Омут Царевны - Анна Евгеньевна Антонова Страница 20

– В середине коридора на стульчик присаживайтесь, вас пригласят.

Размытый ориентир озадачил, и она переспросила:

– Какой кабинет?

– У нас нет номеров. В середине коридорчика присаживайтесь, – повторила девушка. – К оплате…

Когда та озвучила сумму, сразу стало понятно, почему хватило данных без предъявления паспорта и как они обошлись без приема специалиста. Также объяснилось отсутствие других пациенток. Ладно, оно того стоит. Если дорого, то должно быть качественно. Этот принцип не всегда срабатывает, но, по крайней мере, есть надежда.

Расплатившись, Василиса взяла листок, вышла в коридор и заглянула в него: на полях от руки было размашисто написано CITO!!! Ее бабушка, работавшая фельдшером, рассказывала, что это на латыни означает «срочно». Теперь она и сама знала – зря, что ли, английский столько лет преподает…

Василиса с сомнением оглядела одинаковые двери без опознавательных знаков. Похоже, клиника действительно крутая, если ее руководство отказалось от простецких и банальных номеров кабинетов. Это сегодня выходной и в коридоре никого, а как, интересно, пациенты ориентируются в более загруженные дни? Или здесь таких не бывает? Неудивительно, с подобными ценами… Может, по страховке дешевле?

Думала, что придется долго ждать – она ведь явилась без записи, – но ее позвали почти сразу, как она устроилась в определенной на глазок «середине коридорчика». Из кабинета выглянул парень:

– На УЗИ? Заходите.

Лаборант, что ли? Или медбрат? Но зачем они в кабинете УЗИ? Обычно врач исследование делает, он же потом заключение печатает. Неужели студент? Только практиканта ей не хватало…

В кабинете никого другого не оказалось. Этот парень и есть врач УЗИ? Она присмотрелась к нему повнимательнее – чем-то ее Елисея напоминает, только волосы темнее и черты, естественно, другие. Но сходство неуловимое чувствуется. Везет ей на таких! Сколько ему лет? Должно быть около тридцати, а выглядит на двадцать.

В следующую минуту до нее дошло – и вот этот несерьезный товарищ сейчас будет ее осматривать?.. Бабушка в подобных случаях всегда говорила, что это не мужчина, а врач и стесняться нечего, но ей все равно было неловко. Выглядел бы он хоть немного старше!

– Садитесь, пожалуйста, – приветливо пригласил парень, которого никак не получалось назвать врачом даже про себя. – Жалобы есть?

Что ответить? У нее нет жалоб, но именно это больше всего беспокоит.

– Беременность, – выдавила Василиса.

– Какая же это жалоба? – весело удивился он. – Наоборот…

Парень взглянул в ее несчастное лицо, что-то понял и сказал:

– Раздевайтесь, ложитесь на кушетку.

Это не мужчина, это врач… Самовнушение помогло: чувства будто отключились, даже ощущение инородного тела внутри.

– Если будет больно, сразу скажите.

Ее врач никогда такого не говорила. Знала, что не сделает больно или…

– С малышом все в порядке, – бросив взгляд на экран, сразу сообщил он. – Посмотрите.

Он повернул к ней монитор, но от волнения Василиса не поняла, что там изображено, просто кивнула: вижу, мол, спасибо.

– Все показатели в норме, – продолжал он. – И соответствуют сроку. Можете одеваться. Распечатаю вам первое фото в семейный альбом.

Василиса не стала уточнять, что первое фото у нее уже есть, а вот никакого семейного альбома нет и не предвидится.

Одевшись, она присела на стул у его стола. Парень, сосредоточенно печатавший заключение, прервался и взглянул на нее:

– Все нормально у вас, нет причин для беспокойства.

– Почему тогда я ничего не замечаю?

Он удивленно взглянул на нее, и она пояснила:

– Ну вообще ничего. Никаких изменений. Чувствую себя абсолютно нормально…

– И вас это огорчает?

– Нет, конечно. Но как-то странно…

– Радоваться надо, – заметил он. – Ни токсикоза, ни других неприятностей. Некоторые знаете как мучаются? А у вас никаких проблем, значит, нет отторжения организма.

Зато у других, кажется, отторжение ее организма есть, и еще какое!

– Берегите себя и не волнуйтесь понапрасну.

Уходить отсюда она не спешила, тем более было некуда, поэтому задала следующий вопрос:

– А почему волноваться нельзя?

– При стрессе происходит выброс в кровь гормона – того самого адреналина. Это передается ребенку и негативно влияет на формирование его нервной системы.

Звучит ужасно, но попробуй не волноваться, когда с ней такое творится! Все не как у нормальных людей.

– Уже видно, кто?

Знала, что на таком маленьком сроке еще непонятно, просто тянула время. Не хотелось покидать уютный кабинет и отправляться в неизвестность.

Парень взглянул на нее:

– Рано. Точно можно будет на восемнадцатой неделе сказать, и то ошибки бывают. А вы кого хотите? – вдруг поинтересовался он.

Василиса растерялась от неожиданного вопроса. До сих пор даже не задумывалась об этом, воспринимала маленького человека чисто абстрактно.

– Даже не знаю…

– Есть время подумать, – ободряюще заметил несерьезный доктор. – Следующее плановое исследование проводится на сроке в двенадцать недель. Можно записаться заранее.

Если бы она знала, где будет находиться на сроке в двенадцать недель! Парень не выказывал нетерпения, тем более очередь в коридоре не сидела, но больше причин задерживаться в его кабинете не было.

Забрав заключение и черно-белую картинку, она поднялась и вежливо проговорила:

– Спасибо, до свидания.

Может, неуместно прозвучало, но проклятое воспитание не позволяло иначе.

– И вам всего доброго, – отозвался он. – Запомните: не волноваться.

Спасибо, доктор, но совет вряд ли осуществим. Теперь, когда снят главный вопрос, на первый план выходят другие. А на них найти ответы так же легко вряд ли получится…

Выйдя из кабинета, Василиса остановилась в коридоре и только сейчас заметила на двери табличку: «Врач ультразвуковой диагностики Лебедев И.Н., к.м.н.». Интересно, кто он – Иван, Игорь? На этом мужские имена на «И» закончились, ее фантазия иссякла. Хотя зачем ей это? Совершенно неинтересно.

Кандидат медицинских наук? Значит, не такой уж юный, как ей показалось, просто хорошо сохранился, и его словам можно доверять. Вот и славно: общением с подрастающим поколением она уже была сыта по горло.

* * *

Говорят, каждому надо найти себя. А если ты и не терял? Всегда знал, каким путем идти, что делать и как добиваться своих целей.

Мало кому удается избежать колебаний и сомнений, особенно вначале. Страшно выбрать неподходящее учебное заведение, ненужную специальность, нелюбимую работу. Но это поправимо.

А если неправильного человека? Его механически не поменяешь, особенно когда сам он считает тебя самым что ни на есть подходящим. Приходится рвать по живому, причинять боль, уничтожать чувства. Ужасное состояние: все прекрасно понимаешь, легко представляешь себя на чужом месте, но ничего поделать не можешь. В любви каждый за себя, как учила д’Артаньяна служанка миледи Кэтти. Какое дело до чужого разбитого сердца, если свое бьется ровно?

Все надо делать вовремя, особенно выбор. Но как