Сергей Буртяк - Кот Страница 25

На следующий день Принцесса прошептала номер Кота. Послышались длинные гудки, потом звук соединения, уличный фон (видимо, ехал в машине) и наконец голос:

- Алло. - Уверенный и спокойный.

- Кири-кири... - сказала Саша с издевкой.

- Привет. Это Егор. - Уверенный, спокойный, и... какой-то еще...

Принцессе стало неловко, и она покраснела. Как будто он мог ее видеть...

- Привет...

- Как добралась?

- Нормально.

- Послушай... Он уехал из Москвы. Просил извиниться, если увижу или услышу тебя.

- И что еще?

- Сказал, что будет скучать.

Саша ничего не ответила, только посмотрела сквозь мутную пелену на свой комм и нажала красную кнопку. Вызвала снова. Занято. Перенабрать? Ни за что.

До отъезда Принцесса еще несколько раз набирала тот же номер. Каждый раз отвечал Егор. Как только слышался его голос, она отключалась.

Почему-то часто, когда люди грустят, идет дождь. Хотя нет... Пожалуй, никакой связи тут нет. А иначе дождь лил бы не переставая. А может, наоборот? Люди грустят в дождь? Вряд ли. Во-первых, есть люди, которые обожают дождь - речь не о язычестве, а о большой любви к атмосферному явлению. Именно атмосферному! Поскольку что еще волшебного есть в дожде, кроме его атмосферы? И потом, если бы плохое настроение людей зависело от дождя, то все ходили бы кислые и не веселились, потому что, когда где-нибудь ясно, в другом месте обязательно льет.

Выходит, дождь лил не оттого, что Саша грустила, а Саше было грустно не от дождя.

Она сидела в салоне самолета и смотрела, как тонкие полоски воды ползут вниз по стеклу иллюминатора, выстраиваясь в штрих-код, наклеенный предприимчивым атмосферным явлением на уже недоступный внешний мир.

Принцессе было досадно, что быстро прошло лето, что до отъезда она не встретилась с Котом и не высказала ему все, что было у нее на душе... А еще ей было неловко перед Егором за то, что она так глупо себя повела. Принцесса немного скучала по Коту, по его бесшабашности и нахальству.

Саша вдруг представила: вот он идет между рядами сидений с таким знакомым выражением желтых глаз, огибая грудастых теток, которые никак не могут пристроить свою бесценную ручную кладь... Внезапно ей захотелось спрятаться под сиденье. Как она объяснит Коту то, что произошло между ней и Егором тем вечером?.. А что, собственно, произошло? И почему это нужно объяснять? Ничего не было. Но Сашу не покидало чувство вины, ей казалось, тогда она сделала что-то лишнее... нет, не сделала, почувствовала...

Еще некоторое время Принцесса пыталась убедить себя, что никакого предательства она не совершала, а потом вдруг вспомнила Егора и темную комнату, в которой не оказалось Кота, но нашлись диск Лавэя, квас-водка и кофе... Нет, у нее все-таки получилось свидание в тот вечер... Саша почувствовала, что проваливается в воздушную яму.

Когда самолет, действительно оторвавшись от земли, на мгновение завис, перед тем как ринуться вверх, Принцессой уже владели новые мысли. Не о Коте и не о собственном чувстве вины. И жалела она совсем о другом. А еще ей отчаянно хотелось выбраться из этой брюхатой пассажирами птицы и вернуться в Москву.

Глава четырнадцатая. КАК ЖИВЕТСЯ БЕЗ ПРИНЦЕСС

Зима пришла как-то вдруг, не стучала в окно холодными пальцами осени, не пыталась выдавить стекла порывистым влажным дыханием, или, может, пыталась, да только Егор ее не услышал, а когда заметил - она уже появилась и, никого не спросив, завалила все вокруг своим снегом.

Егор много работал и старался не думать о том, что во второй раз потерял Принцессу. Он часто вспоминал тот вечер в пустой комнате и жалел, что сглупил. Надо было встретить ее при свете и честно все рассказать... Он страшно ругал себя... и не мог забыть ее губ, рук, ее порывистого дыхания, ее упоительного аромата... Но это все - ощущения и воспоминания физические... а он еще чувствовал что-то... другое... Что-то тогда произошло, и оба они этого испугались. Ему так хотелось, чтобы Саша чувствовала то же самое. Егор не мог этого сформулировать. А скорее, боялся. Вот парадокс!.. Не этого ли он хотел с того мгновения, как увидел ее в первый раз? Этого. Но не так. Хотя иногда ему казалось, что он все сделал правильно. Как это ни парадоксально.

Первое время после ее отъезда он каждую минуту ждал звонка. Минуты таяли, проходили дни; надежды становилось все меньше.

В конце концов Егор решил, что все придумал за Сашу и она ничего похожего не чувствует. Более того, ему было невыносимо от мысли, что тогда, в темноте, она принимала его за Кота.

Несколько раз он напивался, однажды ночью выписал проститутку. Привезли хрупкую девочку, красивую, чем-то похожую на Принцессу. Он отправил ее в ванную, а сам уснул на том самом диване. Вернувшись, девочка попыталась его разбудить, но он не хотел просыпаться. Воровать деньги и вещи она не стала, тоже немного вздремнула, потом дождалась, когда клиент проснется, взяла с него плату за полную ночь и ушла, оставив номер ви-фона. Егору показалось, что она была ему благодарна. Банальный сюжет. Облагодетельствовать того, к кому ты совсем равнодушен, легко. Еще один парадокс.

Несколько раз Егор заезжал в "Мальчик-с-пальчик" и видел там знакомых Принцессы. В такие моменты тоска обострялась. Вообще все вокруг болезненно напоминало Егору о Саше: Тверская, белые шубки, женские стрижки "под мальчика", темно-каштановые волосы, кинотеатры, такси. Что уж говорить о самом Королеве...

С Королевым Егор виделся часто. Иногда по делам, иногда просто так. Они много времени проводили со шпагами, причем Егор показал неплохие способности к фехтованию.

Несколько раз Королев затевал разговор о Принцессе, жаловался на ее странный вкус, намекая на то, что она как бы это... - симпатизировала Коту, а не Егору. Егор реагировал вяло, и Королев перестал поднимать эту тему. Он видел, что парень страдает, но помочь вряд ли мог. Ему очень хотелось, чтобы Саша плюнула на Кота и влюбилась в Егора. Если бы Королев был на ее месте, он бы так и сделал, без размышлений. Но олигарх был на своем месте, а она на своем. Егор сказал, что Кот куда-то уехал и неизвестно когда вернется.

Нельзя сказать, что с исчезновением этого нахала дела пошли хуже, но Егор стал вести себя как-то иначе, казался подавленным, и кураж его был совсем не таким, как недавно. Королев объяснял это безнадежным чувством к Принцессе и терпеливо ждал выздоровления. Вечно любить невозможно. Особенно если мало надежды.

Несколько раз Егор делал ошибки, по невнимательности, и они с Королевым чуть было не влипли. Но в последний момент все обходилось. Мельников превращался в настоящего мастера. Тем не менее после таких происшествий Королев стал особенно опекать компаньона. Ему нравился этот скромный парень с его некрикливой внутренней силой и простой добротой. Если бы кто-нибудь спросил Королева: относился бы он, прагматик, к Егору так же, если бы тот не был полезен в делах? Королев ответил бы: да.

С появлением Мельникова в жизнь олигарха вернулось что-то отложенное за ненадобностью в дальний угол и забытое - романтика, человечность. Непонятным образом этот паренек создавал вокруг себя атмосферу, по которой Королев тосковал со времен геологических партий. Ничего особенного Егор для этого не делал, похоже, это было свойством его натуры. С ним было уютно, как у походного костра тихой таежной ночью. И это несмотря на то, что Егор руководил махинациями высочайшего уровня, был жуликом, аферистом экстра-класса, а значит, крупным международным преступником. Вот опять парадокс.

Королев старался больше времени проводить с Мельниковым. Он помог Егору освоить загородный дом Карабана, закончить ремонт в исполинской квартире и каждую свободную минуту отдавал общению с партнером.

Свой фехтовальный зал Королев любил даже больше, чем офис. Располагался он там же, в высотном здании, где базировались многочисленные службы королёвской нефтяной империи, на одном этаже с бильярдным и тренажерным залами, бассейном и сауной.

Большинство сотрудников Королева пренебрегали фехтованием, но нашлись и ценители. Когда руководители среднего и высшего звена поняли, что за равнодушие к шпаге Королев не репрессирует, из зала быстро исчезли случайные персонажи. Для оставшихся был приглашен учитель фехтования.

Команда дизайнеров оформила зал в стиле позднего Средневековья. Стены были украшены гобеленами, панелями темного дерева, пейзажами старых мастеров; пол был деревянный и делился на несколько тренировочных дорожек, устланных зеленым ковром. Посреди зала над полом чуть возвышался деревянный помост, своего рода ринг, десять на десять метров, для театрализованных битв. На уровне второго этажа весь зал огибал балкон, на котором можно было не только стоять, облокотившись о перила, но и сидеть в дубовых креслах, расположенных уступами в три ряда. Такое количество зрительских мест было явным излишеством, потому что со времени появления на свет зал этот пока видел только несколько соревнований. Изредка в креслах наверху можно было увидеть сотрудников или родственников, наблюдающих сверху за изящными движениями фигурок без лиц, за тем, как белые человечки, издавая металлические щелчки, быстро двигаются по мягким изумрудным дорожкам.