Григорий Свирский - Прорыв Страница 23

Наум начал медленно и торжественно:

-- Москва, 8-го марта 1970 года... Вы слышите, Моисей Григорьевич?.. Вы уже не согласны?

Глаз не открывает старик. Ни слова в ответ. Раскачивается в молитве. Наум повысил голос: -- 1325""...Идея еврейской государственности не имеет ничего общего с пропагандой расизма и национальной исключительности: интернационализм свойственен еврейскому характеру и освящен еврейским законом, ибо сказано: 1326""Семьдесят тельцов израильтяне приносили за семьдесят народов мира 1327"(Танхума, 88,31328")".

Старик шепчет свое, только иссохшие губы время от времени подергиваются.

-- Значит, так, Моисей Григорьевич, первым подписал я, инженер, 48 лет, улица 1329"Федькина, 6, кв. 36. Будем считать, что я и написал это письмо, если спросят.. -- Голос у Наума высокий, как у 1330"Лии; в самый торжественный миг может дать 1331""петуха1332"". И в эту минуту от волнения, видно, высоко, по-бабьи, возгласил: -1333""...Номер шестнадцать. Моисей Ландман -- врач, Малаховский проезд. Номер семнадцать. 1334"Гитя Ландман. Номер двадцать один -Владимир 1335"Слепак, инженер. Номер двадцать два -- жена его, Мария... Вы слышите, Моисей Григорьевич?.. Номер двадцать шесть. Леонид 1336"Лепковский, инженер... Знаете, кто это? О, это наш первый композитор и дирижер самодеятельного хора, который поет возле Собачьей площадки. Не человек, а золотые россыпи... Что бы делали без его гитары?!

Старик глаз не открывал. Похоже, не слышал. -- ...Номер двадцать семь (Наум снова "дал петуха") -- Виталий 1337"Свечинский, архитектор... Да вы, кажется, сидели вместе с ним, Моисей Григорьевич? За тягу к ивриту. Не так ли?.. А?.. -- И не дождавшись ответа, чуть 1338"раздражанно: - Номер двадцать восемь. 1339"Блюма1340"Дискина -- ученый, Волгоградский проспект, 20, кв. 50... Слушайте, Моисей Григорьевич, вы попали в хорошую компанию!.. Я бы так просто танцевал!

-- Не дави! -- произнесла Геула почти беззвучно.

Моисей Григорьевич колыхался взад-вперед долго. Похоже, разговор у него с Богом был не простой... И Наум не выдержал: -- В письме есть что-нибудь антисоветское?.. Вы подписываете письмо?..

Геула знала: Моисей Григорьевич и всегда-то был 1342"нерешитель1343"ным, робким интеллигентом -- книжником, говаривали, 1344""не от мира сего". А тут его в мир сей тянут, можно сказать, железным тросом. Она решила прекратить этот тягостный разговор и, если заявятся с 1345"ор1346"дером на арест, взять все на себя...

Геула прикоснулась к плечу Наума. Тот и не почувствовал. Лысина у Наума стала влажной. -- 1347"А-а! -- вырвалось у него. -1348"Вы-таки хитрый еврей! -- И зачастил еврейскими оборотами, совсем как мать. -- Если завтра вас на основе этой бумаги выпустят, значит, вы 1349"таки-да подписали. А если не выпустят и потащат в каталажку, значит, ни 1350"Бож-же мой! -- и в глаза не видели! Что вы себе думаете, дорогой наш 1351"Моше1352"Рабейну, в миру Моисей Ландман?..

Тут Гитя 1353"Давыдовна отлепила свою широкую спину от горячей 1354""голландки" и твердо, с вызовом, словно не в своем доме, а уже там, на допросе: -- Я подписала! За него и за себя!..

У 1355"Геулы слезы навернулись на глаза, она поцеловала 1356"Гитю1357" Давыдовну и с Наумом наперегонки бросилась к электричке.

Холодина прохватила, как в январе. Ветер на открытой платформе свистел.

-- Я всегда говорила, -- выдохнула Геула. -- Про Атланта наврали. Земля держится на женщинах. А мужчины все дерьмо, слабохарактерные.

-- 1358"Спа-сибо, -- простучал зубами Наум. -- Низкий поклон от дерьма!.. -- ...О, ужас! -- вдруг вскричал он. -- Гляди! -- И показал на расписание поездов. Единственный и последний поезд отходил через пятьдесят пять минут..-- Это тебе не письма 1359"под-дписывать, -- едва произнес он синими губами.

Наум и Геула были настолько возбуждены, что не в силах были разойтись на Казанском вокзале, разбежаться вдруг в разные стороны к последним автобусам.

Решили отправиться к 1360"Вилю1361"Свечинскому* добрейшему 1362""Винни Пуху", как окрестила его Геула. 1363"Виль Свечинский, друг 1364"Дова и бывший зек, был полной противоположностью неуравновешенному Науму, которому всегда могло 1365""взбрендить" что-либо в голову. Вилю ничего "взбрендить" не могло. Он был человеком положительно-рассудительным и потому считался "мудрым 1367"ребе", наставником, который принимал всех и ничего не боялся. Он и в самом деле был на редкость бесстрашен и объяснял это с усмешкой так: "Подумаешь, посадят... Морально я давно сижу. И на волю-то не выходил".

К Вилю 1368"Свечинскому прикатили в третьем часу ночи. Он открыл дверь, свеженький, в отглаженном костюме; лицо, правда, опало, посерело. "Только-только проводил..." И он назвал имя паренька, 1369"кото1370"рый развозил по городам учебники иврита 1371""Элеф1372"милим" и перевод 1373""Экзодуса".

-- Пух, если бы ты только знал, что... -- начал было Наум. 1374"Виль остановил его решительным жестом -- спать! В большой комнате стояли у стены два дивана. Один пошире, поновее, там постелили 1375"Геуле. На втором улегся, не раздеваясь, Наум. Заснуть Наум не мог. Уж очень день хлопотный. А... рядом, в головах, лежала 1376"Геула в бледно-зеленой кружевной сорочке без рукавов -подглядел одним глазом. Геула всегда его волновала. Он хотел ей дать о себе знать. Но единственное, что Геула разрешила Науму, -- подержать ее за большой палец ноги.

-- Не этой! -- торопливо сказала она. -- Другой, правой... Наум подержал ее за палец, разок даже дернул, ответа не было. Прикорнул в огорчении.

Утром он спросил, когда пили чай, почему ему было разрешено подержать ее за большой палец ноги. И почему именно правой.

Геула засмеялась, чуть чай не пролила. Объяснила тоже шепотом, когда Виль удалился на кухню:

-- На правой ноге большой палец отморожен в тюрьме. Ничего не чувствует.

-- Гуля, это вероломство! -- вскинулся Наум. -- Я всю ночь пытался выдавить из тебя хоть каплю секса!.. А ты подсунула бесчувственный палец!..

От 1377"Виля1378"Свечинского поехали к Нонке.

-- Я тебя у жены взяла, -- сказала Геула, -- ей же и отдам. С чистой совестью.

Нонка вскрикнула от радости. Потащила всех к столу. На столе лежала гора писем, которые с утра привезли гонцы из Вильнюса и Одессы. Спросила жестом, куда спрятать... А если придут?..

-- Механик, не гони картину, -- сказал Наум, и они уселись с 1379"Геулой разбирать почту. Час, не меньше, сидели и сортировали, как на Центральном почтамте. Евреи как с цепи сорвались. Пишут и пишут. И, похоже, стали приходить к одному и тому же выводу во всех городах. Обращений к 1380"Голде1381"Меир куда меньше... Наум, как зав. лабораторией, работу упорядочил. Письма английской королеве - на кухонный столик, У 1382"Тану, в ООН, -- на диван. Президенту США -- на пол. В американскую Академию -- в цветочницу. Конгрессу психиатров -- в ночной горшок. В это время внизу остановилась машина, и кто-то стал подниматься по лестнице.

Наум так побледнел, что у него даже губы стали синими. Шарканье на лестнице приблизилось вплотную. Наум машинальным жестом достал носовой платок и промокнул лысину. Шарканье удалилось. Наум посидел молча и сказал вдруг, загибая палец:

1383"-- Алеф! Мы их боимся!.. У меня до сих пор, видите, пальцы трясутся. Бет! -- Он загнул второй палец. -- Если мы их боимся, мы недостойны свободы! Простительно трястись Моисею 1384"Ландману, его полжизни топтали сапогами... А мы такие же! Не лучше!.. Евреев надо отучить бояться! Это сейчас самое главное. -- Он загнул третий палец. -1385"Гимел!.. Пусть они нас боятся! Так боятся, как мы их сейчас!.. Пусть трясутся, бандиты в мундирах! -- Он загнул четвертый палец. -1386"Далет! К этому я приступаю. Завтра же!.. Моисей 1387"Ландман -- последний человек, которого мы им отдали... Бабы, вы что подмигиваете друг другу? Решили, что я рехнулся?! Трясогузки и канальи!.. Я приступаю к этому в ту минуту, когда на Запад вырвется наше письмо. Если оно зазвучит в эфире завтра, я объявляю тотальную войну трусости завтра же. В том числе и своей собственной трусости. Не отложу этого ни на час!.. Посерьезнели? То-то!.. Пусть они нас боятся! При всех своих тюрьмах и "воронках", с армией стукачей и охранников, -- пусть боятся! Пусть сидят в обнимку со своими бомбами и ракетами и -- зеленеют от страха! Будь я проклят, если я не начну этого завтра!..

6. ОБЫСК? ПО КАКОМУ ДЕЛУ?..

Весь мир прорывался к Науму сквозь животный рев московских глушилок. Ближайшая была рядом -- у Курского вокзала. Эта грохотала, как камнедробилка. Она была личным врагом Наума, он издал ликующий клич, когда врага потеснили и из старенького 1388""ВЭФ-121389"" прорвался чистый и чуть гортанный, как у 1390"Геулы, голос: -1391""Передаем... 1392"ы-ы-ы-з-з-з-ж-ж-ж... тридцати 1393"девя...1394"з-з-з1395"сев!" Забили 1396"Би-Би-Си, проклюнулась "Немецкая волна", на частоте которой вдруг, как ненормальный, заголосил "Маяк": -- 1397"Широка-а-а-а страна-а-а1398"мая-а-а1399"радна-а-а-а..." Перевел рычажок, -- захлебывается "Свобода". Эту вообще словно за горло схватили, слышно только: - "А! А!!! тридцать 1400"де- А! А! 3!"

Наум вскочил на ноги и погрозил башне у Курского вокзала, торчащей над крышами, кулаком. Вскричал: -- Широка страна и могуча, чего же всех боитесь?1401"! -- И снова закрутил рычажок настройки. Наконец, 1402"приладился, достал из "заначки" свой экземпляр письма, сказал Нонке деловито: -- Тактично дают, без 1403"пропагандных довесков! В шесть утра из-за ширмы, за которой спала двенадцатилетняя дочь Наума, огненно рыжая Дина по прозвищу "Тайфун", донеслись позывные "Голоса Америки". "Голос" сообщил в новостях, что будет передан текст письма тридцати девяти московских евреев, и сразу навалился на "Голос" кабаний рев вперемежку с жужжанием пилы: 1404"Ы-Ы-Ы-З-З-З-Ж-Ж-Ж-Ж...