясь к ним, выздоравливали, эти люди совсем не знали страха смерти. «Аще и что смертное испивали, не вредило им». Разница между проповедниками христианства и прочими людьми была так очевидна, что в одном месте – именно в Листре – язычники, увидев Павла и Варнаву, сказали: «Это боги в образе человеческом сошли к нам», а жрец Зевса бросился вскоре приносить им жертву. И много труда стоило апостолам разубедить своих слушателей, что они не боги, а обыкновенные люди, такие же, как и они…

И людям захотелось быть таковыми, как апостолы. Они спрашивали, что для этого нужно сделать? Им отвечали: сначала оставьте ваш образ жизни и живите так, как мы; креститесь во имя Иисуса Христа и делайте то-то и то-то, и вы увидите, что будете перерождаться и станете такими же, как мы, потому что Христос сказал: Уверовавшие в Меня именем Моим будут изгонять бесов, будут говорить новыми языками, будут брать змей, и если что смертоносное выпьют, не повредит им; возложат руки на больных; и они будут здоровы [19].

И люди исполняли, и делались подобными апостолам, и славили Казненного Пророка, и называли его Богом.

И распространилось на земле христианство.

Владыка задумался и, немного помолчав, продолжал:

– Кстати, вот вопрос: в самом деле был ли Христос – Бог? Этот вопрос для многих кажется таким трудным, что, не будучи в состоянии решить его, отказываются назвать исторического Христа Богом и зовут Его лишь Великим Учителем, необыкновенным Человеком, а про апостолов говорят, что они ошиблись, приняв Христа за Бога, тем более что Сам Христос никогда прямо и ясно не называл Себя Богом. Не знаю, что тут непонятного? Ведь что такое Бог?

Принято думать, что богов было у людей много: Ваал, Астарта, Зевс, Венера, Апис, Перун, Ярило и другие. Это неправда. В каждой религии, которых действительно множество, человечество почитало всё Одно и То же, только под разными именами, видами, образами. Почитало именно То, что давало человеку жизнь с ее атрибутами: плодородием, здоровьем, силой, весельем, любовью, миром, счастьем, красотой. Почитал человек солнце, потому что оно слало ему живительное тепло и пробуждало к жизни всю природу. Кланялся огню: он согревал его, очищал, уничтожал зловредные нечистоты. Боготворил мужчину и женщину, потому что они давали жизнь новому человеку, и так далее. Кажущаяся множественность богов происходила от того, что одни люди то, что боготворили, относили к одним предметам, другие – к другим. Вернее всего определяли Бога евреи. Они понимали, что солнце не самостоятельно животворит землю, потому что оно сотворено, и человек не бог, потому что тоже не самостоятельно дает жизнь другому человеку и, родив его, не может больше прибавить ему жизни на волос, и тому подобное, потому что они чтили первопричину жизненных сил. Они именовали Бога Иеговой, Сущим, Начальником жизни, Жизнью в себе самой.

Христос, явившись в мир, назвал себя «Жизнью», то есть Богом. Могли ли с этим согласиться Его ученики?

Возьмем пример: что такое доктор? Человек, который лечит больных. Если к вам зайдет незнакомый человек и скажет: «Я – доктор», можете ли вы с ним согласиться? Вы можете согласиться, то есть поверить, а можете и не согласиться, то есть не поверить. Ну-с, а если вы лежите больной и к вам заходит незнакомец, вынимает свои медикаменты и начинает вас лечить и действительно вылечивает, я думаю, вы будете его звать доктором, хотя бы он и не отрекомендовался вам таковым.

Пока Христос жил с учениками и творил чудеса и даже им дал власть творить их, они и не думали называть Его Богом. Только апостол Петр в порыве любви к своему Учителю назвал Его раз Сыном Божиим, но вскоре сам же отрекся от своего исповедания вследствие страха перед иудеями. Но вот когда в них самих забила жизнь ключом, когда они увидели, что в них появилась какая-то сила, которая перерождает их и делает совсем новыми людьми, и когда они поняли, что это есть исполнение того, что обещает им дать их Учитель, они не усомнились назвать Его «Жизнью», то есть Богом, поверили Его Воскресению, которому не верили даже тогда, когда Он им являлся после Своей смерти, и смело возвестили миру: «Жизнь» явилась, и мы видели, и свидетельствуем, и возвещаем вам сию вечную жизнь. И от этого они не могли уж отказаться не только страха ради иудейского, но и перед теми пытками, мучениями и казнями, которым их подвергли гонители христианства.

Но это между прочим.

За первыми проповедниками христианства последовал целый ряд людей, все эти мученики, исповедники, святители, отшельники, все те, именами которых наполнены наши святцы. Какие это все были могучие, сильные и телом и духом люди с новыми способностями души, о которых раньше и понятия не имели люди. Они, например, знали тайну человеческой речи и могли понимать и говорить на незнакомых языках, читали чужие мысли, некоторые, разделенные друг от друга пространством, имели какой-то непонятный для нас способ сношения, сообщения между собой. Одним словом, это все были действительно новые люди, «новое творение во Христе». А какие все они были живучие! Знаете, что такое живучесть? Отрубите ящерице хвост и отбросьте в сторону. Повертевшись, ящерица найдет свой хвост, приставит к нему свое туловище, и он на ваших глазах срастется. А не найдет ящерица своего хвоста – она из собственного организма отрастит себе новый хвостик. Вот эта-то способность организма восстанавливать разрушенные ткани и называется живучестью.

Современный человек почти совершенно утратил такую живучесть. Его организм представляет из себя какую-то гнилую ветошь, которая расползается от одного прикосновения. Сколько труда и времени нужно ему для того, чтобы зарастить, например, какой-нибудь рубец или восстановить разрушенные болезнью ткани. Даже восстанавливая пищей и сном свою ежедневную трату, человек постоянно испытывает дефицит. Если и восстанавливает свои силы, то всегда с минусом, иногда с очень маленьким и едва заметным, а иногда и с очень крупным. Сумма этих минусов и дает в конце концов крах. Человек превращается в бессильное, измученное, слабовольное, ни к чему не способное существо, выражаясь фигурально, в лимон, в селедку, в тряпку, в лежачую колоду и, наконец, в буквальном уже смысле, в труп.

Совсем не то мы видим у первых христиан. Они именно были живучи. Возьмите, например, христианских подвижников, этих отшельников Фиваидских и других пустынь. Они не только не заботились о восстановлении своего организма, но, казалось, стремились к совершенно обратному, к тому, что как будто граничит даже с самоубийством. «Изнуряя» себя постом, постоянно проводя время в занятии тяжелым трудом, употребляя самую скудную пищу, да и ту в очень ограниченном количестве, живя как попало и где-нибудь, в вертепах, в пещерах, в подземельях, одеваясь в лохмотья, они не только не чувствовали никакого упадка сил, но, наоборот, ясно ощущали в себе, как постепенно «внутренний» их человек обновлялся со дня на день. Каждый день прожитой жизни давал им не минус, а плюс. Жизнь начинала в них бить ключом. Жизненных сил в них так было много, что некоторые из отшельников, не зная, куда их приложить, давали им исход тем, что надевали на себя на голое тело пудовые железные обручи, цепи, зарывались по шею в землю, всходили на столпы и простаивали по сорока дней. В результате получалась долговечная жизнь и совершенно безболезненная старость. Все подвижники достигали преклонных лет и затем не умирали, а как-то засыпали.