Александр Зиновьев - Смута Страница 27

В одном из районов области испокон веков жило несколько деревень бордян. Сами они считали себя русскими и не знали никакого другого языка, кроме русского. В университете работало несколько выходцев из этих деревень. Они-то и открыли в каких-то архивах, что жители этих деревень были насильственно обращены в православие и руссифицированы. Услыхав о том, что прибалты взбунтовались против русского владычества и стали добиваться независимости, бордянские интеллектуалы решили пробудить национальное самосознание у своих односельчан. Упившись «горбачухи», потомки бордян потребовали от областного начальства предоставить им автономию и свою конституцию, дать право говорить на своем родном языке, ввести свои деньги, причем — конвертируемые. Приехавшие из города представители власти разъяснили взбунтовавшимся бордянам, что на бордянском языке сейчас в мире никто не говорит. А на изучение бордянской письменности нужно кончать университет и потом лет десять корпеть в научном кабинете. Из особых денег для бордян ничего хорошего не выйдет, так как иностранцы на них ничего купить не смогут. Отделиться от области бордяне не могут, так как их деревни находятся в середине области. Если они захотят куда-то переселиться, им препятствий чинить не будут. Но куда? Никто не знает, где была их историческая родина. В США их сами американцы не пустят, они уже сыты по горло советскими эмигрантами. В Сибирь — в любое время. Выслушав такие речи, потомки бордян еще раз упились «горбачухи» и набили друг другу морды, в первую очередь — своим родным интеллектуалам. Что произошло потом, сведений не имеется.

Массовое сумасшествие

Покатившись в каком-то направлении, страна, лишенная внешних препятствий и внутренних тормозов, должна была докатиться до самого дна пропасти. Партград долго сопротивлялся этому качению в силу провинциальной инертности. Но покатившись, скоро наверстал упущенное и стал катиться вровень с Москвой. В Партграде перестали употреблять понятия и утверждения марксизма-ленинизма. О Марксе как будто позабыли совсем, а о Ленине стали говорить даже не столько в противопоставлении Сталину, сколько с намеками на то, что «с него все это и началось». Преподаватели философии, марксизма-ленинизма и истории КПСС, пропагандисты и вообще работники идеологии стали стыдиться своей профессии, скрывать ее и вместе со всеми покатились в идеологический хаос и цинизм.

Процесс идейного разложения общества дополнился общим кризисом морально-психологического состояния населения. Началось состояние, для которого трудно подобрать иное название, кроме как массовое сумасшествие. Всякого рода шарлатаны всплыли на поверхность и стали популярными. Власти стали относится к ним с почтением, предоставляя им страницы газет и журналов, телевидение, помещения для выступлений. В Партграде в огромном количестве появились пророки, гадалки, целители. Кульминационным пунктом этого массового сумасшествия стало появление на экране телевидения выпущенного из сумасшедшего дома Ивана Лаптева, знаменитого в свое время в городе целителя и проповедника, имевшего намерение создать свою собственную религию «лаптизм».

Помнившие Лаптева партградцы узнали его с трудом: он поседел, сбрил усы и бороду, потолстел, вернее распух, так как на харчах сумасшедшего дома, как известно, поправиться было трудно. Его представили как легендарную личность, наделенную необыкновенными целительными способностями, несправедливо пострадавшего в застойные брежневские годы. Сообщили также, что он получает свою целительскую энергию непосредственно из каких-то отдаленных миров, предположительно — от звезды Сириус, и может передавать эту энергию другим людям и даже неживым предметам, причем — передавать даже посредством телевидения. Сеансы Лаптева по телевидению стали регулярными. На это время партградцы кидались к телевизорам. Чтобы приобрести целебную энергию про запас, перед телевизорами ставили кастрюли и ведра с водой, а также банки с мазями. Лаптев мысленно сосредоточивался на Сириусе и, вытянув вперед длинные пальцы, начинал источать целебную энергию на телезрителей, воду у их ног и мази. Таким путем он в течение часа вылечивал тысячи партградцев от тяжких недугов и заряжал целебной энергией многие тонны воды и килограммы мазей. Партградцы потом пили целебную воду и мазались целебными мазями, здоровея не по дням, а по часам. Чудеса евангельского Христа померкли перед таким чудом массового исцеления: Попы, однако, не сдавались. Будь во времена Христа телевидение, — говорили они, — Христос кое-что похлеще Лаптева придумал бы.

Услугами Лаптева стали пользоваться партийные и государственные служащие. Они стали заряжать целебной лаптевской энергией даже водку и закуску. А их матери, жены и дочери круглые сутки мазались мазями, заряженными энергией Сириуса, уверяя знакомых, что они с каждым днем становились здоровее, красивее и моложе. В газетах напечатали, что благодаря чудесному дару Лаптева наша медицина уже поднялась выше уровня западной, а очереди в больницах сократились вдвое.

Город заполнился слухами. Говорили, будто Лаптев за доллары будет заряжать своей энергией американцев через сателлиты. Говорили также, будто Лаптев собирается кормить партградцев через телевидение. Многие стали во время сеансов Лаптева ставить перед телевизорами пустые тарелки с ложками и вилками. И со страстью уверяли, будто испытывали чувство насыщения, воображая филе, бифштексы, цыплят, икру, крабы и прочие вкусные вещи, о коих знали только из книжек.

Шутники назвали сеансы Лаптева по телевидению облаптиванием населения. На самом деле исцелялись лишь те, кто не болел. Прочие же кричали о чудесных исцелениях и превозносили Лаптева в силу массового сумасшествия, овладевшего городом. — Если этот шарлатан пообещает через телевидение напоить всех желающих водкой, — сказал Горбань, попивая заряженную Лаптевым «горбачуху», — то советский период русской истории можно будет считать законченным. Вспомните Распутина!

Насчет Распутина Горбань оказался провидцем. В газетах появились доброжелательные статьи о нем. А когда вспыхнула сенсация по поводу обнаружения останков царской семьи, в Партграде срочно сделали многосерийный фильм о Распутине. — Заставь дурака богу молиться, так он рад лоб расшибить, — резюмировал Горбань свою оценку идейно-психологического состояния партградского общества.

— Кого ты имеешь в виду, — спросил его Крутов.

— Всех без исключения. Нас с тобой в первую очередь.

— Что же делать?

— Ничего. Ждать, когда это наваждение пройдет само собой.

Помоечная оппозиция

Вернулся из ссылки старый пьяница и певец по кличке Бард, о котором упоминалось выше. На пустыре около рынка возродились пьяные сборища, на которых он пел политические песенки. Осведомители КГБ аккуратно переписывали их и, как в застойные годы, приносили своим начальникам, а те передавали самому Горбаню, слывшему покровителем искусств. Новые песенки Барда встревожили Горбаня. И было от чего. Вот, например, как расценить такое?

Весь мир вопит: Ура! Ура!Ликуют все свободные народы:Стал наконец ЦК источником добра,А КГБ — прибежищем свободы.Все вроде бы правильно.Но ощущается скрытая насмешка.А я в том хоре не пою.Я на своем стоял и на своем стою.Бывает, что, устав от порок, палачиНа время прячут кнут и дарят калачи.Но срок придет, узнаешь скоро ты,Припомнят кнут, устав от доброты.

А это намек на возврат к прежним суровым методам. Честно говоря, возврат такой необходим, иначе докатимся до полной катастрофы. Но это мы сами решать должны, а не какой-то помоечный поэтишка. А к чему зовет такая песня?

Набив мозги соблазнами идей,Из искры деды возгорали пламя.И ради призрачного братства всех людейНа каторге звенели кандалами.А мы от дедовских идейВпадаем в скуку и зевотуИ в воплощенье их затейНе веруем ни на йоту.Отцы, не требуя заслуженных наград,Сгнив в лагерях, в огне войны сгорая,Сполна познавши, что такое ад,Воздвигли здание того земного рая.Мы ж, эру новую открыв,Не чтим отцовскую науку.В нас вызывает гнев и скукуИх исторический порыв.Сыны пошли не так и не туда.Не зная страха прошлого ГУЛАГА,Отважно требуют свободы от трудаИ прав на даровые западные блага,Но если деды и отцыВсе подлецы или слепцы,То кто же мы в конце концов?Дрянь, недостойная отцов.

Это — настроения консерваторов. Конечно, в чем-то они правы. Народ распустился. Идеалы наши не ценят. Наше прошлое и наши достижения не ценят. Этот Бард вроде бы и хочет это сказать. Но как? Эти люди, собирающиеся на пустыре, — не наши союзники. Они суть наши будущие враги. С перестройщиками можно договориться. Изменится установка — они мигом перестроятся. А те, кто собирается на мусорной свалке и аплодирует этому Барду, навеки останутся нашими врагами. Надо за них взяться всерьез!