Роман Сенчин - Минус Страница 2

Тут можно читать бесплатно Роман Сенчин - Минус. Жанр: Проза / Русская классическая проза, год неизвестен. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте «WorldBooks (МирКниг)» или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Роман Сенчин - Минус

Роман Сенчин - Минус краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Роман Сенчин - Минус» бесплатно полную версию:

Роман Сенчин - Минус читать онлайн бесплатно

Роман Сенчин - Минус - читать книгу онлайн бесплатно, автор Роман Сенчин

- Неплохо бы, - вздыхаю.

- Да чего хорошего? Которая рожала - на фиг она. Вот лет в девятнадцать телка - это нормал.

- Ну ты и гурман! Хотя... хотя я бы, конечно, тоже с девочкой лучше. - Мое воображение опять разыгралось, эта, с подоконника, перед глазами. - Погнали, может, она там еще!

- Кто?

- Ну, на кухне которая...

- О-ох, иди ты, иди, не мудись. Говна-пирога.

- Да как я один, ни с того ни с сего... Не смогу...

Сыграли десяток партий. Надоело. Жрать особенно нечего. Только картошка и хлеб. Но картошка хоть и универсальный продукт, а уже не лезет.

- В понедельник в деревню смотаюсь, - мечтаю, - привезу мясного, огурчиков...

- Вези, вези! Похаваем.

У Лехи, в отличие от меня, вообще нет вариантов. К жене путь заказан, там уже другой хозяин, а родители - в Прокопьевске, отец у него бывший шахтер, а ныне инвалид, мать тоже какая-то больная; в пору им помогать, а не ждать перевода или посылки с вкусненьким.

- Накатить бы, - говорит Леха, вытягиваясь на кровати.

- Пойдем к Павлику с Ксюхой.

- Меня, в курсе, рвать тянет от ее хари!

- Ну, я тебя не трахать ее зову. Попросим у Павлика раскуриться немного.

- Раскуриться? Уху! А потом что делать, когда на хавку пробьет? Где хавчик-то?

Мой сосед вновь погружается в разглядывание трещинок на потолке. Я брожу по комнате. На будильнике - половина двенадцатого. Засыпаем мы часа в два обычно... Как убить время?

- А что ты предлагаешь? - начинаю злиться. - Туда - нет, сюда - нет. Хотя бы телок каких-нибудь...

- О-ой, дебилина, - в ответ стонет Леха. - Одни бабы в башке. Проблему сделал... Да спустись, они у входа рядами вон дежурят, только и ждут, кто б их подснял, напоил и оттрахал.

- Вот именно. А на хрена я им пустой? Была бы бутылка...

Леха, прищурившись, осмотрел меня с ног до головы:

- Да, ты прав - без бутылки с тобой вряд ли кто согласится...

- Идио-от! - Валюсь на кровать.

Тихо. Санек за стеной, видно, срубился... Доживает свои последние дни на гражданке. Мается. Я это ощущение помню. Все, кажется, конец тебе. Так вот посадят в поезд, лысого, слабого, перепуганного, и повезут на убой. А вокруг жизнь, люди свободные гуляют и не замечают, что ты с ними прощаешься. Равнодушные насчет тебя и счастливые. А тебе все- конец.

Отворачиваюсь к стене, царапаю ногтем выцветшие, полуистлевшие обои.

- Вот скажи, Роман, - необычно культурно, но с прикрытой издевкой начинает Леха, - сколько тебе лет?

- Двадцать пять скоро. А что?

- Да так... Послушаешь тебя, впечатление, что ты пятнадцатилетний мальчик-колокольчик какой-то. Или, хе-хе, или в натуре, - он готов заржать, еще ни разу?..

- Придурок, - говорю. - Пойми, я - поэт! Мне необходимо общение с ними. Необходимо время от времени почувствовать рядом молодое, упругое, страстное тело. Для меня женщина - это не только... это самое... Это чудо, понимаешь, нет? Живительная творческая сила. Мне нужен трепет, шепот ласковых слов, нежные прикосновения... А по-твоему: хватай пузырь и беги на случку...

- Хе, я и в одно рыло этот пузырь выжру легко, - перебивает Леха, - без всяких баб. Мне трех лет с женой до отрыжки хватило. И кстати - надолго!

- Понятно, тогда отдыхай. - Продолжать этот разговор не хочется; несколько романтических фразочек, сказанных сначала вроде как в шутку, разбередили что-то внутри, стало совсем тоскливо.

Я сел на кровати и стал обуваться.

- Ты куда? - спрашивает Леха тревожно.

- Пойду по коридору пройдусь.

- Пошли вместе.

Коридор длинный - через весь этаж. Мы живем в левом крыле общаги, а до конца правого метров триста, если не больше. Справа и слева частые двери. Коридор узкий, полутемный, половина ламп дневного света перегорела, другая светит слабо, часто мигая и потрескивая. Стены покрашены темно-синей краской, а двери какой-то болотной.

Проходим мимо опустошенных кухонь, вонючих пещер умывалок и уборных, запертых помещений для стирки - бывших душевых... А девочки той, на подоконнике, уже нет. Зря. Вот сейчас бы как раз подойти, заговорить, познакомиться. То да сё. Леха, оказавшись от нее в двух шагах, стопроцентно бы согласился помочь мне...

- Давай все-таки заглянем к Павлику, - предлагаю, когда, дойдя до тупика в правом крыле, мы повернули обратно.- Вдруг что, а?

- Хрен с тобой, давай заглянем...

Павлику под тридцатник. Это невысокий, начавший лысеть парень, сухопарый, с сизо-бледным лицом и мелкими, изъеденными кариесом зубами. Конечно, нигде не работает. Нашел вот страшную, а потому ценящую мужчин и покладистую бабищу с жильем каким-никаким и лег на кровать. Ксюху он называет "мама", а она его гордо: "мой мужчина". Иногда Павлик уходит в степь за городом, собирает коноплю; еще посещает библиотеку, очень любит читать приключения и простенькие детективы.

Стучу.

- Открыто! - не слишком гостеприимный женский голос с той стороны.

Входим. Комната кажется совсем мизерной. Это из-за шкафа, широкой кровати, двух столов и всякого барахла, непременного для создания так называемого уюта.

Ксюха возится у плиты, что-то варит. Павлик, конечно, лежит с книгой.

- С чем приперлись? - интересуется парикмахерша.

- Да вот... - я мнусь, а Леха хмуро молчит, навалившись спиной на дверь. Да зашли вот... Это самое, Паш...

Тот не реагирует. У него правило: дочитать абзац, заложить страницу старой двадцатипятирублевкой и тогда уж общаться с гостями.

Наконец-то оставил книгу, поднялся. Пожимает нам руки.

- Как дела? - говорит.

- М-м, так... У тебя, Паш, случайно не будет?.. - я щелкнул себя по горлу. - Позарез, а?

- Вы что! Мы с мамой и вкус забыли.

- О-ох, а травки бы?..

У Павлика на лице выражается недовольство. Он, ясное дело, курнул слегка, больше не хочется, да и халявщики кому ж приятны...

- Самим, парни, надо беспокоиться. Все пустыри позаросли - выходи и рви на здоровье.

- Да конечно, конечно, Паш, - виновато киваю, - каждый день собираемся, но все как-то... А тут подперло - сил нет... - Горько вздыхаю, голос делаю жалобным до предела: - Может, стаканчик в долг бы? Для кузьмича.

Ксюха смотрит воинственно, готова при первом же проявлении с моей стороны признаков наглости вышвырнуть в коридор. Но Павлик, спасибо ему, смягчается:

- Шалы могу отсыпать, этого не особо жалко. Я уж думал, плана хотите, шишек.

- Да нет, ты что, нет! - мямлю торопливо. - Шалы плохонькой, чтоб пожарить...

Ксюха повернулась спиной, намешивает в кастрюле свое варево. Павлик лезет под кровать. Достал сначала один матерчатый мешочек, помял, отложил в сторону. За ним другой - побольше. Развязывает тесемки.

- Мама, дай-ка стакан.

- Они ж фиг вернут, - ворчит Ксюха своим низким, каким-то медвежьим голосом, но стакан все же дает.

- Кстати, парни, Чейза читали? "Весь мир в кармане"? - спрашивает Павлик, впихивая в посудинку сухие былинки, листочки, ломая, мельча их.

Я с готовностью отвечаю:

- Единственная его классная вещь! - И тут же из осторожности поправляюсь: - Ну, то есть - действительно гениальная.

- Согласен! - Павлик улыбается; его маленькое лицо напоминает добротно высушенный, покрытый тоненьким слоем кожи череп. - Книга что надо... Вот чуваки отрывались! Такое дельце чутка не провернули... Жалко, сорвалось, эх...

Я трясу головой и тоже улыбаюсь, а затем послушно грущу, когда Павлик начинает грустить о погибших героях... Книги я не читал, - видел когда-то советскую экранизацию "Мираж", - но наслышан, что роман этот у Чейза лучший.

- Если бы главного у них не вальнули, - рассуждает Павлик, - все б получилось. Он бы смог...

- Что ж делать, - вздыхаю, принимая стакан, - и в жизни такое на каждом шагу. Вечно что-то мешает... Ну, спасибо, Паша, огромное! Подогрел. До свидания, спокойной ночи!

Ксюха пробурчала в ответ, чтоб стакан вернули. Мы с Лехой пятимся из комнаты. За нами следует Павлик, разминая пальцами сигарету.

- Мне б этот броневик с гринами и автоген, - его голос уже, как бред больного, - я бы, блин, не лоханулся. Зубами б разгрыз...

- И на хрена тебе эта шала? - Леха брезгливо косится на стакан.

- Сейчас пожарим.

- Я водяры хочу.

- А я ее рожаю, что ли?! - злюсь. - Не будешь, я один...

- Крышу снесет с такой порцайки.

- Ну и кайф - будет что вспомнить...

На вкус кузьмич не очень-то приятен. Такая маслянистая, подслащенно-горькая, хрустящая солома. Но малоприятность самого поглощения искупается последующим... Правду сказать, куда больше, чем курить косяки, мне нравится кузьмич и манага. Кузьмич жарят на растительном масле, а манага - это когда траву парят в молоке часок и потом, процедив через ситечко, пьют; вкус такой, типа кофейного напитка, типа "Колоса"... Еще можно напечь блинчиков. Нежно-зеленые, терпкие, от них своеобразный, волнообразный приход. Готовятся, как обычные блины, только в тесто, кроме всего прочего, добавляют и коноплю.

Эти рецепты я узнал не так уж давно - когда обосновался здесь. В Кызыле пробовал, конечно, травку, там грех не попробовать, но предпочитал портвейн, был юношей достаточно правильным, книги любил читать, стихи сочинять пытался. А здесь - понеслось. Как говорится, сбился со своей орбиты, потерял стержень. Теперь мне чаще всего скучно, когда я в обычном состоянии, особенно невыносимы такие вот вечера в этой надоевшей комнате, наедине с надоевшим Лехой. И хочется как-нибудь заторчать, разбить тупое однообразие. Ну, понятное желание...

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.