Борис Зайцев - Ариадна Страница 3
- Категория: Проза / Русская классическая проза
- Автор: Борис Зайцев
- Год выпуска: неизвестен
- ISBN: нет данных
- Издательство: неизвестно
- Страниц: 11
- Добавлено: 2018-12-25 13:50:31
Борис Зайцев - Ариадна краткое содержание
Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Борис Зайцев - Ариадна» бесплатно полную версию:Борис Зайцев - Ариадна читать онлайн бесплатно
Пока онъ опускаетъ ихъ, Арiадна мочитъ платокъ духами, третъ виски, прикрываетъ голову платкомъ; въ комнатe стало сумрачно.
Полежаевъ. — Такъ, кажется, хорошо. (Приставляетъ къ дивану ширмочки.)
Арiадна. — Долго я была на томъ свeтe?
Полежаевъ. — Минуту, двe.
Арiадна. — А показалось — долго. Даже будто сонъ видeла. Черныя бабочки летали.
Полежаевъ. — Ты ужъ теперь-то потише, отдохни.
Пауза.
Арiадна. — Такъ бы вотъ лежать и лежать… Долго больной бы быть, потомъ выздоровeть… и все забыть.
Полежаевъ. — Арiадна, дорогая…
Арiадна (жметъ ему руку.) — Не сплю по ночамъ… и ослабeла. При чужихъ… Даже не такъ ночью, а проснешься утромъ, въ пять, и вотъ, бeлая вся лежишь и мучишься. А потомъ, когда умываешься, то плачешь. Это я замeтила. Но бываютъ минуты, какъ сейчасъ… вдругъ отойдетъ, и сердце станетъ чистое, свeтлое, точно сошелъ въ него ангелъ божiй. Сладко станетъ. Все забудешь. Хочется плакать, умереть. Какъ прежде, гладить эти вотъ волосы.
Полежаевъ (положилъ ей голову на колeни.) — Пора, пора… Забыть все, жить начать… какъ прежде.
Арiадна (приподымается). — Какъ прежде. (Лицо ея темнeетъ.) Это ты… какъ сказалъ.
Полежаевъ. — Иначе — гибель.
Арiадна. — Сны! Мечты!
Пауза.
Полежаевъ. — Ты говоришь, бываютъ минуты, когда ангелъ Божiй сходитъ въ сердце.
Арiадна. — Только минуты.
Полежаевъ. — А я вeрю, придетъ часъ, когда совсeмъ раскроется твоя душа… и ты все примешь, все простишь. Моя такъ называемая измeна…
Арiадна. — Это почему же?
Полежаевъ. — Твоя душа горячая, добрая…
Арiадна. — Откуда ты взялъ? Какая добрая?
Полежаевъ. — Арiадна!
Арiадна. — Предатель. Ты меня погубилъ. Лучшее, лучшее, что было… (Полежаевъ закрываетъ лицо руками.) Не могу. Уходи, пожалуйста. Въ этомъ домe я счастлива была… Добрая! А ты обо мнe помнилъ тогда?
Полежаевъ. Зачeмъ?
Арiадна. — Позови генерала, и Саламатина… всeхъ. Чтобы Лапа явилась. Уйди!
Рeзко вскакиваетъ съ дивана. Подходитъ къ окнамъ, подымаетъ шторы.
Полежаевъ (уходя). — Хорошо.
Арiадна. — Полумракъ! Мечтательность! Жалкiя слова.
Припрыгивая, вбeгаетъ Лапинская.
Лапинская (какъ бы слегка балуясь). — Ар-рi-адна, ты чего жъ это, помирать собралась? Мнe горничная говоритъ: «И совсeмъ это барыня бe-eлая лежитъ, и только ножками дрыгаетъ».
Арiадна. — Все вретъ. Ея и не было тутъ.
Лапинская. — Слушай, да ты, дeйствительно, какъ мeлъ. (Всматривается.) Вотъ что: брось ты со своимъ султаномъ возиться. Чортъ знаетъ, нeтъ, это меня возмущаетъ.
Арiадна. — Глупо. Онъ, во-первыхъ, не султанъ.
Лапинская. — Ну, далай-лама, эмиръ бухарскiй…
Арiадна. — Пристаютъ съ чепухой. И главное, у самой какiя-то таинственныя переписки, нынче восторги, завтра слезы…
Лапинская (хлопая платочкомъ по столу). — Эхъ, ты-ы, жизнь наша дeвичья.
Арiадна. — Да еще, между дeломъ, съ Сергeемъ финтишь. (Деретъ ее за ухо.) Щенокъ дрянной!
Лапинская (вертится и выкручивается). — Насчетъ Сергeя Петровича я совсeмъ даже ничего… Ни въ одномъ глазу. Въ немъ и ходы никакого нeтъ.
Арiадна. — Смотри у меня!
Входитъ Игумновъ. Въ рукe у него двe розы.
Игумновъ. — Я говорилъ, что Арiадна очухается. Она живучая! (Беретъ со стола ножницы, аккуратно срeзаетъ стебли розъ.) Ты двужильная, Арiадна?
Арiадна. — Трехжильная.
Игумновъ (Лапинской). — Сiи розы дерзаетъ поднести скромный земледeлецъ.
Лапинская присeдаетъ, дeлаетъ реверансъ и насмeшливую гримасу. Беретъ розы, нюхаетъ.
Лапинская. — Одну дарю Арiаднe. Которая больше. Можно?
Игумновъ. — Ваша воля.
Арiадна. — Спасибо, Лапа. (Лапинская прикалываетъ ей розу.) Къ обeду прифранчусь.
Входитъ Генералъ, за нимъ Саламатинъ.
Генералъ. — И очень радъ видeть вновь… въ состоянiи здравомъ…
Арiадна (преувеличенно-горячо и быстро). — Да! Что жъ это киснуть вeчно… (Открываетъ окно). Благодать, свeтъ. А мы въ обморокахъ валяемся.
Генералъ. — Напрасно-съ.
Саламатинъ. — Я еще давеча говорилъ.
Генералъ. — Между прочимъ, я давно собираюсь васъ позвать, милая хозяюшка, и вашихъ друзей (обращается къ Лапинской и Игумнову; Игумновъ, улыбаясь, что-то говоритъ ей) ко мнe, запросто. En petit comitè. Можно устроить пикникъ, катанье на лодкe. Faute de mieux, поeздку на автомобилe.
Саламатинъ. — Машина новая. Сорокъ силъ.
Лапинская. — Здорово!
Игумновъ. — Бездeльники! Ну, это бездeльники. Кому покосъ, а кому автомобиль.
Лапинская. — И косите, складывайте, пожалуйста, свои копны, стога…
Игумновъ. (отпрядывая). — Виноватъ-съ, виноватъ.
Генералъ. — Покосъ — покосомъ, а развлеченiя — своимъ порядкомъ. У культурнаго человeка развлеченiя чередуются съ трудомъ. Это придаетъ жизни, какъ бы сказать, le goût de bon vin.
Арiадна (со слезами въ голосe). — «О, юность свeтлая моя!» Генералъ, у васъ вино найдется? У васъ-то, да у настоящаго, порядочнаго генерала, чтобы шампанскаго не было?
Генералъ. — Внe спора. Внe спора.
Арiадна. — Чeмъ не жизнь? Прieду, обязательно прieду… Напьюсь.
Горничная (въ дверяхъ). — Барыня, кушать подано.
Арiадна. — А пока что, у меня позавтракаемъ. Пожалуйста. Гдe Иванъ Иванычъ?
Игумновъ. — Удралъ, разумeется!
Арiадна. Кончено. Развеселая жизнь! Генералъ, вашу руку.
Всe идутъ въ столовую.
ДѢЙСТВIЕ ВТОРОЕ
Старинная бесeдка съ колоннами, у пруда, на возвышенiи; холмъ довольно крутъ; въ немъ, ниже бесeдки, нeкогда былъ гротъ; теперь входное отверстiе запирается рeшеткой; слeва родникъ съ каменнымъ водоемомъ; изъ античной маски бeжитъ вода. Золотистый, очень погожiй вечеръ. Надъ прудомъ стрекозы. Иногда проносится низко надъ водой голубая птичка. Въ бесeдкe Игумновъ, красный, разстегнувъ воротъ рубашки, и Полежаевъ
Полежаевъ. — Недавно я всталъ утромъ въ ужасно горькомъ состоянiи. Прямо пошелъ мимо пруда, и думалъ, какъ нерeдко за послeднее время, что погибаю. Вотъ. На пруду камыши есть. Когда я съ ними поравнялся, вдругъ они зашелестeли. Будто нeкоторый слабый, нeжный духъ сказалъ мнe нeчто. Я остановился. Въ горлe слезы. Вдругъ показалось, что не все еще пропало.
Игумновъ. — Ну, конечно, поэзiю развелъ. Нервы ослабeли, и все.
Полежаевъ. — Да, ужъ не очень сильны.
Игумновъ. — А, чор-ртъ. Трудно въ этихъ дeлахъ. Никуда не спрячешься.
Полежаевъ. ‑ Я и не прячусь. Все же голубая бездна надъ нами, благоуханiе покоса, сiянiе солнца передъ вечеромъ даютъ какъ бы мгновенное отдохновенiе… Интервалъ въ тоскe.
Игумновъ. — Ф-ф-у-у! (качаетъ головой).
Полежаевъ. — А иной разъ въ такую минуту взглянешь на крестьянъ, мужиковъ, среди которыхъ мы живемъ, и даже позавидуешь, какъ ясно все, какъ просто. Твердый, прямой путь.
Игумновъ. — Э-э, братецъ ты мой, хитрая штука.
Полежаевъ. — Но когда почва подъ ногами колеблется… все принимаетъ туманно-обманчивый обликъ…
Игумновъ (смeется). — Ты рeжешь свои яблони и думаешь, что нашелъ истину?
Полежаевъ. — Ахъ, ну, гдe же истину? Какiя слова! Но чeмъ-то жить надо…
Игумновъ. — Свой путь! Мнe бы, въ сущности, на покосъ надо, а вотъ сижу тутъ… и чего-то жду.
Полежаевъ. — Ты-то, кажется, крeпко… на ногахъ стоишь.
Игумновъ. — Крeпко… крeпко. Можетъ быть. Былъ я пeвчимъ, мечталъ въ театръ поступить. Собралъ бы пожитки въ кулечекъ, палку въ руки, да въ Москву, по шпаламъ. Однако, это не вышло. А случилось, что вонъ тамъ, за твоимъ паркомъ, пригнeздилась и моя усадебка. Что называется – ближайшій сосeдъ. Ты думаешь, хозяйничать очень весело? (Пауза). Ну, то ушло, какъ юность, глупость. Но одно осталось… (Смeется, какъ бы конфузливо). Въ мужицкой душe осталось желанiе… какой-то красоты, прелести… пожалуй, чего и нeтъ въ жизни.
Изъ парка выбeгаетъ Лапинская.
Лапинская. — Ужасно смeшной дяденька тутъ сейчасъ былъ. Дарья Михайловна косарямъ водки подноситъ, ну, какъ онъ усы обтиралъ, и такiе серьезные-серьезные глаза, закинулъ голову, водка буль-буль, крякнулъ и огурчикомъ заeлъ. Пресмeшной.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.