Иван Панаев - Барышня Страница 2

Тут можно читать бесплатно Иван Панаев - Барышня. Жанр: Проза / Русская классическая проза, год неизвестен. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте «WorldBooks (МирКниг)» или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Иван Панаев - Барышня

Иван Панаев - Барышня краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Иван Панаев - Барышня» бесплатно полную версию:
Советским читателям известно имя Ивана Ивановича Панаева, автора "Литературных воспоминаний", замечательного образца русской мемуарной литературы XIX столетия. Но мало кто: знает в наше время другие произведения этого писателя — одного из талантливейших беллетристов и журналистов 1840- 1850-х годов.Автор многочисленных очерков, рассказов и повестей, создавший реалистические картины русской жизни первой половины XIX века, ближайший помощник Некрасова по изданию журнала «Современник», мастер самых разнообразных журнальных жанров, — он навсегда связал себя с лучшими представителями русской общественной мысли и литературы — Белинским, Некрасовым, Чернышевским. Произведения Панаева представляют для советского читателя не только историко-литературный, познавательный интерес, но и живое, увлекательное чтение.

Иван Панаев - Барышня читать онлайн бесплатно

Иван Панаев - Барышня - читать книгу онлайн бесплатно, автор Иван Панаев

— Распоряжайтесь всем по своей воле, — говорила Лизавета Ивановна мужу, — но уж это село оставьте неприкосновенным. В нем родилась я, в нем и умереть хочу.

Тут лежит прах моих родителей. Так, если б мы его продали, нас бы громом убило, да и люди в глаза бы нам наплевали.

Умилительно было видеть картину домашней жизни Лизаветы Ивановны в первые года замужества. Супруги, казалось, созданы были друг для друга.

Они ни в чем не противоречили друг другу, так сходны были их понятия и образ мыслей… Только однажды и то нечаянно супруг огорчил супругу. Лизавета Ивановна вязала чулок, Евграф Матвеич раскладывал гран-пасьянс. Он первый прервал молчание.

— А знаете, голубчик, ведь то, о чем я загадал, вышло… Он всегда звал супругу голубчиком, а она звала его голубушкой или дружочком.

— А о чем вы загадали, дружочек?

— Будто уж вы не догадываетесь?

Евграф Матвеич пришел в замешательство и покраснел.

— Нет, не догадываюсь.

— Насчет того, понимаете?

— Насчет чего?

Евграф Матвеич наклонился к уху Лизаветы Ивановны и сказал шепотом:

— Насчет того, голубчик, чем нас бог обрадует — сынком или дочкой.

Лизавета Ивановна в свою очередь пришла в замешательство и покраснела.

— Что же вышло? — робко прошептала она, — сынок или дочка?

— Сынок.

— Неужто сынок?.. Так, стало быть, вам бы хотелось сынка?

— Признаюсь откровенно.

— Отчего же сынка? Ну, а если будет дочка, так, стало быть, вы ее и любить не станете?

— Как же это можно? За какое вы чудовище меня принимаете! Чтоб я не любил свое дитя!.. А, видите ли, сынка я натурально больше потому желаю, что это по моей части… Я бы его сам обучал… всему, чему следует… и определил бы его в тот полк, в котором сам начал службу…

Воображение Евграфа Матвеича разыгралось… маленькие, сонные глазки его одушевились… Он продолжал:

— И вышел бы он в офицеры… этот клоп-то, которого вы на руках носили…

Представьте себе: офицер, со шпагой и с эполетами и в шарфе!.. ну, словом, офицер в полной форме, как следует!.. Этакий молодец рослый, плечистый!..

— Чтоб я отдала его в военную службу! — вскрикнула Лизавета Ивановна. — Сохрани господи!.. Чтоб он в поход пошел да чтоб его на сражении убили!..

Евграф Матвеич посмотрел на супругу с упреком.

— Так чем же ему быть, с позволения сказать, приказной строкой, что ли, чтобы у него руки были в чернилах измараны?.. Как же это можно!

— И по штатской службе можно до больших чинов дослужиться, — возразила Лизавета Ивановна.

— Каких чинов ни дослуживайся, а все штатский… — заметил Евграф Матвеич.

— Нет, лучше вы мне и не говорите! — возразила Лизавета Ивановна, — уж как вы хотите, а сын наш пойдет по штатской части.

Глава II

Рождение барышни и ее детство

Через месяц после этого разговора Лизавета Ивановна разрешилась от бремени дочкою.

— Ну, что, Пелагея Ильинишна, что бог дал? — в один голос закричали дворовые девки, бросаясь навстречу старухе-няне.

— Нишните, голубушки, нишните… Ох, все косточки разломило… устала… дайте отдохнуть.

Няня села на стул.

— Помучилась, моя сердечная, да и нас-то помучила. Ну, да теперь слава богу.

— Да скажите, Пелагея Ильинишна, что же бог дал? Девки с любопытством обступили няню и смотрели на нее вытараща глаза. Няня перевела дух и произнесла:

— Барышню.

— А что, Пелагея Ильинишна, — заметила Матреша, которая была побойчее, покрасивее и почище других, — а вы нам все говорили, что по всем вашим приметам будет барчонок… Вот вам и барчонок!..

— Уж ты мне, быстроглазая!.. Пелагея Ильинишна! Пелагея Ильинишна! Язык-то без костей, так все пустяки мелет… Барчонок!.. — И потом няня продолжала, как будто про себя. — Слава богу, маменьку вынянчила, так вот теперь дочку привелось нянчить.

В этот же вечер, с радости, старуха порядочно выпила, так что уже не могла показаться в комнаты; она дремала в людской у стола, несколько покачиваясь и беспрестанно облизывая губы… Девки, стоя вокруг стола, поддразнивали ее, подсмеивались над нею и потом пересмехались между собою. А она беспрестанно повторяла сквозь зубы и как будто сквозь сон:

— Зубоскалки вы проклятые… чего это обрадовались?.. зубоскалки…

— Что? не угодила я вам, голубушка? — шептала Лизавета Ивановна своему супругу слабым голосом, — ведь вам хотелось сынка?

— А бог с ним, с сыном! — отвечал супруг, с лицом, сиявшим радостью. — Я и дочку буду любить, голубчик, так же, как любил бы сына… Еще за сына, может быть, мы бы ссорились (Евграф Матвеич, произнося это дурное слово, старался как можно приятнее улыбнуться), а об дочке у нас споров не будет… Дочка по вашей части…

Крестины праздновались с шумом… Восприемник новорожденной был губернатор: восприемницею — вице-губернаторша… Новорожденную нарекли Катериной, в честь отцовой тетки. Гости за обедом были необыкновенно любезны. Они беспрестанно повторяли:

— Красавица у вас будет дочка, Лизавета Ивановна! Бесприданница… И здоровенькая такая, бог с нею!

Вице-губернаторша была любезнее всех гостей… Она, по крайней мере, раз пятнадцать повторила:

— У вас, милая Лизавета Ивановна, дочка, а у меня сынок… Вот вам и жених с невестой.

Обед был на славу и продолжался часов пять сряду. Евграф Матвеич и Лизавета Ивановна, как истинно русские люди, отличались хлебосольством и гостеприимством.

Евграф Матвеич сам не сидел за столом, а все ходил около стола и угощал гостей, приговаривая: "сделайте одолжение, еще кусочек…", — и кланялся. Лизавета Ивановна повторяла дамам то же.

К концу обеда несколько пробок с шумом полетели в потолок…

— Вот и артиллерийское учение начинается, — остроумно заметил, крутя висок, один из гостей, отставной поручик.

Другой гость, балагур (из семинаристов), заменявший старинных шутов с шлемами и бубенчиками, встал и, обратясь к Евграфу Матвеичу и Лизавете Ивановне, с поднятым бокалом произнес:

День восторга, восхищенья —Вашей дщери днесь крещенье!Все несут к вам поздравленья.На Парнасе девять музПревозносят ваш союз…Родилась десята музаОт прекрасного союза.Веселитесь и ликуйте,День сей дивный торжествуйте!Веселися дом Евграфе.Веселися, но не в мале!

Стихотворение было длинное. В нем заключалась тонкая и лестная похвала родителям, в особенности же восприемникам, которых семинарист между прочим величал "знаменитыми сановниками и представителями христианского человечества".

Оно оканчивалось следующим [четверостишием]:

Хоть ода несколько, быть может, и слаба, Без реторических прикрас, без ухищрения, Но да не взыщется с нижайшего раба За искреннее чувств живейших выраженье.

Когда семинарист кончил и выпил бокал, обведя взором собрание… страшный шум рукоплесканий, хохот и одобрительные крики потрясли столовую… А семинарист, положа руку на сердце, кланялся низко на все стороны и повторял с самодовольною улыбкою:

— Не достоин, не достоин!..

После обеда, когда все гости вышли из столовой и разбрелись по другим комнатам, в то время как лакеи собирали со стола, доедая и долизывая барские остатки, няня, как старшая в доме, под предлогом надзора за людьми, все прохаживалась кругом стола и допивала оставленное в стаканах и рюмках вино… Вечером же, в людской, при собрании всей дворни, подплясывая и прищелкивая руками, напевала:

Ай люли, ай люли,Ай вы люшеньки мои!

И вся дворня каталась со смеха, приговаривая:

— Ай-да Ильинишна! ну-ка еще… Вот так… порастряси-ка старые кости!..

Но обратимся к барышне.

Вот она — моя барышня, румяное и полное дитя, ей полтора года, но ее еще не отняли от груди; вот она — на руках у заплывшей жиром кормилицы, которую раз десять в день поят чаем и беспрестанно кормят селедками. Кормилица обыкновенно по будням носит толстую рубашку, ситцевый сарафан и ситцевую шапочку на голове, а по воскресеньям и по праздникам — непременно камлотовый сарафан, обшитый галуном, кисейную рубашку и бархатный кокошник… Барышня только что перестала плакать, еще у нее не обсохли слезы на глазах… Кормилица вытирает ей глазки и носик и приговаривает:

— Бесстыдница этакая… ну, что разревелась-то? а вон ужо трубочист придет и съест тебя.

Дитя подымает визг от страха и жмется к кормилице… Кормилица стращает его розгами, — дитя еще пуще плачет. На его визг и плач прибегают маменька, папенька и няня.

Маменька кричит:

— Ну, так и есть, опять раздразнила ребенка! Не умеешь ты, мужичка этакая, обращаться с барским дитятей. Не плачь, ангельчик мой, не плачь… А посмотри, вот бобо, душенька.

Папенька кричит:

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.