Рустам Ибрагимбеков - Структура момента Страница 3

В ресторан Дома кино, обычно самый легкодоступный из всех, расположенных в центре, нас долго не пускали из-за юбилея Батановского...

Через весь зал действительно тянулся громадный П-образный стол, в этом мы убедились позже, когда удалось-таки преодолеть заслон из двух швейцаров и гардеробщицы. Батановский имел полное право занять весь ресторан: он был знаменитым киноартистом, и не будь с нами Алика, мы с Ниной, смирившись с неудачей, пошли бы пытать счастья где-нибудь еще. Но присутствие Алика, не сомневающегося в том, что мне в Москве все доступно, заставило меня действовать!..

Оставив их внизу, я поднялся на третий этаж и нашел главного администратора. Замотанный приготовлениями к предстоящему банкету, он долго меня не понимал.

- От какого Азиза? - Не глядя на меня, он заполнял какие-то счета.

- Кеманчиста.

- Что? - Оторвавшись на мгновение от бумаг, он с недоумением посмотрел на меня поверх очков.

- Кеманча. Инструмент такой... Вы в "Арагви" работали?

- Давно...

Администратору на вид было лет пятьдесят, и непонятно, как он мог работать с Азизом в "Арагви" в послевоенные годы...

Сколько же лет ему было тогда? Видимо, совсем мальчишкой начал он свою ресторанную деятельность. Или же Азиз, любящий похвалиться успехами своих бывших сослуживцев - один из них даже стал генералом, - что-то напутал...

- Вас Володей зовут?

- Да.

- В "Арагви" работали?

- Работал. Азиз... Музыкант, что ли?

- Да..

- А он жив еще?

- Болеет очень.

Моложавый Володя сочувственно вздохнул, продолжая коситься на счета.

- Так что тебе надо?

- Племянник его приехал из Баку. Азиз очень просил столик устроить.

- Сколько вас?

- Трое.

- Банкет у меня, - расстроенно сказал Володя, -- сто пятьдесят человек... Юбилей Батановского.

- Я знаю.

- Приказано никого не пускать, даже кинематографистов. - Володя поморщился как от боли, вспомнив о приказе, и все же чувство коллегиальности взяло верх. - Ладно... Поднимайтесь... Я сейчас позвоню вниз... Азизу привет...

Нам поставили столик у окна, и мы были единственными посетителями, не имеющими отношения к юбилею Батановского, на который собрался весь цвет советского кино.

Алик был вне себя от счастья, он знал всех поименно, перечислял роли и даже был посвящен в довольно интимные подробности жизни многих присутствующих.

- Зотова! Зотова! - Он возбужденно направлял наше внимание в нужном направлении. - В "Горячем цехе" снималась, Мухина первая жена, в прошлом году развелись...

Нину его поведение поначалу веселило, потом ей захотелось поговорить о нас, и пришлось дать ему понять, что пора умерить свои восторги.

-Я хочу выпить за тебя, мой дорогой, - сказала Нина с ласковой, чуть грустноватой нежностью. - Рыцарь ты мой! Какое все же счастье, что ты есть! Суметь, несмотря ни на что, сохранить, сберечь свое чувство - это такая редкость в наше время. Я так благодарна тебе? Четырнадцать лет! Поверить трудно, что такое возможно! За тебя, чудо мое!

Ее нисколько не смущало присутствие Алика, который, правда, слушал ее краем уха; внимание его было отвлечено банкетом, набиравшим силу, как морской прибой после полуночи. И все же сама способность Нины говорить так свободно в присутствии малознакомого человека не могла не смутить его. А когда она сказала, что моя преданность ей приводит в восхищение всех, включая ее супруга Олега, он, порывшись для вида в карманах, встал и, извинившись, отправился в буфет якобы за спичками...

Нина была в ударе, на нее в очередной раз напало желание (в этот день в общем-то оправданное) высказать все, что накопилось в ее благодарном сердце за многие годы нашего знакомства...

-Ты даже не представляешь, какая ты прелесть! И что ты значишь для меня! Каждый раз, когда мне трудно, когда становится невыносимо, я думаю: а у меня есть его любовь! И я вновь обретаю опору в жизни. Честное слово! И еще думаю: какое счастье, что судьба нас свела! Ни у кого такого нет! Ни у кого!

-Правда?

-Правда.

Когда вернулся Алик, я произнес тост за него, за нашу дружбу, а он присовокупил к сказанному несколько слов, адресованных Нине, но, как водится, обращенных ко мне.

- Вы, я вижу, тоже очень дружите, - движением поднятого бокала он соединил нас,-и я вижу, что это чистая дружба, поэтому я хочу выпить и за Нину, как твоего друга, и чтобы она знала, что может на нас, твоих друзей, всегда рассчитывать и в хорошую, и в самую трудную минуту своей жизни.

Нину очень тронули слова Алика, она предложила мне привести его к нам послезавтра на ужин.

Это предложение, несомненно, было лишним, учитывая публику, которая должна была в этот день у них собраться, но отклонить eгo при Алике было не очень удобно, он мог решить, что я стесняюсь своих друзей. Хотя робкую попытку я все же сделал:

- А это удобно?

- Конечно,-удивилась Нина. - Попоешь немного. Гитару только не забудь.

- А кто будет?

- Я же тебе говорила.

- Вот почему я и считаю, что не очень удобно, если мы придем...

- Ерунда. Они очень неплохие ребята, я их всех хорошо знаю, будет весело...- Она повернулась к Алику:- Муж получил новую кафедру и решил собрать сотрудников по этому поводу. Отличные ребята...

- Я ничего против не имею, но поскольку мы с Аликом никого не знаем... сделал я еще одну попытку.

- Все равно ты обречен на знакомство с ними, - перебила меня Нина с улыбкой, - и чем раньше это произойдет, тем лучше...

Алик был так благодарен за приглашение, что я не стал больше возражать...

Вечер закончился тем, что Алик, подойдя к Батановскому, провозгласил тост от имени многотысячной армии почитателей его таланта в Азербайджане; они поцеловались и продолжали целоваться до самого закрытия ресторана.

Алику было постелено в кабинете, но, получив возможность побыть со мной вдвоем (Нину завезли по дороге домой), он никак не хотел ложиться спать - еще очень долго продолжалось хождение по комнатам и обмен впечатлениями о прекрасно проведенном вечере.

- Я сперва глазам не поверил. - Огромные трусы болтались на худых ногах Алика, как два черных пиратских флага в безветренную погоду. - Неужели сам Батановский! Даже потом не верил, когда ты подтвердил. Пока не поцеловались! Вот мужчина! Душа нараспашку!

Он был счастлив, и я радовался за него, зная, что он запомнит этот вечер на всю жизнь. Хорошо, что я все же решился потащить его с нами. Нина в конце концов все поняла, зато он получил столько впечатлений.

- Не думал, что артисты такие свойские ребята! - продолжал восторгаться Алик.

- В этом-то и главная разница! Мне почему нравится здесь жить? - Я попытался довести его наблюдения до уровня обобщения. - У нас, если человек чего-нибудь добьется в жизни, то сразу начинает важничать. А здесь, кто бы он ни был, академик, министр, народный артист, если ты с ним дружишь, то на равных. Никогда не укажет тебе на твое место. Другая атмосфера... Ты сам убедился сегодня... Все просто... И люди интересные... Я очень доволен своей жизнью...

-Еще бы! - Алик невольно окинул взглядом кабинет, заставленный шкафами с книгами.

-Так и передай ребятам.

-Они знают. Весь город знает.

-И пусть не обижаются. Я обязательно приеду. Вы даже не представляете, как я соскучился по всем вам... Но пока не получается. Загружен страшно...

-Хорошая женщина, - как бы в ответ на собственные мысли вдруг сказал Алик.

-Kто? Нина?

-Да. Красивая очень!

Сам бы я о ней не заговорил, но раз уж она ему так понравилась, то я не удержался:

- Я не хотел говорить... Но ты близкий мне человек. Не буду от тебя скрывать... Мы любим друг друга. Уже много лет...

- Я понял сразу. - Алик чуть засмущался.

- Четырнадцать лет уже. Сегодня как раз годовщина... не можем друг без друга...

- А семья?

- Семья? - Я усмехнулся. - А что семья?.. Все нормально...

- У нее тоже?

- Да...

Пора было кончать этот разговор; он и так узнал достаточно, чтобы не заснуть до утра. Чувствовалось, что он хочет что-то еще спросить, но я не дал ему такой возможности.

- Все! Пора спать! - Я направился в спальню. - Завтра у меня с утра уйма дел. Придется встать очень рано.

Он послушно, как ребенок, поднялся со стула.

- Видимо, я буду занят весь день, до самого вечера.

- Ничего... Я с ребятами погуляю... Кремль хочу посмотреть...

- А послезавтра пойдем в гости к Нине...

- Да... Подарок надо какой-нибудь купить.

- Купим, не беспокойся.

Уже когда я засыпал, за дверью послышались неуверенные шаги. Потоптавшись у порога в спальню, Алик все же решился выяснить, настолько крепко я уснул.

-Ты почему не спишь? - спросил я вежливо, но с неодобрением.

- Извини, я забыл... - Дверь приоткрылась. Алик, не заходя в спальню, протянул мне что-то формой и размерами похожее на фотокарточку. - Это тебе...

- Что это?

- Пригласительный билет на свадьбу.

- Спасибо. Что ты беспокоишься? Утром дал бы...

Я приподнялся на локте и, мысленно выругав себя, все же предложил Алику войти: что поделаешь, так уж я, видимо, воспитан...