Николай Лесков - Воительница Страница 3

Тут можно читать бесплатно Николай Лесков - Воительница. Жанр: Проза / Русская классическая проза, год неизвестен. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте «WorldBooks (МирКниг)» или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Николай Лесков - Воительница

Николай Лесков - Воительница краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Николай Лесков - Воительница» бесплатно полную версию:

Николай Лесков - Воительница читать онлайн бесплатно

Николай Лесков - Воительница - читать книгу онлайн бесплатно, автор Николай Лесков

Полковница моя очень ей обрадовалась и в то же время при появлении ее будто немножко покраснела, но приветствовала Домну Платоновну дружески, хотя и с немалым тактом.

- Что это вас давно не видно было, Домна Платоновна? - спрашивала ее полковница.

- Все, матушка, дела, - отвечала, усаживаясь и осматривая меня, Домна Платоновна.

- Какие у вас дела!

- Да ведь вот тебе, да другой такой-то, да третьей, всем вам кортит (*5), всем и угодить надо; вот тебе и дела.

- Ну, а то дело, о котором ты меня просила-то, помнишь... - начала Домна Платоновна, хлебнув чайку. - Была я намедни... и говорила...

Я встал проститься и ушел.

Только всего и встречи моей было с Домной Платоновной. Кажется, знакомству бы с этого завязаться весьма трудно, а оно, однако, завязалось.

Сижу я раз после этого случая дома, а кто-то стук-стук-стук в двери.

- Войдите, - отвечаю, не оборачиваясь.

Слышу, что-то широкое вползло и ворочается. Оглянулся - Домна Платоновна.

- Где ж, - говорит, - милостивый государь, у тебя здесь образ висит?

- Вон, - говорю, - в угле, над шторой.

- Польский образ или наш, христианский? - опять спрашивает, приподнимая потихоньку руку.

- Образ, - отвечаю, - кажется, русский.

Домна Платоновна покрыла глаза горсточкой, долго всматривалась в образ и наконец махнула рукою - дескать: "все равно!" - и помолилась.

- А узелочек мой, - говорит, - где можно положить? - и оглядывается.

- Положите, - говорю, - где вам понравится.

- Вот тут-то, - отвечает, - на диване его пока положу.

Положила саквояж на диван и сама села.

"Милый гость, - думаю себе, - бесцеремонливый".

- Этакие нынче образки маленькие, - начала Домна Платоновна, - в моду пошли, что ничего и не рассмотришь. Во всех это у аристократов все маленькие образки. Как это нехорошо.

- Чем же это вам так не нравится?

- Да как же: ведь это, значит, они бога прячут, чтоб совсем и не найти его.

Я промолчал.

- Да право, - продолжала Домна Платоновна, - образ должен быть в свою меру.

- Какая же, - говорю, - мера, Домна Платоновна, на образ установлена? и сам, знаете, вдруг стал чувствовать себя с ней как со старой знакомой.

- А как же! - возговорила Домна Платоновна, - посмотри-ка ты, милый друг, у купцов: у них всегда образ в своем виде, ланпад и сияние... все это как должно. А это значит, господа сами от бога бежат, и бог от них далече. Вот нынче на святой была я у одной генеральши... и при мне камердинер ее входит и докладывает, что священники, говорит, пришли.

"Отказать", - говорит.

"Зачем, - говорю ей, - не отказывайте - грех".

"Не люблю, - говорит, - я попов".

Ну что ж, ее, разумеется, воля; пожалуй себе отказывай, только ведь ты не любить посланного; а тебя и пославший любить не будет.

- Вон, - говорю, - какая вы. Домна Платоновна, рассудительная!

- А нельзя, - отвечает, - мой друг, нынче без рассуждения. Что ты сколько за эту комнату платишь?

- Двадцать пять рублей.

- Дорого.

- Да и мне кажется дорого.

- Да что ж, - говорит, - не переедешь?

- Так, - говорю, - возиться не хочется.

- Хозяйка хороша.

- Нет, полноте, - говорю, - что вы там с хозяйкой.

- Ц-ты! Говори-ка, брат, кому-нибудь другому, да не мне; я знаю, какие все вы, шельмы.

"Ничего, - думаю, - отлично ты, гостья дорогая, выражаешься".

- Они, впрочем, полячки-то эти, ловкие тоже, - продолжала, зевнув и крестя рот, Домна Платоновна, - они это с рассуждением делают.

- Напрасно, - говорю, - вы Домна Платоновна, так о Моей хозяйке думаете: она женщина честная.

- Да тут, друг милый, и бесчестия ей никакого нет; она человек молодой.

- Речи ваши, - говорю, - Домна Платоновна, умные и справедливые, но только я-то тут ни при чем.

- Ну, был ни при чем, стал городничОм; знаю уж я эти петербургские обстоятельства, и мне толковать про них нечего.

"И вправду, - думаю, - тебя, матушка, не разуверишь".

- А ты ей помогай - плати, мол, за квартиру-то, - говорила Домна Платоновна, пригинаясь ко мне и ударяя меня слегка по плечу.

- Да как же, - говорю - не платить?

- А так - знаешь, ваш брат, как осетит нашу сестру, так и норовит сейчас все на ее счет...

- Полноте, что это вы! - останавливаю Домну Платоновну.

- Да, дружок, наша-то сестра, особенно русская, в любви-то куда ведь она глупа; "на, мой сокол, тебе", готова и мясо с костей срезать да отдать; а ваш брат шаматон этим и пользуется.

- Да полноте вы, Домна Платоновна, какой я ей любовник.

- Нет, а ты ее жалей. Ведь если так-то посудить, ведь жалка, ей-богу же, друг мой, жалка наша сестра! Нашу сестру уж как бы надо было бить да драть, чтоб она от вас, поганцев, подальше береглась. И что это такое, скажи ты, за мудрено сотворено, что мир весь этими соглядатаями, мужчинами преисполнен!.. На что они? А опять посмотришь, и без них все будто как скучно; как будто под иную пору словно тебе и недостает чего. Черта в стуле, вот чего недостает! - рассердилась Домна Платоновна, плюнула и продолжала: - Я вон так-то раз прихожу к полковнице Домуховской... не знавал ты ее?

- Нет, - говорю, - не знавал.

- Красавица.

- Не знаю.

- Из полячек.

- Так что ж, - говорю, - разве я всех полячек по Петербургу знаю?

- Да она не из самых настоящих полячек, а крещеная - нашей веры!

- Ну, вот и знай ее, какая такая есть госпожа Домуховская не из самых полячек, а нашей веры. Не знаю, - говорю, - Домна Платоновна; решительно не знаю.

- Муж у нее доктор.

- А она полковница?

- А тебе это в диковину, что ль?

- Ну-с, ничего, - говорю, - что же дальше?

- Так она с мужем-то с своим, понимаешь, попштыкалась.

- Как это попштыкалась?

- Ну, будто не знаешь, как, значит, в чем-нибудь не уговорились, да сейчас пшик-пшик, да и в разные стороны. Так и сделала эта Леканидка.

"Очень, - говорит, - Домна Платоновна, он у меня нравен".

Я слушаю да головой качаю.

"Капризов, - говорит, - я его сносить не могу; нервы мои, - говорит, не выносят".

Я опять головой качаю. "Что это, - думаю, - у них нервы за стервы, и отчего у нас этих нервов нет?"

Прошло этак с месяц, смотрю, смотрю - моя барыня квартиру сняла: "Жильцов, - говорит, - буду пущать".

"Ну что ж, - думаю, - надоело играть косточкой, покатай желвачок; не умела жить за мужней головой, так поживи за своей: пригонит нужа и к поганой луже, да еще будешь пить да похваливать".

Прихожу к ней опять через месяц, гляжу - жилец у нее есть, такой из себя мужчина видный, ну только худой и этак немножко осповат.

"Ах, - говорит, - Домна Платоновна, какого мне бог жильца послал деликатный, образованный и добрый такой, всеми моими делами занимается".

"Ну, деликатиться-то, мол, они нынче все уж, матушка, выучились, а когда во все твои дела уж он взошел, так и на что ж того и законней?"

Я это смеюсь, а она, смотрю, пых-пых, да и спламенела.

Ну, мой суд такой, что всяк себе как знает, а что если только добрый человек, так и умные люди не осудят и бог простит. Заходила я потом еще раза два, все застаю: сидит она у себя в каморке да плачет.

"Что так, - говорю, - мать, что рано соленой водой умываться стала?"

"Ах, - говорит, - Домна Платоновна, горе мое такое", - да и замолчала.

"Что, мол, - говорю, - такое за горе? Иль живую рыбку съела?"

"Нет, - говорит, - ничего такого, слава богу, нет".

"Ну, а нет, - говорю, - так все другое пустяки".

"Денег у меня ни грошика нет".

"Ну, это, - думаю, - уж действительно дрянь дело; но знаю я, что человека в такое время не надо печалить".

"Денег, - говорю, - нет - перед деньгами. А жильцы ж твои?" спрашиваю.

"Один, - говорит, - заплатил, а то пустые две комнаты".

"Вот уж эта мерзость запустения, - говорю, - в вашем деле всего хуже. Ну, а дружок-то твой?" Так уж, знаешь, без церемонии это ее спрашиваю.

Молчит, плачет. Жаль мне ее стало: слабая, вижу, неразумная женщина.

"Что ж, - говорю, - если он наглец какой, так и вон его".

Плачет на эти слова, ажно платок мокрый за кончики зубами щипет.

"Плакать, - говорю, - тебе нечего и убиваться из-за них, из-за поганцев, тоже не стоит, а что отказала ему, да только всего и разговора, и найдем себе такого, что и любовь будет и помощь; не будешь так-то зубами щелкать да убиваться". А она руками замахала: "Не надо! не надо! не надо!" - да сама кинулась в постель головой, в подушки, и надрывается, ажно как спинка в платье не лопнет. У меня на то время был один тоже знакомый купец (отец у него по Суровской линии свой магазин имеет), и просил он меня очень: "Познакомь, - говорит, - ты меня, Домна Платоновна, с какой-нибудь барышней, или хоть и с дамой, но только чтоб очень образованная была. Терпеть, - говорит, - не могу необразованных". И поверить можно, потому и отец у них, и все мужчины в семье все как есть на дурах женаты, и у этого-то тоже жена дурища - все, когда ни приди, сидит да печатаные пряники ест.

"На что, - думаю, - было бы лучше желать и требовать, как эту Леканиду суютить с ним". Но, вижу, еще глупа - я и оставила ее: пусть дойдет на солнце!

Месяца два я у нее не была. Хоть и жаль было мне ее, но что, думала себе, когда своего разума нет и сам человек ничем кругом себя ограничить не понимает, так уж ему не поможешь.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.