Лепестки Белладонны - Джулия Вольмут Страница 25

Белладонна удивленно посмотрела на Джека. Секунду она неподвижно стояла, а потом расхохоталась, сверкая белыми зубами. Льюис усмехнулся: приятно, когда смеются над шутками, пусть и дурацкими.

– Ладно. – Джек вмиг стал серьезным. – Давай бой против Корнера. Но сначала, – он достал из внутреннего кармана куртки сложенную вдвое бумагу. Кинул на журнальный столик рядом с ноутбуком, – вот, подпиши.

В квартире повисла тишина и растворилось шаткое спокойствие. Певица отложила пакет с попкорном и вернулась в гостиную. Теперь брови Белладонны соединились на переносице, придавая выражению лица вымученную строгость. Она пробежалась глазами по документу.

– Что это? – наконец спросила, и ее голос звучал грубее, чем ранее, от удивления немка перестала контролировать сильный акцент.

– Гарантия того, что происходящее не выйдет за дверь квартиры, – медленно, едва ли не по слогам, объяснил Джек. – Никаких камер, никаких записывающих устройств.

– Происходящее. – Она облизнулась, словно пробуя слово на вкус.

– Ручку дать?

Белладонна кивнула. Она ждала, пока Льюис торопливо достал черную ручку из того же кармана и положил на столик рядом с документом. Тишина, сладкий парфюм, нервозность момента – Джек не знал, что вызвало головную боль. Он готов был вскочить и уйти, лишь спокойное «Да, я подпишу» удержало его на диване.

Белладонна поставила размашистую подпись, и Джек, словно боясь, что девчонка передумает, схватил лист. Убрал документ в карман куртки, выдохнул. Разумеется, ее подпись – не стопроцентная гарантия анонимности, но дышать стало значительно легче.

Перекатываясь с носков на пятки, Белладонна ждала от него дальнейших действий, и Джек изумленно уточнил:

– Твой менеджер не потребует от меня подписать такой же документ?

Белладонна замялась. Ее щеки порозовели, словно она оказалась на морозе. И Джеку смущение певицы показалось бы милым, не будь он занят размышлениями о причинах ее заминки. Белладонна поводила большим пальцем ноги по ковру и тихо сказала:

– Нет. Ничего подписывать не нужно.

– Как так?! Ты известная личность! – Вдруг Льюис догадался, и догадка холодком прошлась по его спине. – Твой менеджер… не знает? Не знает, что ты здесь? Со мной? Тут?

Она кивнула, будто признала вину за детскую глупость, например за разбитое мячом окно, и вернулась к приготовлению попкорна.

– Ах… – выдавил Джек. Он наклонился и скрестил руки на затылке, спрятав лицо за локтями. – Что ты задумала… – прошептал он.

– Я скоро! – крикнула Мира, перед тем как скрыться в ванной.

На лице – спокойствие. Внутри – трепет. Отзывается судорогой в пальцах, как от долгой игры на гитаре. Мира сжала кулаки и облокотилась о раковину. Вдыхала жадно, до головной боли, пыталась распробовать безвкусный воздух – этим воздухом дышит Джек; а наивное сердце ударялось о ребра, вызывая тахикардию. Организм бурно реагировал на присутствие Джека, пока в голове обитали пустота, туман, вата.

«Соберись! Соберись!» – повторяла, разжав кулаки.

Открыла кран, и вода полилась по раковине, создавая необходимый для раздумий шум. У Миры несколько минут, потом она вернется в гостиную и осуществит мечту. А пока придирчиво разглядывает в зеркале веснушки и теребит концы косичек. В итоге она расплела волосы и брызнула в лицо водой, пока темные пряди волнами рассыпались по плечам. Ей не хотелось быть сексуальной: тогда бы она надела белый парик, затянула на талии корсет, а губы обвела выше контура красной помадой. Ей хотелось быть девочкой, которая не пропускала ни одного боя с участием Джека Льюиса.

Теперь она чувствовала себя глупо. Неуверенно. По-детски. Какое впечатление она произвела? Собиралась очаровать Джека, а в итоге пряталась от него в ванной.

Нет, так не пойдет. Пора действовать. Сделать вечер прекрасным, как ее грезы перед сном. Мира спустила майку с плеча и покусала губы, чтобы те стали пухлее и ярче. Сердце не пришло в норму: от предвкушения билось, вырывалось, грозило сломать ребра. Эльмира на секунду прикрыла глаза.

Она покинула ванную комнату и посмотрела на Джека: он сидел на диване, широко расставив ноги. Уверенная поза. Но, увидев Миру, смутился. Темные волосы падали на глаза, и Джек принялся зачесывать их назад – раз, второй, третий. Мира не переставала смотреть. Не отводила взгляд. И Джек открыл рот для вопроса. Она не позволила ему заговорить: в пару шагов преодолела расстояние от дверей ванной до дивана и приложила палец к его губам. Если он скажет хоть слово, она потеряет контроль над ситуацией. Падет к его ногам, поверженная.

А ситуацией должна управлять она. Мира судорожно вздохнула. Кислород, без того пропитанный Джеком, в гостиной казался гуще: дурманящий одеколон и что-то неуловимое, свойственное только ему.

Мира провела пальцами по колючей щеке Джека – настоящий. Спустилась ниже к вороту футболки, далее по плечам к торсу. Льюис сидел, как на концерте: застыл и едва дышал. Вновь в ее власти. Но теперь им никто не помешает – ни посторонних, ни софитов. Он ее сегодня. Всегда?

Его рука перехватила ее запястье. Он пережал сухожилие, но через секунду отпустил. Скользнул к талии. Ниже… Грубые и горячие пальцы коснулись ее кожи у края штанов. Что дальше?.. Он пойдет ниже, выше? Джек не смотрел на Миру. Смотрел на свою руку. Мира почувствовала, как под зеленью его глаз воспламеняется ее бедро. «Гори пламенем! Вспыхни пожаром!» – последние здравые мысли в голове, и Мира на коленях Джека. Обняла его бедра голыми ногами, и шершавые джинсы ощущались мягче перины. Джек не сопротивлялся, но и не проявлял инициативу. Его тело, сильное, мускулистое, будто обратилось в камень. О чем думал Джек? Вспоминал жену? Или предвкушал, что будет, когда он отпустит себя и позволит происходящему случиться?

Он позволил: схватил за талию, притянул к себе. Мира вздрогнула от неожиданности или скорее от кольца на безымянном пальце. Оно холодком коснулось ее кожи, попало в полоску между майкой и пижамными штанами. Затаив дыхание, Мира следила за действиями Льюиса. Несмотря на желание получить Джека, ей хотелось, чтобы он все сделал сам. Взял ее грубо, воспользовался ею нежно. Какой он в постели? Эльмира часто фантазировала, но не пускала в голову мысль, что он плох, банален или скучен. Он только превосходен. Как на ринге. «Давай, – попросила она взглядом, – сделай со мной все что захочешь». И Джек услышал ее.

Мужские пальцы переместились ей на грудь, до слегка ощутимой боли сжали соски, помассировали ареолы. С губ Миры сорвался вздох-стон, а меж ее ног приятно закололо, будто внутри проходили маленькие разряды электрического тока. Мира хотела почувствовать, как возбужден Льюис, но сидела выше его паха и упиралась в массивную пряжку ремня. Этот контраст – огонь меж ее