Натиг Расул-заде - Брат Страница 3

- Ма, - сказал он, - я гуляю по городу. Здесь все как с цепи сорвались, торгуют, весь город занимается куплей-продажей.

- Фуад, - сказала она крайне встревоженным голосом, -что с тобой?! Что с тобой происходит? Скорее возвращайся домой. Сегодня три дня со смерти Азада. Послезавтра поминальный четверг. Собираются родные, спрашивают тебя, а тебя нет, я не знаю, что говорить, - она заплакала в трубку.

- Что с тобой случилось? Маша звонит по три раза в день... - А ей что еще надо?

- Как?! Как что?! - возмутилась мать.

- Жена она тебе или нет. Как же ей не беспокоиться... Я тут с ума схожу от торя, а тут еще "о тебе тревожиться... Возвращайся сейчас же, я прошу тебя... - Мам, не говори глупостей, - прервал он ее, не придавая значения ее словам.

- Со мной все в порядке. Просто у меня дела. Возьми себя в руки, соберись. Я знаю, тебе сейчас нелегко, я приду домой, ма, как только смогу, - и, не слушая ее возражений, он повесил трубку.

Несколько дней, позабыв обо всем на свете, почти сутками напролет он играл в казино, а когда оно закрывалось, у приятелей, у знакомых дома, и все время ему везло, он крупно выиграл, теперь на руках у него оказалась большая сумма, и невозможно было просто таскать ее повсюду с собой. И потому как-то, еле оторвавшись от интересной игры, он заскочил на минутку домой и, бесцеременно отмахнувшись от непонятных, странноватых причитаний и ворчаний матери, спрятал пачки денег в своем старом тайнике, о котором кроме него никто не знал: вынутые сбоку от печки два кирпича создавали идеальную нишу для тайника и плотно закрывались куском кафеля, который уж никак нельзя было заподозрить, что он время от времени превращается в своеобразную дверцу сейфа. Кончив укладывать деньга, он выскочил из дома - ребята ждали -услышав, как мать прокричала ему вслед:

- Маша собирается приехать!

Ночевал он в эти дни то у Кати, то у Лалы, но в основном засыпал от усталости, там же, где шла игра. Все партнеры по игре говорили, что ему везет, как обычно, и клялись в последний раз садиться с ним за карты, его невероятное везение устрашало и мало кто выигрывал или оставался при своих деньгах, когда играл с ним, но играл он искусно, играть с ним было интересно и потому, обычно, его не избегали, а напротив, были даже рады, когда он участвовал в общей игре.

Часто - и это было неизбежно - он встречал на улицах родственников, они останавливали его, обычно спешащего, подолгу порой разговаривали, упорно называя его Фуадом, удивленно, недоумевающе поглядывали на него, избегая встречаться взглядами с ним. Он не обращая на все это внимания, посторонние разговоры, а уж тем более, взгляды мало волновали его; в отличие от брата, он привык жить только для себя, и мог взволноваться лишь тогда, когда посягали на его свободу, на его удовольствия.

Через несколько дней приехала из Москвы Маша. Он обнаружился только на третий день после ее приезда, позвонил матери. Мать была вне себя от горя и ярости. Трубку взяла у нее Маша.

- Послушай, - взволнованно сказала она. - Я много странных

вещей слышала о тебе тут. Я поверить не могу. Приезжай сейчас же. Нам нужно обо всем серьезно поговорить.

- Ты хочешь поговорить со мной? - с недоумением спросил он. - Что это значит, Футик?! - взорвалась она. - Что за нелепый вопрос?! С кем еще я могу здесь разговаривать? Твоя мать буквально убита горем, смерть Азада ее потрясла, к тому же ты ведешь себя так... Этому просто нет названия, чувствовалось, что она себя сдерживает изо всех сил, с языка ее готовы были сорваться ругательства, она, желая заглушить ими подкрадывающийся, непонятный страх перед впервые представшим в новом качестве, обычно покорным, уравновешенным мужем, стеснялась свекрови и ее родни, и потому вынуждена была сдерживаться, чтобы не сорваться на крик и брань, что могло бы шокировать родных мужа. Переведя дух, она как можно спокойнее спросила: - Ты меня слышишь, Футик? - Не смей меня так называть! - закричал он.

- Сюсюкать будешь со своим мужем. И вообще я не понимаю, какого черта ты приехаласю да, в Москве тебе места мало?!

- Фуад, дорогой, - Маша, не сдержавшись, вдруг в голос заплакала, она теперь, после короткого разговора с ним, по настоящему была напугана его словами, не могла уразуметь, что произошло с ее вполне нормальным мужем, отчего он так изменился, - Фуад, единственное, о чем я прошу тебя, приезжай сейчас домой, умоляю. Мне надо видеть тебя, говорить с тобой. Я знаю, я часто бываю неправа, обижаю тебя, раздражаю, прости, поверь мне, сейчас тебе трудно, я понимаю, поверь мне, самое важное в этой ситуации - нам встретиться, поговорить. Я прошу тебя... Вот и мама твоя здесь стоит, плачет... Она тоже очень просит тебя вернуться... Мы не можем понять, что с тобой происходит, мы страшно беспокоимся о тебе...

- Не надо беспокоиться, у меня все нормально. Я заскочу, как только смогу, - сказал он, повесил трубку, плечами пожал. Все с ума посходили, сказал он самому себе. Итак, подведем итога: из Москвы приехала Маша, тогда как Фуад там остался, спрашивается, какого хрена она прикатила -разлад в семье? желание заручиться их поддержкой в борьбе против мужа-деспота? Но всем известно, что тише Фуада нет мужа на всем свете... Тогда что она от них хочет, что от него хочет? Ну ладно, черт с ней, баб не разберешь... С мамой дома тетя, она позаботится о маме, он им оставил в прошлый раз деньги, которых, принимая во внимание их расходы, может им хватить на год. Маша побудет и уедет, ничего страшного. Ну, вроде, все нормально пока... Только почему они все называют его Фуадом, а эта московская курица даже

- Футиком? Черт, надо же, и как это брат терпит такое? Впрочем, ему наверняка по нраву подобное сюсюкание, лежит себе на диване, ковыряет в носу, мечтая о чем-то несбыточном, а она сидит рядом, гладит его по голове и приговаривает: Футик, ты мой дорогой, Фу-ти-ти-ти... Тьфу! Он чуть не налетел на девушку на тротуаре, замешкавшуюся возле витрины магазина, что-то там разглядывая. Она была очень эффектна и многие мужчины, проходя мимо, оборачивались на нее - высокая блондинка, длинные, нехарактерные для этих мест, русые волосы были прекрасно расчесаны и волной опускались ниже плеч, короткая, слишком смелая юбка оголяла стройные ноги, породистые, красиво очерченные. Он несколько мгновений не сводил с нее глаз. Она глянула на него и улыбнулась.

- Что, не узнал? - спросила девушка.

- Ну... м-м... э-э-э... - промычал он, - почему же...

- Совсем спятил? - она тихо, коротко рассмеялась таким чувственным грудным смехом, что он чуть не задрожал от желания тут же на улице обнять ее. - Фира я, ну, Фарида, глаза разуй, волосы только перекрасила, а ты уж и не узнал... Или не хотел узнать, а, честно?

- Да что ты, как не узнал, - осмелел он. - Я узнал. Вижу

- Фарида стоит, да только вроде бы потемнее она была в прошлый раз...

- Так уж ты и помнишь прошлый раз, - махнула она рукой. - Не вешай мне лапшу...

К ним приковыляла нищенка, она была до того старая, что с лица ее стерлись национальные черты. Он не глядя вытащил из кармана бумажку и подал. Тут же потянулись к нему две другие нищенки, гораздо более моложе первой. Завидев бумажку в его руках, Фарида ахнула.

- Крыша поехала у тебя, что ли?! Посмотри, что ты ей подаешь, придурок! она выхватила у нищенки купюру и мгновенно, с ловкостью фокусника, вынув из сумочки другую, подала той, да так, что нищенка даже не поняла, что произошло, потом решительно взяла его под руку и повела по улице.

- Что это с тобой? Ты же дал ей пятьдесят долларов! Для меня тебе иногда стольника жалко было, помнишь? Да, шучу, шучу... Ты вечно, сколько тебя знаю, деньгами швырял...

- Да я только хотел посмотреть, как ты среагируешь, -сказал он, оправдываясь.

- А, понятно, - сказала она. - Ну вот я и среагировала, -она повертела в пальцах отвоеванную купюру, непонятно - то ли возвращая, то ли не очень.

- Что скажешь, заслужила? - она помахала бумажкой перед его носом.

- Бери, - сказал он.

Она коротко, как и в первый раз, но теперь с торжествующими нотками в голосе рассмеялась и спрятала деньги в сумочку.

- Сама не знаю, почему я это делаю, - улыбаясь, вздохнула она.

- Мне ведь не в прок не заработанные деньги. Может, дашь мне возможность отработать? Или ты как всегда торопишься? Пойдем куда-нибудь, я сделаю тебе минет... -Ну, я не знаю, - он пожал плечами. - Просто я сегодня богатый...

- Тогда, может, угостите бедную девушку чем-нибудь, кроме воды из фонтана?

- Вообще-то, мне надо зайти в одно местечко... - Да! -неожиданно вспомнила она. - Что это за чушь мне говорили... Господи, кто же говорил, не могу вспомнить... Дай бог памяти... Нет, не вспомню... Ребята говорили, что ты умер. Ей-богу, не вру. Умер, говорят, Азад от какой-то болезни, э-э-э... да, от менингита... Я еще по думала, разыгрывают меня, придурки, ну вас к черту, говорю... Да, думаю, как же, умрет он от менингита, жди, если ему умереть, так уж скорее от сифилиса или спида...

- Тьфу! - в сердцах сказал он. - Типун тебе на язык! Какие гадости говоришь...