Вячеслав Пьецух - Киллер Миллер Страница 2

- Вы, Сергей Сергеевич, кончайте издеваться над человеком, - серьезно сказал Андрюша. - То, е-мое, двойку ставят на ровном месте, то говорят оскорбительные слова!..

- А я и не издеваюсь, я тебе правду говорю: урка, мокрушник и сокольническая шпана.

Лицо у Андрюши вдруг как-то осунулось, плечи опустились и взор попритух, как бывает с людьми, когда им ставят ошарашивающий диагноз, он развернулся и стал медленно спускаться с лестницы, вычерчивая ногтем зигзаг на перилах и размышляя о том, что если он в действительности не киллер, а мокрушник, то, наверное, надо менять работу. Как все-таки, заметим, влиятельно у нас слово: если, скажем, ты путана, то живется тебе радостно и привольно, и совсем по-другому себя чувствуешь, если блядь.

Тем временем вернулась с работы жена Николая Ивановича, увидела заплаканного супруга и схватила себя за щеки.

- Прощай, Нина! - сказал ей Николай Иванович. - С минуты на минуту отдам концы. Температура у меня сорок один градус и две десятых.

- Дурень ты, дурень! - сказала Нина. - Этот архиерейский градусник давно выкинуть пора, он уже два года показывает сорок один градус и две десятых!

Вот уж действительно трудно постичь психологию человека: Николай Иванович даже отчасти огорчился этому сообщению, он посмурнел, как-то подтянулся, некоторое время походил взад-вперед от застекленной двери до письменного стола, потом взял в руки исписанные листки, поморщился и, скомкав, выбросил их в корзину.

Между тем ковчег Саши Размерова стал настоящей достопримечательностью, его даже вписали в путеводитель по "Золотому Кольцу", и туристы, приезжавшие во Владимир, специально делали крюк, чтобы полюбопытствовать на диковинку, а также ее творца; скоро стали от ковчега щепочки отщипывать на сувениры, но Саша Размеров, что называется, ничего. Его единственно угнетало, что потопа все нет и нет; уже по радио сообщили, что и Голландию затопило, и Германию залило, а во Владимирской области стоит сушь... Торчит Саша в чайной напротив почты, пьет кислое пиво, гордо посматривает на своих собутыльников и время от времени говорит:

- Если Бог, - говорит, - когда-нибудь окончательно осерчает на людей и решит поглотить всех до последнего человека, то, я думаю, русские - на десерт.