Золотой воскресник - Марина Львовна Москвина Страница 28

* * *

Видимо, у меня раньше было здоровье очень слабое. Вот запись в дневнике 2 октября 1995 года: “Начала роман «Гений безответной любви». Написала одну страницу и потеряла сознание”.

* * *

Когда я завершила “Гения…”, вложив туда все горести-печали своей жизни, и отдала его в издательство “Лимбус Пресс”, редактор ответил, что не может напечатать мою вещь, поскольку у них нет для меня юмористической серии.

– Так давайте я лягу в основу! – воскликнула я.

– Ляжете, ляжете, – мне ответили.

Но больше не позвонили.

* * *

Зашли с Бородицкой подкрепиться в ЦДЛ. За соседним столом сидят две прекрасные блондинки. В буфете появляются Бахнов и Калашников, нежно приветствуют блондинок, берут кофе, коньячок и садятся к нам за столик. Мы страшно обрадовались, но все-таки спросили, почему они сели именно к нам.

– Из политических соображений, – серьезно ответил Калашников. – Потому что Бородицкая похожа на Анджелу Дэвис. А Москвина – на Долорес Ибаррури.

* * *

– Это у тебя сага, а не роман, – сказала Дина Рубина, прочитав “Гения безответной любви”. – Движение цыганского табора в неизвестном направлении. Куча народу скачет верхом и катится в кибитках, взметая столбы пыли. Только иногда кто-то отлучается, чтобы украсть коня…

* * *

Дина устроила “Гения…” в екатеринбургское издательство “У-Фактория”. Но рассеянный Тишков отправил им не последний, шестой, вариант романа, как мы условились, а второй. Голый, мокрый, взъерошенный, в мыле – “Гений безответной любви” выскочил из дома и буквально был высечен на граните.

– Неужели там все написано, что я написала? – я просто боялась заглянуть в книгу.

– Да-да, – отвечал Тишков. – Что ты написала, то там теперь и написано.

* * *

Лев Рубинштейн:

– Прочитал ваш роман. Мне понравилось.

– Не может быть! – говорю. – Неужели прочитали?

– Не верите? Там про одну любвеобильную тетку!

* * *

Игорь Иртеньев:

– Поди сюда, душа моя!.. Взял в поезд и прочитал. Порою в голос смеялся. Ни разу не всплакнул, врать не стану. Но в нескольких местах взгрустнулось…

* * *

– Ну, такая героиня – законченная идиотка! – сказал одобрительно Игорь Губерман. – Даже порой веришь в искренность того, что эта черта в полной мере присуща самому автору.

* * *

Анекдот от Андрея Бильжо.

Приличный молодой человек приводит домой пьяную бомжиху. Глаз подбит, и остальное в таком духе.

– Знакомьтесь, – говорит родителям. – Это моя жена Катя, она будет жить у нас.

Родители в ужасе.

– Ладно, не парьтесь, – он им сказал, – я пошутил.

Они с облегчением вздохнули.

– Я пошутил. Ее зовут Зоя.

* * *

Лёня и два его брата – старший Валера и средний Евгений – родились в уральском рабочем поселке Нижние Серги Свердловской области в семье учителя Александра Ивановича Тишкова. У них была своя корова, надо чистить коровник. Отец Александр Иванович, бывало, скажет Валере:

– Иди коровник чистить.

А тот под любым предлогом отлынивал.

Александр Иванович, в сердцах:

– Как ты жить-то будешь, вырастешь, коровник вычистить не сумеешь!

Валера отвечал:

– А может, я другим чем-нибудь займусь и мне это не понадобится.

Хотя навоз, Александр Иванович отдавал справедливость старшему сыну, Валера Тишков исправно транспортировал на огород.

– Ну, это потрясающе! – удивлялся наш сын Серёга. – Возил навоз в какой-то глухой деревеньке, а теперь директор института и академик!!!

* * *

В фильме “Борис Годунов” (Сергей Бондарчук снимал его с оператором Юсовым) Георгий Бурков сыграл бродягу-чернеца Варлаама.

– Бондарчук проверял каждый кадр и уже достал этим Юсова, – рассказывал Бурков, когда мы возвращались с озвучки моего Дикобраза. – В очередной раз он заглядывает в глазок камеры: “Ну как – хорошо?”, а Юсов – ему: “Не перехорошить бы, Фёдорыч…”

* * *

– В “Ностальгии” Тарковского все красиво, – сказал Яков Аким, – но как будто он очень старался, чтобы никто, не приведи бог, не улыбнулся. И этого добился. Нет человеческого жеста – хотя бы Янковский лиры, что ли, пересчитал…

* * *

Валерий Александрович Тишков рассказал анекдот.

Встречаются два земляка, вместе родились и провели молодость в деревне, потом один уехал, стал академиком. Зовет он к себе своего друга юности. Тот его спрашивает:

– Ну, что ты делал все эти годы? Чем занимался?

Ученый показывает на один шкаф:

– Вот, видишь? Эти книги я написал.

Показывает на другой:

– А эти книги написали мои ученики.

– Знаешь, о чем я сейчас подумал? – спрашивает земляк.

– О чем?

– Помнишь, мы с сенокоса ехали на телеге? Ты правил лошадью, а я с Танькой на копне сена. И она все проваливалась. Я и подумал: вот бы все эти книги – да ей под задницу!..

* * *

Офтальмолог Алла Михайловна, получив от меня в подарок мой новый роман, заметила, что это особенно интересно – читать книгу пациента, которому ты заглянул в глазное дно…

* * *

От писателя не должно пахнуть писателем.

Александр Грин

* * *

Дина Рубина устроила “Гения безответной любви” в издательство “Мезера” переводить на чешский язык.

А у меня там сплошь идиоматические обороты, чуть ли не каждый пришлось объяснять переводчице. Полтора года длилась эта канитель. Наконец, все готово, а книга не выходит. Оказывается, издательство прекратило свое существование.

“Что с тобой делать? – ответила на мое отчаянное письмо Дина. – Стоит мне отлучиться поссать, как все наши дела останавливаются”.

* * *

– Знаешь, как сказано в Писании, – говорил маленькому Серёже его репетитор по математике Андрей Игоревич Лотов, – ищите, и обрящете, стучите, и откроется вам. Так это – о математике. Четыре в кубе?

– Тридцать два, – отвечает Серёжа.

– Четыре в кубе, Сергей? Боюсь показаться навязчивым! Четыре в кубе – раз, четыре в кубе – два…

– Шестьдесят четыре!!!

– Продано.

* * *

Сергей после двух репетиторов за день:

– Вы что, из меня ученого хотите сделать?

– А ты что, хочешь стать грузчиком?

– Зачем быть грузчиком? – он отвечал меланхолично. – Зачем быть ученым?

* * *

По нашей рекомендации Андрея Лотова пригласил к своему сыну литературовед Владимир Иосифович Глоцер. После первой же встречи Глоцер звонит и спрашивает:

– У вас что, Марина Львовна, репетитор по математике – антисемит?

– Да, – говорю, – но какое это имеет отношение к математике?

* * *

Меня привели в гости к чуть ли не столетней художнице Наталье Ушаковой в огромную коммуналку, я думала, таких уж и нет в Москве.

– Писатель Зайцев здесь бывал, – она говорила, – Булгаков читал здесь свои рассказы. Вы Чуванова знаете?

– Нет, я Чугунова