Александр Солженицын - Телеинтервью компании Би-Би-Си Страница 3

Ленин жил в Цюрихе, не имея возможности что-либо сделать или повлиять на международное положение, и был поражён, когда произошла перемена, - он, великий революционер. Удивитесь ли вы, если внезапно произойдут перемены?

Он удивился по своей близорукости. Он в своей партийной замкнутости терял самые простые факты: его врасплох застала мировая война и так же врасплох - революция. Взрыва - я никакого в Советском Союзе не ждал, ждал медленного процесса, и он уже шёл. Сегодня... да, я удивился бы. Я не удивлюсь сегодня другому: скорому близкому падению Запада. Вы понимаете, сейчас создалась такая обстановка, что Советский Союз настолько вошёл в военную экономику, что даже если будет единогласное мнение всех членов Политбюро не начинать войны, то это уже не в их власти. Им уже мучительно начать перестраивать уродливую военную экономику на нормальную, мирную. Сейчас создалась ситуация, когда надо думать не о том, что неожиданно произойдёт в Советском Союзе, - в Советском Союзе неожиданно ничего не произойдёт, - надо думать о том, что неожиданно произойдёт на Западе. Запад находится накануне крушения, созданного собственными руками. Вопрос невольно оборачивается с нас на вас.

Так чего же вы хотите от нас? Что мы на Западе должны делать?

Я - не политический деятель, и могу предлагать советы только духовные. Я хотел бы, чтобы Запад не терял воли и понимал, что свобода, которая досталась от предков и которая у вас уже 300 и больше лет, что эта свобода требует жертв. Вот чего я хотел бы от Запада: духовной крепости и моральной разборчивости. Когда Запад провозглашает, что моральные императивы не нужны в политике, этим самым он и губит себя, - это близорукий подход. Сегодня, и завтра, и вчера кажется, что можно маневрировать без моральных принципов, но это со страшной силой ударит по Западу в ответ. Отказ от моральных принципов - это топор, который мы сами над собой ставим, и этот топор ударит по шее.

Я знаю, что вы говорите это как убеждённый христианин, для вас правда важнее последствий. Но вы ждёте того же от людей в наш ядерный век, когда над головой каждого из нас повис дамоклов меч ядерного оружия. Мне кажется, это одна из причин, почему вас критикуют как противника разрядки. Какие же альтернативы могут быть в переговорах с дьяволом, как вы сказали бы, если цель - избежать ядерной катастрофы?

Было время, начало 50-х годов, когда эта же термоядерная угроза висела над миром, но позиции Запада были гранитны, и Запад ничего не уступал. Сегодня эта термоядерная угроза по-прежнему висит над обеими сторонами, но Запад избрал губительный путь уступок. Обратите внимание, слово "разрядка" имеет десять смыслов. Если мы с вами начнём искать в словаре, позовём ещё кого-нибудь... и все понимают под разрядкой разное. Сегодня вы избрали такой вариант разрядки, при котором, правда, термоядерная угроза становится не главной, термоядерная война даже не нужна Советскому Союзу: вас легко взять просто руками, зачем термоядерная война? Если вы подняли руки и сдаётесь, зачем термоядерная война? Вас просто так берут. Потом странно, почему при равной угрозе термоядерной войны Запад только уступает, а Восток только наступает? И наконец, не забудьте самый главный аспект сегодняшней разрядки. Он в том, что нет разрядки идеологической. Вы, западные люди, вы не можете себе представить, что значит сила советской пропаганды. Вы и сегодня остались английскими империалистами, которые хотят удушить всю землю, и это держится под самой тонкой корочкой. Чтобы корочку снять, нужно одно утро, только одно утро. Вам нельзя повернуть от разрядки так просто, вам повернуть от сегодняшнего состояния нужен год-два, а в Советском Союзе нужно одно утро, одна команда. Выходят газеты, что английские империалисты обнаглели, уже дальше жить нельзя, - и всё, что сегодня каждый день талдычится против вас, не будет этому противоречить. И разрядки никакой нет. Нельзя ставить вопрос о разрядке без идеологической разрядки. Если вас ненавидят и травят вас во всей прессе, на всех лекциях, какая же это разрядка?! Вас представляют злодеями, с которыми - ну, как-нибудь ещё один день прожить. Это - не разрядка! И разрешите мне вам задать вопрос: как вы объясняете, что вот, скажем, в последние месяцы почти нет никаких сообщений из Советского Союза о новых преследованиях инакомыслящих? Это я отвечу за вас, уж простите. Журналисты подчинились "духу Хельсинки". Мне достоверно известно, что западные журналисты в Москве, получив некоторые права, лучшие права передвижения, за это, и во имя духа Хельсинки, не принимают сообщений о новых преследованиях инакомыслящих в Советском Союзе. Что значит для нас дух Хельсинки и дух разрядки внутри Советского Союза? - укрепление тоталитаризма! То, что вам представляется как помягчение воздуха и климата, для нас - укрепление тоталитаризма. Вот я вам дам несколько свежих примеров, о которых вы не слышали по радио и не читали в газетах. Человек был у Сахарова с визитом, поехал домой в электричке, его убили. В квартиру Николая Крюкова стучат: пришли проверять газ, он открывает. Они его избивают смертным боем, у него дома, за то, что он выступал, подписывал, и уходят. Но это - в квартире. На улице, днём, пять часов дня, на Ленинском проспекте, Мальва Ланда, - её хватают и тащат в машину. Она кричит: "Граждане! меня воруют!" Сотни людей слышат и идут мимо! Потому что боятся, потому что каждого так схватят: на виду у всех берут и везут в тюрьму. Вот обстановка: дух Хельсинки и разрядка у нас. В Одессе посадили Вячеслава Игрунова за самиздат в психдом. Плюща выпустили, а других продолжают сажать. Разрядка, дух Хельсинки!

Александр Исаевич, но вот мнение, которое было очень распространено на Западе в 50-е и 60-е годы, может быть даже и теперь, и великий английский философ Бертран Рассел поддерживал его: "лучше быть красным, чем мёртвым". Однако вы утверждаете, что политика разрядки была сформулирована советским правительством специально с целью предотвратить либерализацию в Советском Союзе. Иными словами, Советский Союз начал отставать экономически, ему стало необходимо импортировать американскую и западногерманскую технику, иначе пришлось бы зачеркнуть всю систему. Таким образом, он только и может удержаться, ввозя заграничную технику и одновременно закручивая гайки внутри страны?

Да, импорт технологии и спасает всю советскую экономику. Это верно. А возвращаясь к этой ужасной позиции Бертрана Рассела - я вообще не понимаю, почему Бертран Рассел сказал: "лучше быть красным, чем мёртвым", а почему он раньше не сказал: "лучше быть коричневым, чем мёртвым"? - тогда нет разницы. Вся моя жизнь, и жизнь моего поколения, и жизнь моих единомышленников состоит в том, что лучше быть мёртвым, чем подлецом. В этом ужасном выражении - потеря всякого нравственного критерия. На короткой дистанции оно даёт возможность лавировать и продолжать наслаждаться жизнью, но в дальнем плане - обязательно погубит всех, кто так думает. Это страшная мысль. Благодарю вас, что вы привели её для яркой характеристики Запада.

Но в виде альтернативы вы предлагаете что-то вроде возврата к напряжениям холодной войны. А большинство людей приветствует разрядку как передышку, как шанс, что-то новое. Ведь предлагаемая вами альтернатива может снова привести к напряжённым отношениям, подобным тем, что были во времена Сталина и Хрущёва, разве не так?

Л я настаиваю: вам кажется, что это отдых? Но это мнимый отдых, отдых перед гибелью. А у нас вообще никакого отдыха, нас душат ещё сильней и уверенней. Вы вспоминаете напряжение 50-х годов, но при том напряжении вы ничего не уступали, а сегодня - не надо быть стратегом, чтобы понять: для чего берётся Ангола? для чего? Это - одна из последних позиций, чтобы блестяще провести мировую войну, прекрасная позиция в Атлантическом океане. Советские вооружённые силы уже во многом превзошли Запад, в другом превосходят. Англия владела флотом, теперь владеет флотом Советский Союз, морями, базами... Вы называйте это разрядкой, если вам угодно, но после Анголы я не знаю, как может язык проговаривать это слово. Ваш военный министр сказал, что Советский Союз проходит экзамен после Хельсинки. Я не знаю, сколько ещё стран нужно взять, может быть нужно советским танкам в Лондон прийти, чтобы ваш военный министр сказал наконец, что Советский Союз прошёл экзамен! Разрядки-то - нет! Разрядка нужна, но истинная. Я говорил: разрядка - это открытая ладонь, покажите, что у вас камня нет, а ваши компаньоны, с кем вы ведёте разрядку, держат камень, и такой увесистый, что могут вас убить одним ударом. Разрядка получается самообманной, вот в чём дело.

Можно ли спросить вас как большого русского патриота - как вы смотрите на своё собственное будущее?

Моё будущее тесно связано с судьбой моей страны. Я работаю и всегда работал только для неё. Наша история скрыта, изолгана вся, я пытаюсь восстановить эту историю прежде всего для моей страны, ну, в какой-то мере это будет полезно и для Запада. Моё будущее зависит от того, что будет с моей страной. Кроме того, конечно, ко мне испытывают особые чувства руководители московские, так что моё будущее может и опередить... Разумеется, они могут меня убрать прежде того, как решится к лучшему судьба моей страны. Такие сведения я иногда получаю. Когда меня выслали, я думал, что возврат не так отдалён, потому что тогда Советский Союз стоял слабее, а Запад значительно сильнее. Но за эти два года соотношение сильно переменилось в пользу Советского Союза.