Дороги, ведущие в Эдем - Трумен Капоте Страница 3

В первый момент она не узнала стоящую перед ней женщину. Та не поразила ее привычной умопомрачительной укладкой, — наоборот, ее волосы висели как пакля, и их явно сегодня не расчесывали. Что, хлопчатобумажное платье в январе? Миссис Мансон произнесла, пытаясь скрыть нотки разочарования:

— Вини, дорогая! Ты совсем не изменилась!

Женщина все еще стояла в дверях. Под мышкой она держала большую розовую коробку, и ее серые глаза с любопытством разглядывали хозяйку квартиры.

— Правда, Берта? — Почему-то она говорила вполголоса. — Мило, очень мило. И я тебя сразу узнала, хотя ты что-то сильно располнела, да?

Потом она пожала протянутую руку и переступила через порог.

Миссис Мансон была смущена и не знала, что сказать. Держась за руки, они вошли в гостиную и сели на кушетку.

— Может, хересу?

Вини мотнула темноволосой головкой:

— Нет, спасибо.

— Могу предложить виски! — в отчаянии взмолилась миссис Мансон.

Тихо пробили стоящие на полке декоративного камина часы в форме статуэтки. Миссис Мансон раньше не замечала, какой у них звучный бой.

— Нет, — твердо ответила Вини. — Ничего не надо, спасибо.

Миссис Мансон не стала настаивать и уселась поудобнее.

— Ну тогда, дорогая, рассказывай все с самого начала. Когда ты вернулась в Штаты? — Ей нравилось, как звучит это короткое слово, «Штаты».

Вини поставила розовую коробку между ног и сложила руки на коленях.

— Я здесь уже почти год. — Она умолкла и, заметив недоумевающее лицо хозяйки, торопливо продолжила: — Но не в Нью-Йорке. Естественно, я бы с тобой связалась раньше, но просто я была в Калифорнии.

— О, Калифорния! Я люблю Калифорнию! — воскликнула миссис Мансон, хотя, по правде говоря, она никогда не была дальше Чикаго.

Вини улыбнулась, и миссис Мансон сразу заметила ее неровные зубы, которые не помешало бы хорошенько почистить.

— Ну и вот, — продолжала Вини, — на прошлой неделе я вернулась в Нью-Йорк и сразу же подумала о тебе. Я еле нашла твой телефон, потому что никак не могла вспомнить имя твоего мужа…

— Альберт, — зачем-то вставила миссис Мансон.

— …но потом все-таки нашла, и вот я здесь! И знаешь, Берта, я о тебе вспомнила, как только решила продать свою норковую шубу.

Миссис Мансон заметила, как лицо Вини вдруг стало пунцовым.

— Норковую шубу?

— Да! — кивнула Вини, приподнимая розовую коробку. — Ты же помнишь мою норковую шубу? Она тебе всегда нравилась. Ты говорила, что это самая красивая шуба на свете.

И она принялась развязывать потертую шелковую ленточку, которой была перетянута коробка.

— Ну конечно же, конечно! — воскликнула миссис Мансон, произнеся нараспев слово «конечно».

— Я спросила себя: Вини Рондо, зачем тебе эта шуба? Не лучше ли предложить ее Берте? Дело в том, Берта, что в Париже я купила потрясающих соболей! Ты же понимаешь, мне не нужны две меховые шубы! К тому же у меня еще есть жакет из чернобурки!

Глядя, как, раскрыв коробку, Вини шуршит оберточной бумагой, миссис Мансон заметила облезший лак на ее ногтях и пальцы без единого кольца — и вдруг сразу все поняла.

— Вот я о тебе и подумала… Но если ты не захочешь купить, я ее, пожалуй, оставлю, потому что мне неприятно думать, что она попадет в чужие руки…

Вини взяла шубу за плечи и, встав с кушетки, принялась вертеть ею из стороны в сторону. Это была красивая шуба. Гладкий мех богато переливался. Миссис Мансон потянулась к шубе и провела кончиками пальцев снизу вверх, взъерошив тончайший ворс. У нее невольно вырвалось:

— Сколько?

Она сразу отдернула руку, точно дотронулась до раскаленной сковороды, и тут же услышала тихий усталый голос Вини:

— Я заплатила за нее около тысячи. Тысяча для тебя не слишком дорого?

С улицы доносились вопли беснующихся детей на игровой площадке, и впервые это обрадовало миссис Мансон. Ведь благодаря крикам детворы она могла отвлечься от мыслей о деньгах и унять вихрь переполнявших ее чувств.

— Боюсь, это много. У меня нет таких денег, — рассеянно проговорила миссис Мансон, не отрывая взгляда от шубы, потому что боялась поднять глаза и взглянуть в лицо Вини.

Та небрежно бросила шубу на кушетку:

— Так, я хочу, чтобы она досталась тебе! Деньги не главное, просто мне надо хоть как-то компенсировать свои расходы. Сколько ты можешь предложить?

Миссис Мансон закрыла глаза. Боже, какой ужас! Просто ужас!

— Ну, может быть, четыреста… — неуверенно произнесла она.

Вини снова подхватила шубу и оживленно проговорила:

— Давай-ка посмотрим, как она на тебе сидит!

Они отправились в спальню, и там миссис Мансон примерила шубу перед большим зеркалом стенного шкафа. Надо будет отдать шубу скорняку: чуть-чуть ушить, немного укоротить рукава и, возможно, отреставрировать мех. Да, в этой шубе она выглядит богато!

— По-моему, очень красиво, Вини! Так мило с твоей стороны, что ты обо мне вспомнила!

Вини прислонилась к стене, ее бледное лицо выглядело напряженным в слепящих лучах солнца, проникавших сквозь большие окна спальни.

— Можешь выписать мне чек, — произнесла она равнодушно.

— Да, конечно! — Ее голос сразу вернул миссис Мансон на землю. Вы только представьте себе: Берта Мансон в шубе из настоящей норки!

Они вернулись в гостиную, и миссис Мансон выписала чек на имя Вини. Аккуратно сложив бумажку, та спрятала ее в вышитый бисером кошелек.

Миссис Мансон лихорадочно пыталась найти новую тему для разговора, но с каждой попыткой словно натыкалась на холодную стену. Она поинтересовалась у Вини, где ее муж:

— Приходите как-нибудь вместе, Альберту будет интересно с ним побеседовать.

На что Вини ответила:

— О, этот муж! Я не видела его сто лет. Насколько мне известно, он сейчас в Лисабоне.

На этом разговор о муже завершился.

Наконец, твердо пообещав позвонить завтра, Вини ушла. Закрыв за ней дверь, миссис Мансон подумала: «Бедная Вини! Она же нищая беженка!» Потом подхватила свою новую норковую шубу и отправилась с ней в спальню. Альберту она ни слова не скажет о том, каким образом оказалась у нее эта шуба. Ни за что! Господи, да он просто взбесится, узнав, сколько она стоит. Миссис Мансон решила запрятать шубу подальше, чтобы как-нибудь потом достать ее и объявить: «Альберт, ты только посмотри, какую дивную норку я купила на аукционе! Причем почти даром!»

Она открыла стенной шкаф, нашарила в темноте пустой крючок и повесила на него шубу, но при этом случайно задела за рукав и с ужасом услышала треск разрываемых ниток. Быстро включив свет, она увидела, что рукав надорван. Она взялась за края прорехи, слегка потянула — и дырка поползла дальше. Тут ей стало дурно