Сергей Есенин - Страна негодяев (сборник) Страница 20

«У крыльца в худой логушке деготь…»

У крыльца в худой логушке деготь.Струи черные расхлябились, как змейки.Ходят куры черных змей потрогатьИ в навозе чистят клюв свой клейкий.В колымаге колкая засорень,Без колес, как лапы, смотрят оси.Старый дед прямит на втулке шкворень,Словно косу долбит на покосе.У погребки с маткой поросята,Рядом с замесью тухлявая лоханка.Под крылом на быльнице измятойЛовит вшей расхохленная канка.Под горой на пойло скачет стадо.Плачут овцы с хлебистою жовкой.Голосят пастушки над оградой:«Гыть кыря!» – и щелкают веревкой.

Старухи

Под окном балякают старухи.Вязлый хрип их крошит тишину.С чурбака, как скатный бисер, мухиУлетают к лесу-шушуну.Смотрят бабки в черные дубровы,Где сверкают гашники зарниц,Подтыкают пестрые поневыИ таращат веки без ресниц.«Быть дождю, – решают в пересуде, —Небо в куреве, как хмаровая близь.Ведь недаром нонче на посудеПоявилась квасливая слизь,Не зазря прокисло по махоткамВ погребах парное молоко,И не так гагачится молодкам,Видно, дыхать, бедным, нелегко».Говорят старухи о пророке,Что на небе гонит лошадей,А кругом в дымнистой заволокеВеет сырью звонистых дождей.

Разбойник

Стухнут звезды, стухнет месяц,Стихнет песня соловья,В чернобылье перелесицС кистенем засяду я.

У реки под косогоромНе бросай, рыбак, блесну,По дороге темным боромНе считай, купец, казну!

Руки цепки, руки хватки,Не зазря зовусь ухват:Загребу парчу и кадки,Дорогой сниму халат.

В темной роще заряницаЧешет елью прядь волос;Выручай меня, ножница:Раздается стук колес.

Не дознаться глупым людям,Где копил-хранил деньгу;Захотеть – так все добудемТемной ночью на лугу!

Плясунья

Ты играй, гармонь, под трензель,Отсыпай, плясунья, дробь!На платке краснеет вензель,Знай прищелкивай, не робь!

Парень бравый, синеглазыйЗагляделся не на смех.Веселы твои проказы,Зарукавник – словно снег.

Улыбаются старушки,Приседают старики.Смотрят с завистью подружкиНа шелковы косники.

Веселись, пляши угарней,Развевай кайму фаты.Завтра вечером от парнейПридут свахи и сваты.

Руси

Тебе одной плету венок,Цветами сыплю стежку серую.О Русь, покойный уголок,Тебя люблю, тебе и верую.Гляжу в простор твоих полей,Ты вся – далекая и близкая.Сродни мне посвист журавлейИ не чужда тропинка склизкая.Цветет болотная купель,Куга зовет к вечерне длительной,И по кустам звенит капельРосы холодной и целительной.И хоть сгоняет твой туманПоток ветров, крылато дующих,Но вся ты – смирна и ливанВолхвов, потайственно волхвующих.

«Занеслися залетною пташкой…»

Занеслися залетною пташкойПанихидные вести к нам.Родина, черная монашка,Читает псалмы по сынам.

Красные нити часословаКровью окропили слова.Я знаю – ты умереть готова,Но смерть твоя будет жива.

В церквушке за тихой обеднейВыну за тебя просфору,Помолюся за вздох последнийИ слезу со щеки утру.

А ты из светлого рая,В ризах белее дня,Покрестися, как умирая,За то, что не любила меня.

Колдунья

Косы растрепаны, страшная, белая,Бегает, бегает, резвая, смелая.Темная ночь молчаливо пугается,Шалями тучек луна закрывается.Ветер-певун с завываньем кликушМчится в лесную дремучую глушь.Роща грозится еловыми пиками,Прячутся совы с пугливыми криками.Машет колдунья руками костлявыми.Звезды моргают из туч над дубравами.Серьгами змеи под космы привешены,Кружится с вьюгою страшно и бешено.Пляшет колдунья под звон сосняка.С черною дрожью плывут облака.

«Наша вера не погасла…»

Наша вера не погасла,Святы песни и псалмы.Льется солнечное маслоНа зеленые холмы.

Верю, родина, и знаю,Что легка твоя стопа,Не одна ведет нас к раюБогомольная тропа.

Все пути твои – в удаче,Но в одном лишь счастья нет:Он закован в белом плачеРазгадавших новый свет.

Там настроены палатыИз церковных кирпичей;Те палаты – казематыДа железный звон цепей.

Не ищи меня ты в Боге,Не зови любить и жить…Я пойду по той дорогеБуйну голову сложить.

Русалка под Новый год

Ты не любишь меня, милый голубь,Не со мной ты воркуешь, с другою.Ах, пойду я к реке под горою,Кинусь с берега в черную прорубь.

Не отыщет никто мои кости,Я русалкой вернуся весною.Приведешь ты коня к водопою,И коня напою я из горсти.

Запою я тебе втихомолку,Как живу я царевной, тоскую,Заману я тебя, заколдую,Уведу коня в струи за холку!

Ой, как терем стоит под водою —Там играют русалочки в жмурки, —Изо льда он, а окна-конуркиВ сизых рамах горят под слюдою.

На постель я травы натаскаю,Положу я тебя с собой рядом.Буду тешить тебя своим взглядом,Зацелую тебя, заласкаю!

«За горами, за желтыми до́лами…»

За горами, за желтыми до́ламиПротянулась тропа деревень.Вижу лес и вечернее полымя,И обвитый крапивой плетень.

Там с утра над церковными главамиГолубеет небесный песок,И звенит придорожными травамиОт озер водяной ветерок.

Не за песни весны над равниноюДорога мне зеленая ширь —Полюбил я тоской журавлиноюНа высокой горе монастырь.

Каждый вечер, как синь затуманится,Как повиснет заря на мосту,Ты идешь, моя бедная странница,Поклониться любви и кресту.

Кроток дух монастырского жителя,Жадно слушаешь ты ектенью,Помолись перед ликом СпасителяЗа погибшую душу мою.

«Опять раскинулся узорно…»

Опять раскинулся узорноНад белым полем багрянец,И заливается задорноНижегородский бубенец.

Под затуманенною дымкойТы кажешь девичью красу,И треплет ветер под косынкойРыжеволосую косу.

Дуга, раскалываясь, пляшет,То выныряя, то пропав,Не заворожит, не обмашетТвой разукрашенный рукав.

Уже давно мне стала снитьсяПолей малиновая ширь,Тебе – высокая светлица,А мне – далекий монастырь.

Там синь и полымя воздушнейИ легкодымней пелена.Я буду ласковый послушник,А ты – разгульная жена.

И знаю я, мы оба станемГрустить в упругой тишине:Я по тебе – в глуxом тумане,А ты заплачешь обо мне.

Но и поняв, я не приемлюНи тиxиx ласк, ни глубины.Глаза, увидевшие землю,В иную землю влюблены.

«Не в моего ты Бога верила…»

Не в моего ты Бога верила,Россия, родина моя!Ты как колдунья дали мерила,И был как пасынок твой я.Боец забыл отвагу смелую,Пророк одрях и стал слепой.О, дай мне руку охладелую —Идти единою тропой.Пойдем, пойдем, царевна сонная,К веселой вере и одной,Где светит радость испоконнаяНеопалимой купиной.Не клонь главы на грудь могутнуюИ не пугайся вещим сном.О, будь мне матерью напутноюВ моем паденье роковом.

«Закружилась пряжа снежистого льна…»

Закружилась пряжа снежистого льна,Панихидный вихорь плачет у окна.Замело дорогу вьюжным рукавом,С этой панихидой век свой весь живем.Пойте и рыдайте, ветры, на тропу,Нечем нам на помин заплатить попу.Слушай мое сердце, бедный человек,Нам за гробом грусти не слыхать вовек.Как помрем – без пенья, под ветряный звонПонесут нас в церковь на мирской канон.Некому поплакать, некому кадить,Есть ли им охота даром приходить.Только ветер резвый, озорник такой,Запоет разлуку вместо упокой.

«Скупились звезды в невидимом бредне…»

Скупились звезды в невидимом бредне,Жутко и страшно проснувшейся бредне.Пьяно кружуся я в роще помятой,Хочется звезды рукою помяти.Блестятся гусли веселого лада,В озере пенистом моется лада.Груди упруги, как сочные дули,Ластится к вихрям, чтоб в кости ей дули.Тает, как радуга, зорька вечерня,С тихою радостью в сердце вечерня.

«Гаснут красные крылья заката…»