Судьбы - Владимир Иванович Шлома Страница 26

холле гостиницы, или у случайный моих знакомых, которых даже знакомыми сложно было назвать. Это были знакомые моей тети из Чернигова, через них моя сестра передавала мне дипломат, и виделся я с ними всего минут пять, когда забирал этот дипломат. Обращаться к ним по поводу ночевки было крайне неудобно, но и оставлять жену с дочерью ночевать сидя на диване, тоже было недостойным мужчины. Шансов конечно практически никаких не было, если уж родственники жены переночевать не пригласили, то зачем это практически незнакомым людям. Но, к нашему удивлению, эти люди вошли в наше положение и пригласили переночевать. Ночь мы провели в тепле и уюте, а на следующий день я получил ключи от квартиры.

Точнее, это была большая комната в двухкомнатной квартире, маленькую комнату занимал капитан с семьей, который уже учился в академии. Было видно, что в нашей комнате недавно сделали ремонт, окно и дверь все были в побелке, пол похоже пытались мыть, но это у них плохо получилось, только меловые разводы оставили. Нужно было срочно наводить порядок. Поскольку наших соседей дома не было, обратились за помощью в соседнюю квартиру, где нам дали ведро и половую тряпку. Общими усилиями к вечеру мы отмыли свою комнату, теперь у нас было где жить, половина проблемы была решена, оставалось решить, на чем и как спать. Возвращая соседям ведро и тряпку я поинтересовался, нет ли у них какого ни будь старенького матраца или шинелей. Тут нам опять повезло, нам дали две шинели и раскладушку. А вечером пришли наши соседи, Саша Петронавичус и его жена Людмила, и дали нам еще одну шинель и подушку. Теперь можно было ночевать с полным комфортом, так как постельное белье у нас с собой было. Я лег спать на шинели на полу, а жена с дочерью вдвоем поместились на раскладушке.

Утром к нам в комнату кто-то постучал.

– Войдите, – сказал я, ожидая увидеть наших соседей.

Но на пороге стоял улыбающийся молодой человек в очках с позолоченной тонкой оправой, немного выше меня ростом, но более щупленький.

– Ну как устроились? – спросило улыбающееся лицо.

– Прекрасно, – ответил я. А Вы кто?

– Я Витя Лысов, жил перед вами в этой комнате. Это я здесь ремонт делал.

– Ремонт первый раз делал? – поинтересовался я.

– Что-то не так? – удивился улыбающийся человек.

– Да вот только вчера вечером пол вымыли, а сейчас он опять весь в побелке, мел всю ночь с потолка сыпался. – пояснил я причину своего недовольства. – Ты что, клей в побелку не добавлял?

– Это не мел, – успокоил меня Витя, – это зубной порошок. Я не нашел, где продается мел, поэтому купил в аптеке зубной порошок и им побелил. А про клей я ничего не знал. Да ничего страшного, немножко посыплется и перестанет. А ты на полу спишь? Пойдем, я тебе еще одну раскладушку дам.

Вот так мы и познакомились с капитаном Лысовым, адъюнктом четвертого факультета. Ему теперь выделили отдельную квартиру на втором этаже в нашем же подъезде. Витя оказался веселым и жизнерадостным человеком, с чувством юмора, к тому же, как и я, радиолюбителем, было с кем меняться радиодеталями. Познакомились мы и с его женой Валентиной и дочерью Леной, которая была на два года младше нашей дочери Лили. У наших соседей также был ребенок, сын Денис, но год моложе Лены.

Две недели, пока не пришел контейнер, мы спали на раскладушках, а потом очень даже замечательно устроились, отгородив в комнате шкафами угол для Лили, где поставили ее кровать. Холодильник в комнате не поместился, поэтому поставили его в коридоре, рядом с холодильником соседей. Проход мы конечно очень заузили и пройти мимо холодильников можно было только боком, но другого места для них не было. Мне наше жилище очень даже нравилось, это конечно не двухкомнатная квартира, которая была у нас Оренбурге, но для временного жилья в Москве вполне прилично. Вот только мой одноклассник Толя Жук, который позже приезжал к нам в гости из Забайкалья, где он тогда служил, моё жилище не оценил, и сказал, что в такой конуре он ни за что бы жить не согласился. Некоторые из наших слушателей снимали квартиры, но за это отдавали больше половины зарплаты, без денежной подпитки от родителей такое невозможно. Мы же могли рассчитывать только на свои силы. К тому же в Москве деньги и так рекой текли, правда не к нам, а от нас. Здесь было очень много соблазнов, которые в Бершети и Оренбурге были нам недоступны, это и театры, и выставки, и разные вкусности типа тортов и колбас. Постояв в очереди можно было даже «Птичье молоко» купить. И мы почти ни в чем себе не отказывали. После того, как Витя нас и Петронавичусов пригласил к себе в гости, мы все праздники отмечали вместе, собираясь в основном у Вити, и реже у нас. Витина жена Валя, несколько полноватая и добрая женщина, закончила кулинарный техникум и работала поваром в столовой, поэтому могла приготовить любые блюда. Она была очень простой, пожалуй, даже слишком. Витя рассказывал, как он за нее делал дипломный проект в техникуме, в котором нужно было спроектировать столовую на определенное количество посадочных мест. При этом нужно было также рассчитать требуемое количество кухонной посуды, количество обслуживающего персонала и составить графики дежурства этого персонала. Валентина в этот проект сильно не вникала, сказала, что перед защитой разберется, и Витя доделывал его ночью один. И он решил приколоться. Фамилии в графике дежурства он подобрал таким образом, что по вертикали получилось «Каждая баба дура», да еще и первые буквы красным цветом выделил. Хотел написать «Все бабы дуры», но на букву «Ы» не существует фамилий. Простая Валя ничего этого не заметила. Первым вопросом, который ей задали по диплому, было: «Скажите пожалуйста, а Вы дипломный проект сами делали?»

– Конечно сама, – не задумываясь ответила Валя.

– Тогда прочитайте пожалуйста, что у Вас по вертикали красными буквами написано.

Валя прочитала и чуть не упала в обморок.

– Это случайно получилось, – попыталась она заверить приемную комиссию.

Когда Витя рассказывал эту историю, Валя сидела спокойно и улыбалась, а я не мог понять, что у них за отношения, за такую подставу любая другая женщина мужу все волосы повыдергала бы. Да и Витя. Как он мог так поступить с любимой женой? Ведь это была очень злая шутка. Я бы себе такое никогда в жизни не позволил. И еще одно было странным, Витя никогда не называл жену по имени, он обращался к ней «тетка». Сначала это резало слух, но потом к этому привыкли. Валя же старалась