Василий Андреев - Волки Страница 3

Славушка капризный, озорник. Издевался над Кокою - лучше не придумать: облеплял липкими бумагами от мух, заставлял есть мыло и сырую картошку, кофе с уксусом пить и лимонад с прованским маслом, пятки чесать по полтиннику в ночь.

Здорово чудил плашкет над Кокою!

Теперь Мельников, встретив Коку, велел ему следовать за собою, купил по дороге на рубль мороженого, ввалил все десять порций в Кокину шляпу и заставил того выкрикивать: "Мороженое!.."

За странным продавцом бродили кучи народа.

Мельников натравлял мальчишек на чудака.

Полицейские, останавливающие Коку, получали, незаметно для публики, от Мельникова на водку и шествие продолжалось.

В тринадцатой, куда пришел Мельников с Кокою, уже был Ломтев со Славушкою. Повидимому, кто-нибудь из плашкетов сообщил им, что Кока нанят Мельниковым.

В ожидании Коки Ломтев со Славушкою сидели за столом.

Ломтев высокий, густоусый мужчина с зубочисткою во рту, солидно читал газету, а Славушка, мальчуган лет пятнадцати, с лицом розовым и пухлым, как у маленьких детей после сна, сидел развалясь, с фуражкою, надвинутой на глаза и сосал шоколад, изредка отламывая от плитки кусочки и бросая на пол.

Мальчишки, сидящие в отдалении, на полу, кидались за подачкою, дрались как собаки из-за кости.

Славушка тихо посмеивался, нехотя сося надоевший шоколад.

Когда вошли Мельников с Кокою, Славушка крикнул:

- Кока! Лети сюда.

Тот развязно подошел. Сказал, не здороваясь, с некоторой важностью:

- Сегодня он меня нанял.

И кивнул на Мельникова.

- И я нанимаю! Какая разница? - слегка нахмурился мальчуган.

Протянул розовую со складочками в кисти, руку, с перстнем на безымянном пальце:

- Целуй за гривенник!

Кока насмешливо присвистнул.

- Полтинник еще туда-сюда.

Мельников кричал:

- Чего ты с мальчишкою треплешься? Иди!

Кока двинулся. Славушка сказал сердито:

- Чорт нищий! Пятки мне чешешь за полтинник всю ночь, а с голодухи лизать будешь и спасибо скажешь. А тут ручку поцеловать и загнулся: Па-алтинник! Какой кум королю объявился. Ну, ладно, иди получай деньги!

Кока вернулся, чмокнул Славушкину руку. Мальчуган долго рылся в кошельке.

Мельников уже сердился:

- Кока! Иди, чорт! Расчет дам!

А Славушка копался.

- Славенька, скорее! Слышишь, зовет? - торопил Кока.

- Ус-пе-ешь! - тянул мальчишка. - С петуха сдачи есть?

- С пяти рублей? Откуда же? - замигал Кока.

- Тогда получай двугривенный.

Но Ломтев уплатил за Славушку. Не хотел марать репутации.

Кока поспешил к Мельникову.

Славушка крикнул вслед:

- Чтоб я тебя, стервеца, не видал больше! Дорого берешь, сволочь!

Нахмурясь, засвистал. Вытянул плотные ноги в мягких лакированных сапожках.

Ломтев достал сигару, не торопясь вынул из замшевого чехольчика ножницы, обрезал кончик сигары.

Шпана зашушукалась в углах. Ломтева не любили за причуды. Еще бы! В живопырке и вдруг - барин с сигарою, в костюме шикарном, в котелке, усы расчесаны, плашкет толстомордый в перстнях, будто в "Буффе" каком!

Ломтев, щурясь от дыма, наклонился к мальчугану, спросил ласково:

- Чего дуешься, Славушка?

- Найми Коку! - угрюмо покосился из-под козырька мальчишка.

- Чудак! Он нанят. Сейчас он к нам не пойдет! Ты же видишь - тот фраер на деньги рассердился.

- А я хочу! - капризно выпятил пухлую губу Славушка. А если тебе денег жалко, значит ты меня не любишь.

Ломтев забарабанил пальцем по столу. Помолчав, спросил:

- Что ты хочешь?

Славушка, продолжая коситься, раздраженно ответил:

- А тебе чего? Денег жалко, так и спрашивать нечего.

- Жалко у пчелки. А ты толком говори: чего хочешь? - нетерпеливо хлопнул ладонью по столу Ломтев.

- Хочу, чтобы мне, значит, плевать Коке в морду, а он, пущай не утирается. Вот чего!

Мальчишка закинул ногу на ногу. Прищелкнул языком. Смотрел на Ломтева вызывающе.

Ломтев направился к столу, где сидели Мельников с Кокою, окруженные шпаною.

Повел переговоры.

Говорил деловито, осторожно отставив руку с сигарою, чтобы не уронить пепла. Важничал.

- Мм... вы понимаете. Мальчик всегда с ним играет.

- А мне что? - таращил пьяные глаза Мельников. - Я нанял и баста!

- Я вас понимаю, но мальчугашка огорчен. Сделайте удовольствие ребенку. Мм... Он только поплюет и успокоится. И Коке лишняя рублевка не мешает. Верно, Кока?

- Я ничего не знаю, - мямлил пьяный Кока: - Антон Иваныч мой господин сегодня. Пусть он распоряжается. Только имейте в виду, я за рубль не согласен. Три рубля. Слышите?

- Ладно, сговоримся, - отмахнулся Ломтев. - Так уступите на пару минуток?

Мельников подумал, махнул рукою.

- Ладно! Пускай человек заработает. Этим кормится, правильно. Вали, Кока! Видишь, как я тебе сочувствую!

Ломтев любезно поблагодарил. Пошел к Славушке. Кока, пошатываясь - за ним. А сзади шпана, смеясь:

- Кока! Пофартило тебе! Два заказчика сразу!

- Деньгу заработаешь!

- Только смотри, Славка тебя замучает!

А мальчишка ждал, нетерпеливо постукивая каблуком.

Кока подошел. Спросил:

- Стоя будешь?

- Нет! Ты голову сюды!

Славушка хлопнул себя по круглому колену.

- Садись на пол, а башку так вот. Погоди.

Взял со стола газету, постелил на колени:

- А то вшам наградишь, ежели без газеты.

Кока уселся на полу, закинул голову на Славушкины колени, зажмурился.

- Глаза-то открой! Ишь ты какой деловой! - сердито прикрикнул мальчишка. - Задарма хошь деньги получать.

Взял из стакана кусочек лимона, пожевал, набрал слюны. Капнула слюна. Кока дернул головою.

- Мордой не верти! - сказал Славушка, слегка щелкнув Коку по носу.

Опять пожевал лимон.

- Глаза как следует чтобы. Вот так.

Низко наклонил голову. Плюнул прямо в глаза.

Кругом захохотали. Смеялся и Славушка.

- Кока! Здорово? - спрашивала шпана.

- Чорт, плашкет. Специально.

- Ладно! - тихо проворчал Кока.

Ломтев, щурясь от дыма, равнодушно смотрел на эту сцену.

- Плашкет! Ты хорошенько! - рявкнул откуда-то Калуга. - Заплюй ему глаза, чтоб он, сволочь, другой раз не нанимался.

- Эх, мать честная! Денег нет! - потирал руки Яшка-Младенец. - Я бы харкнул по-настоящему.

Славушка поднял на него румяное, смеющееся лицо:

- Плюй за мой счет! Позволяю!

Младенец почесал затылок.

- Разрешаешь? Вот спасибо-то!

Кока хотел запротестовать, замямлил что-то, но Славушка прикрикнул:

- Замест меня, ведь! Тебе что за дело? Кому хочу, тому и дозволю: твое дело харю подставлять.

Младенец шмаргнул носом, откашлялся, с хрипом харкнул.

- Убьешь, чорт! - загоготала шпана.

- Ну и глотка!

Младенец протянул Славушке руку:

- Спасибо, голубок!

Кока поднялся. Мигал заплеванными глазами, пошел к Мельникову.

- Смотри, не утирайсь! Денег не получишь! - предупредил Славушка.

- Я за ним погляжу, чтобы не обтирался! - предложил свои услуги Младенец.

Славушка заказал чаю.

Ломтев дал царь-бабе рублевку, важно сказав:

- Это, хозяюшка, вам за беспокойство.

Царь-баба ласково закивала головою:

- Помилуйте, господин Ломтев! От вас никакого беспокойства. Тверезый вы завсегда и не шумите.

Ломтев обрезал кончик сигары.

- Я это касаемо мальчика. Все-таки знаете, неудобно. Он шалун такой.

- Ничего. Пущай поиграет. Красавчик он какой у вас! Здоровенький. Огурчик.

Царь-баба заколыхалась, поплыла за стойку.

- Ну, ты, огурчик, доволен? - спросил Ломтев Славушку.

Мальчуган подошел к нему и поцеловал ему лоб. Ломтев погладил его по круглой щеке:

- Пей чай и пойдем!

А Мельников в это время уже придумал номер: предложил Коке схлестнуться раз-на-раз с Младенцем.

- Кто устоит на ногах, тому полтора целковых. А кто свалится - рюмка водки.

- А если оба устоят - пополам? - осведомился Кока.

- Ежели ты устоишь - трешку даже дам! - сказал Мельников.

Младенец чуть не убил Коку. Так хлестанул - у того кровь из ушей. Минут десять лежал без движения. Думали - покойник.

Очухался потом. Дрожа, выпил рюмку водки и ушел окровавленный.

Славушка радовался.

- Отработался, Кока? Здорово!

А по уходе Коки составилось пари: кто съест сотню картошек с маслом.

Взялись Младенец и Щенок.

Оба обжоры, только от разных причин: Младенец от здоровья, а Щенок от вечного недоедания.

Премия была заманчивая: пять рублей.

Перед каждым поставили по котелку с картошкою.

Младенец уписывает да краснеет, а Щенок еле дышит.

Силы неравные. Яшка настоящий бегемот из зоологического, а Костька-Щенок - щенок и есть.

Яшка все посмеивался:

- Гони, Антон Иваныч, пятитку. Скоро съем все. А ему не выдержать. Кишка тонка.

И все макает в масло. В рот картошку за картошкою.

Руки красные, толстые в масле.

И лицо потное, блестящее - масленое тоже. Течет, стекает масло по рукам. Отирает руки о белобрысую голову.