Бессонов - Двадцать шесть тюрем и побег с Соловков Страница 28

"Если еще раз, гражданин... Застану вас на окне, гражданин... Переведу в карцер, гражданин"... Мягким сладким голосом и с полуулыбкой на лице, спокойно, наслаждаясь своей властью над человеком произнес он.

Я не возражал. Было как то противно разговаривать с ним. Много крови испортил он арестантам. То, на что можно посмотреть сквозь пальцы, пропустить, он всегда заметит, запретит и вообще каким-нибудь способом ухудшит положение арестанта.

Но много и хорошего видел я за свою жизнь от этих мелких сошек советского строя.

В этом же Особом ярусе они изредка давали мне лишний хлеб, лишний суп. Больше того, здесь я получил Евангелие, которое вообще запрещалось приносить в какие-нибудь камеры Шпалерной.

Как и во многих случаях, я не имею возможности рассказать как оно попало ко мне. Это единственная ценная мне вещь, я унес его с Соловков, на нем я писал свой дневник во время похода, его я храню до сих пор.

{136} В коридоре движение... Открылась форточка и голос "Крысы":

"Обед!".

Я подал миску... Сам "Крыса" налил мне. Я посмотрел в форточку, но арестантов разносящих суп я не увидел. Даже эти случаи встречи арестантов друг с другом предусмотрены и предотвращены.

Налили супу. Мне не хотелось бы преувеличивать. - Миска в полторы тарелки, в ней несколько листочков капусты и маленьких, с булавочную головку, жиринок поверх мутной горячей воды.

Я съел. День потянулся... Было холодно. Окно разбито. Я начал обычное арестантское занятие. Взял диагональ и заходил... 7 шагов туда и 7 обратно... Асфальтовый пол на углах потерт... Видно не мало народу походило здесь...

Начало темнеть... Зажглась лампочка...

"Ужин!".

Та же мисочка. Половина воды, половина разваренной пшенной крупы.

День кончился... Какой итог? Чего ж мне не хватало?

Свободы... Но я в тюрьме... Я в одиночке... В Особом ярусе... И здесь ее и требовать нельзя... Да и вообще где и как ее искать в стране свобод...

Сейчас мне люди не нужны, мне даже приятно мое одиночество... Но что потом?

Пройдет месяц, другой и потянет к человеку... Трудно жить без общения с людьми... Паллиатив.-Перестукивание... Тюрьма стучит все время. В особенности по ночам... Но это только иллюзия общения и конечно это запрещается...

На прогулку в Особом ярусе не выпускают... Холодно... Окно в камере, разбито... Ночью нечем было покрыться... Грязный тюфяк... Совершенно засаленная от немытых лиц подушка... В тюфяке тюремный бич - вши... На мне синяя рубаха. Заведутся - не найти... Мыла нет... Носовой платок - и наволочка и полотенце...

"Кипяток"..."Обед"... и "Ужин"... Без сахару, даже без соли... Голод... Месяц, полтора... Затем ослабление организма... Острый голод. Мучения... Опухание.. Истощение... И если не расстрел, то смерть в тюремной больнице...

{137} Да, хлеб человеку нужен... Я знаю голод... Знаю его силу... И страшно оставаться с ним вдвоем... Без книг, людей или какой-нибудь работы... Глаз на глаз... Без защиты... С одной простою мыслью: - Я есть хочу.

Итак чего мне не хватает? Всего что нужно человеку;

Свободы, хлеба, общения с людьми, движения и воздуху... Всего.

Подняв воротник, запахнув полы пиджака, засунув руки в рукава, смотря на носки своих сапог, я ходил из угла в угол...

Где же выход? На что надеяться? Откуда ждать спасения?.

Все Бог!.. Неуверенно прошло в моем сознании.

Бог! А что такое Бог?

Вчерашнее-Вот Бог!

Вчерашнее?! - Вчерашнее - подъем, потом отчаяние, потом опять подъем, и... Настроенье.

Вчерашнее забыть нельзя, но мне сегодня нужно это "Вчерашнее"...

Так верь... И ты его получишь...

Но веры нет...

Так понимай...

Но я не знаю...

Знай. Ты вспомни Божеский закон... Закон Христа...

Закон!.. Там что не понятно... Там про святых... Там пост, молитва... Дух... Нет мне не это нужно... Я жить хочу, хочу свободы... Мне нужно знать... Мне нужно руководство в жизни. Мне нужно что-нибудь реальное...

И это более чем реально... Это жизнь: Дух - Бог в тебе. И в нем основа. Пример святых, молитва, пост,- все это средства. Ты Бога должен осознать в себе... Его понять и возродиться вновь.

Дух - Бог во мне... Ну хорошо...

Ну а судьба? А это что такое?..

Бог.

Как Бог?! За что же здесь?.. Бог милосердный... Бог всесильный... Любвеобильный... И вот я здесь... За что?

Да не "за что", а для "чего"! Ты посмотри, открой глаза... Ведь Бог уже тебе помог... Он средства дал тебе... Он уберег тебя... Ведь ты же падал... Ты вспомни деньги, клад, желание мести... Он спас тебя... Спасает и спасет. Бог - Дух... Бог и судьба... Бог все!

{138} Я начал понимать... И в первый раз, сознательно, от всей души. Ему сказал тогда я: Слава!

Мои мысли были прерваны окриками надзирателей, которые шли по коридору и у каждых трех-четырех камер кричали:

"Спать приготовиться"! Спать приготовиться"! Этажей было пять. Все они были висячие, как-бы балконы, и гулко, на разные лады, раздавались голоса надзирателей.

Несмотря на мое искреннее желание не раздражаться я не выдержал... Голос "Крысы" действовал на меня. Он так то особенно растягивал "Спааать приготовиться". Как будто говорил: "Спите милые... Но помните, власть моя!"...

Я снял пиджак, лег на койку, накрылся с головой и продолжал думать...

Бог мне помог! Да, кажется действительно помог... Он уберег меня...

Я вспомнил план... И жутко стало... Ведь я б тогда пошел на все... Но если Бог - судьба, то почему он не помог найти мне деньги? Они мне были ведь действительно нужны. - Ведь я искал свободы, счастья. А теперь?..

А что такое счастье?... Я оборвал себя. Где корень, формула, основа?...

Опять раздумье, примеры жизни...

Деньги?

Нет...

Власть?..

Тоже нет... Все это временно... Ну достижение цели?.. Опять не то... Ведь это все не полно... Так где же счастье? В чем оно? Когда я сам то счастлив был?.. Когда?..

Когда я был среди людей...

Каких ? ..

Ну симпатичных, милых...

Еще...

Когда я был спокоен... И просто в настроеньи был... Ну и...

Когда людей любил... Ну что ж?

Вот - счастье!..

Бог - Счастье... Любовь, гармония и равновесие...

{139} Дух - счастье... Оно - вне денег, власти, хлеба... Оно во мне... В моем духовном равновесии... И вне материи... Оно свободно... Оно для каждого... И путь к нему и средства. - Учение Христа.

Дни шли за днями. Все те же надписи на стенах... Хождение по камере... Окрики "Кипяток"... Потом "Обед" и "Ужин"... "Спать приготовиться"... И это все.

Неизвестность за будущее развернулась во всю свою ширь и давила всей тяжестью. Уже надорванный прежней жизнью организм через месяц потребовал питания. Остро чувствовался голод и холод.

Петля суживалась... Но тихо медленно и верно шел я к новой жизни. Я спотыкался, падал, поднимался и снова шел.

Сначала короткие промежутки душевного покоя и равновесия, и длинные периоды сознания безысходности своего положения, жажда жизненной борьбы, временами кошмарное состояние, затем, понемногу, все меньше и меньше были эти приступы упадка, и, все выше и выше поднимался мой дух, и яснее сознавал я всю мелочность жизни и моих желаний.

Я оглянулся назад, в свою прошлую жизнь. Сколько ошибок, сколько глупостей, сколько греха!

Нет, надо остановиться. Какова бы не была моя дальнейшая судьба, все равно я должен исправиться. Если я буду жив, я должен начать новую жизнь по путям, указанным Христом. Жизнь полную любви, прощения, кротости.

В моей голове рисовались картины. - Меня сошлют, я пойду санитаром в лазарет, я буду ухаживать за больными, отдавать им всю свою душу, всю любовь, все время, все деньги. Я никогда не повторю своих ошибок, не надо мне роскошной жизни, мне надо Христианское счастье. Это высшее, чего может достигнуть человек на земле.

Недавно я перечел записки из Мертвого дома Ф. М. Достоевского. Какими далеким он мне казался раньше и каким близким стал теперь. Каждая его мысль, фраза, слово - истина, душа, реальность.

"Одинокий душевно", говорит он "Я пересматривал всю прошлую жизнь мою, перебирал все до последних мелочей вдумывался в мое прошлое, судил себя один неумолимо и строго, и даже в иной час благословлял судьбу за то, что она {140} послала мне это уединение, без которого не состоялся бы этот суд над собой. И какими надеждами забилось тогда мое сердце! Я думал, я решил, я клялся себе, что уже не будет в моей жизни ни тех ошибок, ни тех падений, которые были прежде. Я начертал себе программу всего будущего и положил твердо следовать ей. Во мне возродилась слепая вера, что я все это исполню, могу исполнить... Я ждал, я звал поскорее свободу, я хотел испробовать себя вновь, в новой борьбе. Порой захватывало меня судорожное нетерпенье... Но мне больно вспоминать теперь о тогдашнем настроении души моей. Конечно все это одного только меня касается... Но я оттого и записал это, что мне кажется всякий это поймет, потому что со всяким то же самое должно случиться, если он попадете в тюрьму, на срок, в цвете лет и сил". Как мне понятно это.

Любовь?.. И вот тут начинались мои мучения.

Настоящие, действительные и самые ужасные. Вопрос являлся во всей своей силе. И оставался неразрешенным. Расстреляют, значит так хочет Бог. Но если нет.-Так туда, к ней, за границу.