Кира Эллер - Кома Страница 17

Чуть не ударив меня, под напором неизвестно чего, распахнулось окно, с треском ударилось о бабушкин шкаф, брызгами полетели стекла, еле-еле успела прикрыть глаза... Теперь водная среда на полу полна блестящих подводных мин... Вода всюду... даже капает со шкафа и стекает с люстры, при том, что на улице обычная сушь... Как же мне надоели все эти странности, будь проклят тот день, когда я так неосмотрительно забрала кольцо в Таллинне...

Постоянно натыкаясь на осколки, я побрела в другую комнату в надежде что там простынки посуше. Вслед мне несется ослепительная вспышка света, голубовато-белого, ослепительного до рези в глазах... Честно говоря, я не помню, как добралась до кровати... Большая комната оказалась на удивление сухой, лишь потихоньку тонкая струйка воды впитывалась в ковер. Я свалилась на кровать бесформенным кульком, все еще прижимая саднящую руку к груди. Заснула я мгновенно, несмотря на полный содом и гоморру вокруг.

Утром было такое чувство, будто меня всю ночь били, причем не оставили ни одной целой косточки. Рука больше не болела, просто казалась отяжелевшей и плохо слушалась. Только я успела привыкнуть к кольцу и перестала его замечать, как оно с новой силой о себе напомнило и мешалось почти так же, как в первый день. Абсолютно никакая, я плюхнулась за стол на кухне, и насыпала в чашку в два раза больше кофе, чем обычно... Следующие полчаса я сидела, тупо уставившись в окно и обдумывала свое положение, если поток бессвязных мыслей вообще можно назвать обдумыванием чего-либо. Не стоит даже и говорить, что утром я не нашла ни единого следа потопа, даже окно было целехоньким и плотно закрытым на обе задвижки. Что со мной происходит вообще? Я схожу с ума? У меня галлюцинации? Пожалуй, это единственное, что все объясняет... Я просто чокнутая, моя крыша уже давно уехала, а все никак это не осознаю... Теперь я была только рада, что с самого начала ничего не рассказала Мон. Какой бы подругой она мне ни была, понять меня в данном случае она не смогла бы. Не хватает ей все-таки глубины... А вот Янек, он то, что надо... Пожалуй, попрошу его сходить со мной к психиатру.

Люди говорят, дурака вспомнишь, он и появится... Я, конечно, нисколько не сомневаюсь в умственных способностях моего брата, но сейчас его внезапное появление в дверях как нельзя лучше иллюстрировало известную поговорку. В нормальном состоянии я бы заметила и красные глаза, и необычную бледность. Но мне было плевать на все, кроме своих собственных ощущений.

- Привет, - сказал он, привалившись к дверному косяку, словно его ноги не держали.

- Ага, - пробурчала я, снова прикладываясь к кофе.

Вопрос был задан в лоб:

- В клубе вчера была?

Я удивилась.

- Ну да. А что такого странного? Моника меня затащила.

- Говорят, ты достаточно долго шепталась с Императором... Это правда?

- Да.

- Что он тебе говорил? Что такое, что даже Мон он доверить не мог?

Я передернула плечами:

- Да ничего особенного... Просто сплетни, - я хорошо помнила свое обещание.

Он медленно подошел, тяжело опустился на кухонный стул, и автоматически затеребил скатерть.

- Слушай, я понимаю, может он просил не говорить... Но, он не признавался, что чего-то боится?

До меня постепенно дошло.

- Это что, допрос? С какой это стати ты так о нем заботишься?

Янек откинулся на спинку стула и закрыл глаза.

- Это очень важно. Ты единственная, с кем он говорил так долго... Никому другому он ничего не сказал...

- Спроси у него, - отрубила я.

После минутной паузы он произнес:

- Я бы спросил, если мог.

- В смысле?

- Вчера ночью... часа в три...

У меня нарастало очень нехорошее чувство.

- Где Шейн?

- В морге. Его застрелили прямо на парковке перед клубом.

Я бессильно уронила голову на руки. Только не это. Господи, только не это...

- Кей? Кей, пожалуйста, скажи мне, - начал снова брат.

- Уходи, - только это я и смогла прошептать, - Уходи. Оставь меня.

Когда внизу хлопнула дверь, я на ватных ногах пошла в комнату, дрожащими руками открыла сумку. Бумажная салфетка из клуба, три ряда торопливых, кругленьких буковок, иероглифы вместо подписи... Шейн, мальчик мой... Кажется, сегодня нам уже не встретиться. Кому это надо было? Что он сделал плохого, кому не угодил? Я еще никогда не встречала такого потрясающего человека... и тем больнее его потерять на следующий день. Не хочу писать о том, что было со мной после...

Город бурлил. Люди собирались кучками, знакомые и незнакомые, пытаясь осмыслить невиданное происшествие - хладнокровное, публичное убийство. И тем оно было страшнее, что Шейна любили все. Если Дьявола могли любить и ненавидеть, то Шейн нравился всем. И абсолютно было непонятно, почему на стоянке стреляли именно в него. В голову не приходила ни одна мало-мальски правдоподобная причина. Было такое чувство, будто всех жителей в одну секунду выдернули из привычной колеи и теперь все слонялись, растерянные и испуганные по улицам, не зная куда себя деть и что делать. Страх и растерянность объединяли людей совсем незнакомых и непохожих. И даже гопники с металлистами больше не ссорились, а одной молчаливой кучкой сидели на площади перед банком.

Я ходила по настороженным улицам как инопланетянка, впрочем другие чувствовали себя не лучше. Обрывки фраз, услышанные на улице повторяли одно и то же. Ноги сами понесли меня к клубу. Все было огорожено, на парковке стояла единственная машина - нетрудно догадаться, чья. В паре метров от нее виднелась бурая лужа, присыпанная ближайшим подручным материалом - пляжным песком. У ограждения стояли полицейские с самыми мрачными лицами. Несмотря на хороший день, пляж был пуст. Люди явно обходили это место стороной...

Мне показалось, что я не единственная, кто стоит наблюдает за пустынной парковкой. Оглянувшись по сторонам, я увидела Иде. Он сидел на каменном шаре у начала парка и молча смотрел в одну точку. У его ног как неприкаянный лежал огромный черный кот. У меня давно уже испарилась радость по поводу вчерашнего конфуза - нелепая смерть сделала все вокруг неважным и глупым, а Иде как-никак, потерял лучшего и единственного верного друга. У меня дико защемило сердце, так хотелось подойти и молча сесть рядом. Слова тут все равно не помогут.

В который раз уже я мысленно прокручивала в голове вчерашний вечер. Что угодно отдала бы я сейчас, чтобы вернуться на двенадцать часов назад. Тогда бы я просто наплевала на Мон и утащила бы Шейна из клуба подальше, выиграв вдвойне - во-первых, он мог остаться в живых, во вторых сказал бы мне все что хотел. Теперь мне никогда этого не узнать...

Похороны состоялись через два дня. Все это время почти непрерывно шел дождь, что еще больше способствовало всеобщему депрессивному состоянию. Провожать Шейна в последний путь пришло чуть ли не все население города, дорогу от центра до кладбища перекрыли и по ней черной рекой тек поток горожан. Естественно, первым за гробом шел Дьявол. Он не изменил своей привычке и был, как обычно, одет во все белое. Вот только мертвенно-мраморное лицо, поблекшие глаза, закаменевшее выражение и отсутствие каких-либо эмоций делали его похожим на привидение, а может, скорее, на ангела скорби. С того утра, как я видела его у стоянки, он никому не сказал ни слова, ходил безликий и равнодушный, люди даже побаивались, что он сошел с ума, но мне в это не верилось. Что-то мне подсказывало, что он не из тех, кто сдается и теряется. Просто нужно время, и он придет в норму.

А вот о Монике сказать то же самое я не могла. Все эти дни она беспробудно пила, рыдала и билась в истерике, пришлось ее отправить в деревню, к бабушке Янека, чтобы было кому за ней присматривать. Признаться, я очень боялась, что она наделает глупостей. На похороны ее привезли все-таки, хотя сначала решили этого не делать - боялись, что она совсем с ума сойдет. Но накануне она вдруг успокоилась, и сказала, что никогда не простит себе, если не придет на кладбище. Она шла сразу за Дьяволом, точнее Янек и его старший брат Марек чуть ли не тащили ее, подпирая с двух сторон, чтобы не упала, а свалиться она могла в любую минуту, была почти в бессознательном состоянии. Зрелище не из легких...

Прямо в день похорон я переехала жить к Янеку, не было никаких сил оставаться дома. Одиночество меня угнетало, а ночные кошмары продолжали мучить так, что я каждую ночь с криком вскакивала на кровати, а потом, наглотавшись слоновьей дозы валерьянки, сидела на кровати до утра и тряслась от страха. Объяснить происходящее я не могла, а потому предпочла дезертировать, все-таки намного лучше, когда ты знаешь, что в доме кроме тебя есть еще кто-то живой...

Там же, у брата, у меня появилась очередная вредная привычка - встречать Дьявола по ночам. Окно моей комнаты находилось прямо над подъездом, а парковка находилась за домом. Каждый раз, когда я слышала ночью гул мотора, я вставала, подкрадывалась к окну и начинала ждать. Вот он приехал, вот паркуется. Сейчас обогнет дом и войдет в подъезд... Каждую ночь повторяется одна и та же схема...