Чагинск. Книга 1 - Эдуард Николаевич Веркин Страница 20

— Мы к нему липучки пришиваем, — пояснила Зинаида Захаровна. — Вы пока посидите, отдохните, я вас потом отлеплю. А мы пока посмотрим на нашего героя!

Выпитое пиво едва не ударило в нос, я с трудом удержался, чтобы неприлично не икнуть на заведующую. Телевышку я не переживу.

— Я его почти узнал, — устало сказал Хазин.

— Да, это он, — подтвердила Зинаида Захаровна. — Это он, гордость нашей северной земли!

«Заслуженный работник культуры РФ» — я заметил значок на пиджаке заведующей.

— Я, честно говоря, представлял его несколько иным.

— Как же он может быть иным? — совершенно серьезно спросила Зинаида Захаровна.

Ну да. Я представил тот знаменитый бой, фрегат «Невыносимый» атакует турецкую эскадру, а на капитанском мостике стоит вросший в палубу деревянный адмирал.

— Наш богатырь. — Зинаида Захаровна с гордостью подержалась за правую руку скульптуры. — Наша опора!

Я представил это в книге. Глава 2 «Адмирал Чичагин vs Урфин Джюс». С разбегу о баттерфляй.

— Это чрезвычайно интересно, — сказал я. — А там что?

Я указал на листы, развешанные по стене.

— А это наш конкурс на лучший детский рисунок!

Хазин, поглощенный питоном, громко вздохнул.

— Не волнуйтесь, я сейчас! — Зинаида Захаровна принялась выручать его из носочного змея, а я посмотрел на стену.

Я такое и раньше замечал, особенно в первый день.

В первый день приезда в Чагинск со мной частенько происходили странные вещи. Я выходил из поезда, и на перроне мне на ногу наступал английский дог. Мужик, спящий на скамейке Вокзальной площади, просыпался и предлагал угнать грузовик, принадлежащий «Гортопу». Федька Сватов, с которым мы дружили пять лет каждое лето, не узнавал меня, встретив на улице. В хозяйственном магазине ко мне подходил незнакомый старик и дарил квадратный будильник «Севан». В продуктовый магазин залетал желтый попугай. Улицы в первый день казались чересчур прямыми и острыми, бабушка разговаривала смешными словами и не смотрела в глаза, вещи, оставленные мною в прошлом году, казались чужими, я чувствовал себя лишним и не мог понять, зачем я сюда приехал.

Через два-три дня ситуация менялась, Чагинск обретал черты, углы утрачивали резкость, дома оплывали, а Федька заезжал с утра на велосипеде и свистел под окном, вызывая гулять. Бабушка пекла пирожки через день, а «Севан» отказывался ходить, хотя я по всем правилам швырял его в подушку. Попугаи больше не безобразничали, но в грядках селилась мрачная жаба.

— Не дрягайте шеей! — хихикала Зинаида Захаровна. — Я сейчас отстегну… Нет, резать не будем, вы что?! У нас же День города скоро! А мы Кузю всегда на него берем! Нам со всего города носки приносят!

Как-то раз, во время зимних каникул, я подхватил свинку. Организм отреагировал, распухла шея и щеки, а в глазах поселились зигзаги, от которых я не мог свести зрение и видел маленьких снеговиков. Прозрачных серых снеговиков, напоминавших гантели, эти снеговики сидели на всех горизонтальных поверхностях и начинали покачиваться с тонким звоном, стоило хоть чуть пошевелить головой. Снеговики не были страшными, но количество их увеличивалось с каждым днем, кроме того, мне стало казаться, что я схожу с ума, я стал бояться просыпаться и засыпать. Потом доктор сказал, что это нормально — мозг реагирует на присутствие в организме вируса, я запомнил.

— «Дети рисуют Перу́»? — услышал я Хазина.

Хазин стоял рядом и разглядывал рисунки.

— «Дети рисуют Пе́ру», — поправила Зинаида Захаровна. — Я же говорю, на День города у нас традиционный конкурс детского рисунка и выставка поделок…

Я заметил, что освободиться от змея Хазину не удалось, и это явно доставляло дискомфорт — Хазин утратил подвижность и свободу в движениях, точно на плечах и вокруг туловища у него лежал настоящий удав, а не кишка из чулок, носков и свитерных рукавов.

— У вас куртка шерстяная, вот вы и завязли, — пояснила Зинаида Захаровна. — Я принесу пинцет, и мы вас выцарапаем, не переживайте!

— Кто такой Пера́? — осторожно спросил Хазин.

— Не Пера́, а Пе́ра, — опять поправила Зинаида Захаровна.

— Пера…

Хазин поглядел на меня. Я в общих чертах начал понимать, кто такой Пера — на рисунках изображался коренастый и приземистый мужчина в меховой шапке и жилетке, в руках оглобля, на поясе палица. Мужчина представал перед нами в различных обстоятельствах своей, по-видимому, интенсивной героической жизни. Вот он с помощью оглобли проучает многочисленных вогульских захватчиков, вот две седмицы держит на своих богатырских плечах колокольню в Перми Великой, вот с удовольствием поедает два чана пареного ягеля, вот ошкуривает поутру кровожадного и подлого Войпеля.

— Выразительно, — сказал я.

Почему мы не знаем про Перу? Почему Чичагин? Он ведь большую часть прожил в Италии…

Чичагина предложил Крыков.

— Вы же хотели посмотреть рисунки, так? — насторожилась Зинаида Захаровна. — Мы каждый год рисуем какого-нибудь местного героя, это развивает любовь к родному краю, развивает культуру… Станислав сказал, что вы должны посмотреть наш центр и ознакомиться с нашим конкурсом… я все правильно поняла?

Крыков, сука.

Войпель сильно напоминал Ктулху. Так ему и надо.

— Абсолютно, — ответил я. — Однако…

— Я думал, это будет Чичагин… — растерянно сказал Хазин. — Ну, то есть…

Хазин покачал головой.

— При чем здесь Чичагин? — удивилась в свою очередь Зинаида Захаровна. — Чичагин… это который адмирал?

— Адмирал. Понимаете…

Я доверительно взял Зинаиду Захаровну за локоть.

— Все очень правильно, — я указал на Перу. — Изучение истоков это, несомненно, большое благо. Но…

Я неосторожно повернулся к Пере спиной и почувствовал, что вот сейчас он укрепит меня дубиной в шею. Оглянулся. Пера оставался недвижим.

— Администрация планирует праздник, как вы знаете, — сообщил я конфиденциальным голосом. — День города. Но необычный. Дело в том, что в этом году двести шестьдесят лет со дня рождения Антиоха Чичагина. Великого гражданина и…

— Решено объединить, — перебил Хазин.

— В общем, верно, — подтвердил я. — И провести ряд мероприятий в ознаменование его памяти. Чагинские чтения на базе библиотеки, издание книги, Чичагинский фестиваль… опять же, памятник…

— Памятник? Но я думала… — Зинаида Захаровна обернулась на зал игрушек.

Я совершенно не доверял Пере.

— Вы, разумеется, знаете, что за РИКовским мостом стартовало строительство? — спросил я.

— Да, там вроде завод бумажный ставить собираются…

— Так вот, в руководстве проекта… — я сделал многозначительную паузу, — считают, что Чагинску нужно новое лицо. И это лицо…

Я покосился на кряжистого Перу.

— Это лицо не должно ассоциироваться с… явно языческими, дремучими образцами.

Зинаида Захаровна хотела возразить, но я быстро продолжил:

— Антиох же Чичагин напротив — символ духовности и просвещения. Именно его руководство компании НЭКСТРАН хотело бы видеть в качестве…

Я несколько сбился, Хазин пришел на выручку.

— Истока, — сказал он. — Именно истока.

— Понимаю…

— Судьба