Александр Солженицын - Радиоинтервью к 20-летию выхода Одного дня Ивана Денисовича Страница 2

Вы упомянули статью Симонова. И в газете "Правда" от 23 ноября даже критик Ермилов, высоко отзываясь, об "Иване Денисовиче", писал среди прочего: "Повесть Александра Солженицына, порою напоминающая толстовскую художественную силу..." Тогда - можно было предвидеть дальнейший ход событий, а именно, что ваши последующие произведения не выйдут в свет и вы сами станете объектом суровых осуждений?

Вы знаете, вот именно так я и понимал, то есть - что хорошо, если полгода у меня есть, потом оказалось - два месяца. Что мне будут сворачивать шею - я это знал и нисколько не был упоён тем, что меня восхваляет вся пресса, я в это не верил.

За двадцать лет после "Ивана Денисовича" на Западе вышли ваши главные работы: "В круге первом", "Раковый корпус", "Август Четырнадцатого" и наконец "Архипелаг ГУЛаг". Как вы сейчас относитесь к вашему первенцу?

Всякий писатель, наверно, так и я: переходя к новой работе, уходишь в неё весь, поэтому всегда живёшь в новом произведении, в очередном, а старое отдаляется. Так отдалился от меня и "Иван Денисович", да и ещё во времени, настолько, что даже в каком-то смысле я ощущаю себя уже не совсем его и автором, а будто он уже отдельно от меня существует. И даже могу вместе с вами вот со стороны на него посмотреть. Он сделал очень большую тяжёлую работу, прорыв в Советском Союзе - раз, и потом он в моей биографии сыграл ту большую роль, что он помог написать "Архипелаг". Из-за того, что я напечатал "Ивана Денисовича", - в короткие месяцы, пока меня ещё не начали гнать, сотни людей стали писать ко мне письма, а некоторые и приезжать, рассказывать ещё. И так я собрал неописуемый материал, который в Советском Союзе и собрать нельзя, - только благодаря "Ивану Денисовичу". Так что он стал как пьедесталом для "Архипелага ГУЛага".

"Иван Денисович" оказал огромное влияние на общественное сознание целого поколения советских людей. Как вы думаете, оказала ли повесть влияние на дальнейшее развитие русской литературы?

Мне трудно самому как автору говорить о прямых влияниях, о косвенных влияниях повести. Но дело в том, что свободной обстановки для того, чтобы проявилось влияние, не было. Быстро задавили "Ивана Денисовича" и меня, а потом изъяли его изо всех библиотек. И растут следующие не только читательские, но и литературные поколения, не читавшие его. Не дали возможности, не дали времени ему проработаться.

Хотелось бы попросить вас поделиться впечатлениями о нынешнем состоянии литературы в СССР.

Надо сказать, что русская литература, в общем, оказалась с крепким хребтом. Пережить 65 лет коммунистического гнёта, цензуры, уничтожения - и всё-таки, всё-таки сохранить основную струю. У нас нельзя писать правды, большей части правды. Кажется, чем же тогда литературе существовать? Как ни удивительно, но у нас на родине есть группа писателей, которая в этих условиях умудряется сохранить литературу, полную богатого русского языка, и литературу, лично ответственную, с ответственностью автора перед собой, перед читателем и перед отечественной историей. И это обнадёживает меня, в том смысле, что когда крахнет цензура и будет кризисный выход из нынешнего состояния в свободное, наша литература, может быть, убережётся от тех ужасных опасностей, которые грозят литераторам, когда им открывается совершенно безответственная свобода и они начинают бросаться в шальные эксперименты, и даже просто в брань, и даже просто в мат.

И наконец, Александр Исаевич, расскажите, пожалуйста, над чем вы сейчас работаете. Что должно вскоре появиться в свет?

Уже много лет я работаю над историческим повествованием "Красное Колесо". Это книга о том, как произошла революция в России, и последствия её, ранние советские годы. Это огромная вещь, и она, по мере работы, ещё, выясняется, больше, чем я думал. Она состоит из Узлов, Узлы - это книги отдельные, посвящённые короткому важному времени, где завязан узел, где решается история. Такой один Узел - "Август Четырнадцатого" - у меня выйдет полностью весной 1983 года. Раньше был один только том его, а теперь добавится второй том, столыпинский, история деятельности Столыпина и смерти его, убийства. Второй Узел - "Октябрь Шестнадцатого" - тоже у меня закончен, мы его сейчас набираем, он тоже в двух томах и мог бы появиться в свет хоть в том же 83-м году, но, может быть, будет несколько дожидать иностранных переводов. Следующий Узел - "Март Семнадцатого" - в четырёх томах. Это, собственно говоря, запись Февральской революции, как она произошла, день за днём и час за часом, участвуют сотни исторических лиц и десятки вымышленных для того, чтобы подхватить этот материал. Не знаю, как в других литературах, но по-русски нет ничего такого подобного: описать революцию всю в огромных движениях и в каждой мелочи. Всё вместе, вот эти восемь томов, составляют "Действие Первое. Революция". Собственно, революция в России была одна, не Пятого года, и не Октябрьская, а Февральская. Она есть решающая революция, которая и повернула ход нашей страны, да и всей Земли. Октябрьская революция является почти эпизодом и, во всяком случае, следствием Февраля. Следующее Действие - Второе - будет посвящено Семнадцатому году, течению Семнадцатого года. Этот год был до того насыщен событиями, что каждый месяц являлся как новая эпоха. И там у меня идут: Узел 4-й - "Апрель Семнадцатого", Узел 5-й - "Июнь-июль Семнадцатого", Узел 6-й - "Август Семнадцатого", Узел 7-й - "Сентябрь Семнадцатого". Эти вот четыре Узла составляют Действие Второе, течение самого Семнадцатого года. И к концу его, до октябрьского переворота, уже совершенно понятно, что режим февральский упал и только приходи, бери кто хочешь, поднимай власть с земли. Тaк ведь октябрьский переворот и был сделан - кучкой людей, в одном городе, за несколько часов, - просто подняли упавшую власть. Я не знаю, как у меня будет с годами, со здоровьем, как Бог даст, вообще-то замысел мой продолжается дальше, замысел у меня на 20 Узлов, я должен бы описать дальше Гражданскую войну и первые годы становления советской власти, до 1922 года, до конца подавления крестьянских восстаний. Но думаю, что мне уже жизни на это не хватит.

Радиоинтервью к 20-летию выхода "Одного дня Ивана Денисовича" для Би-Би-Си (8 июня 1982). - Дано в Вермонте в доме автора 8 июня 1982. Барри Холланд - тогдашний глава русской службы Би-Би-Си. Передавалось на СССР в ноябре 1982 в связи с 20-летием опубликования "Ивана Денисовича". Текст воспроизведен с оригинальной звукозаписи. Впервые напечатан в журнале "Звезда" (С.-Петербург), 1995, № 11.