Петр Краснов - Подвиг Страница 30

Въ разговоръ ввязался Демчинскiй.

— Я разбираю, Ричардъ Васильевичъ, платья изъ Ленинграда. И, знаете, какiя мысли! Конечно, сословiя и классы тамъ уничтожены, нѣтъ ни богатыхъ, ни бѣдныхъ. Общее такъ сказать, поравненiе, а посмотрите ка…

Онъ досталъ изъ картонки черную рубашку.

— Посмотрите на эту толстовку. Англiйское, или, какъ у насъ въ былое время прикащики говорили — аглицкое сукно… Штаны какiе!.. Башмаки американскiе… Это жъ прямо — буржуй!.. Снято братчиками съ убитаго комиссара… А вотъ это… Бож-же мой!.. Какiя заплаты, какая штопка!.. Сѣрыми нитками по коричневому сукну. Штаны — бахрома чуть не отъ колѣнъ начинается. Башмаковъ признакъ одинъ. Босыми пятками человѣкъ по снѣгу шелъ. Куплено у профессора Оглоблина… Помните: — отъ «нихъ» перебѣжалъ въ Терiокахъ. Нѣтъ, знаете, классы остались н никакого поравненiя не произошло.

Капитанъ Немо переговорилъ съ Дрiянскимъ о срокахъ послѣдней отправки въ портъ и, простившись съ рабочими, поѣхалъ дальше.

Мощная машина мчала ихъ по пробуждающемуся Парижу, мимо озареннаго весеннимъ солнцемъ собора Нотръ Дамъ, съѣхала на лѣвый берегъ Сены, углубилась въ самую глушь пятнадцатаго Парижскаго округа и, наконецъ, остановилась въ маленькой тихой уличкѣ. Кругомъ были гаражи. Они стояли съ открытыми воротами, уже пустые: шофферы такси всѣ выѣхали на работу. Сѣрые высокiе дома, населенные бѣднотою были мрачны и унылы.

Капитанъ Немо и Ранцевъ поднялись по лѣстницѣ безъ лифта на шестой этажъ и позвонили у квартиры, похожей на мастерскую художника, или фотографа.

Едва они позвонили, какъ видно за дверью кто то былъ, — ихъ спросили:

— Qui est là?…

— Господи спаси Россiю, — сказалъ Немо.

— Коммунизмъ умретъ — Россiя не умретъ, — отвѣтили за дверью. Она раскрылась.

— Пожалуйте, ваше превосходительство, — бодро привѣтствовалъ Немо рослый, молодцеватый человѣкъ въ синемъ «форменномъ» платьѣ.

За передней была свѣтлая мастерская. Изъ нея вышелъ худощавый, сѣдобородый человѣкъ. Въ немъ Ранцевъ, къ большому своему удивленiю узналъ генерала Чекомасова, ведшаго его Заамурцевъ въ конную атаку въ Великую войну.

— Что это, Александръ Васильевичъ, — обратился къ Чекомасову Немо — съ какими вы предосторожностями теперь работаете?

— Нельзя иначе, Ричардъ Васильевичъ, дѣло то такое… Конечно, — фильмовое общество, да послѣ похищенiя генерала Кутепова и отношенiя къ этому ужасному дѣлу французскихъ властей, приходится быть вдвойнѣ осторожнымъ.

Чекомасовъ взялъ у стоявшаго за столомъ мастерового печать, которую онъ вырѣзалъ и показалъ ее Немо.

— Какъ никакъ, Ричардъ Васильевичъ, не знаю, конечно, какъ это по ихъ законамъ, а все таки фальшивые паспорта готовимъ. Хотя и чужого государства.

— Когда кончите?

— И не знаю право. Только бумагу настоящую достали. И знаете гдѣ?… Я было хотѣлъ черезъ Кортинена изъ Финляндiи выписывать, да вы такъ торопите, a это мѣсяцы прошли бы. Такъ я ничто же сумняшеся взялъ да и послалъ въ здѣшнее полпредство.

— И неужели получили…

— За деньги все можно. Вотъ ггосмотрите. Это настоящiй паспортъ, а это нашъ. Наклейте только фотографiю и не отличите. Даже руку ихъ писца поддѣлали.

— Какъ хотите, Александръ Васильевичъ, а на этой недѣлѣ надо все это кончать и везти на пароходъ.

— Постараюсь. Главное то сдѣлано. Теперь пойдетъ быстро.

— А какъ у Ястребова?…

— Сергѣй Алексѣевичъ, — крикнулъ къ запертой двери Чекомасовъ, — Здѣсь капитанъ Немо. Пожалуйте сюда.

Изъ комнаты, гдѣ полы, подоконники, стулья были завалены книгами и тетрадями, гдѣ стояли большiе ящики, тоже наполненные книгами, появился маленькiй лысый человѣкъ въ большихъ очкахъ въ черной роговой справѣ. Онъ привѣтливо улыбался и жестомъ приглашалъ Немо и Ранцева войти въ его книжное царство.

— Кончаете? — спросилъ капитанъ Немо.

— Упаковкой занятъ. Дня черезъ два и отправлю. Библiотечки на славу вышли… А вотъ, — онъ взялъ изъ кипы свѣже переплетенныхъ одинаковыхъ книжекъ одну и показалъ ее Немо. — Это послѣдняя моя работа. Съ полковникомъ Субботинымъ вмѣстѣ составляли. Я вамъ еще не показывалъ. Необходимѣйшая, знаете, вещь: — словарь совѣтскихъ словъ и терминовъ. Заучивать многое придется. Такъ они языкъ исковеркали.

Всѣ ихъ учебники имѣю. Воинскiе уставы, милицейскiя, трамвайныя, желѣзнодорожныя, театральныя и другiя правила, «весь Ленинградъ» за прошлый годъ, «вся Москва», сочиненiя Катаева, Пантелеймона Романова, а Зощенки, тридцать комплектовъ забралъ, потому, знаете, безподобное пособiе для изученiя тамошняго быта… Да томовъ болѣе тысячи веземъ съ собою. И, смотрите, еще какую штуку я собралъ изъ разныхъ газетъ и журналовъ.

Ястребовъ положилъ словарь на мѣсто и взялъ небольшую тетрадку, съ наклеенными въ нее вырѣзками изъ газетъ.

— Вотъ послушайте-ка, если это да на тонъ-фильмѣ пустить съ талантливой какой пѣвичкой, этакой Плевицкой, что ли…

И слегка нараспѣвъ, какъ говорятъ народныя частушки, Ястребовъ сталъ читать изъ тетрадки:

— Сама садикъ я садила,Сама буду поливать,Не хочу свое хозяйствоГолодранцамъ отдавать.Скоро солнышко пригрѣетъ,Станутъ груши зацвѣтать,Вмѣсто тракторовъ въ колхозахъНа котахъ будутъ пахать…

— На Дону, — пишутъ, — такiя частушки распѣваютъ. Чистѣйшая контръ- революцiя! А ну-ка представьте себѣ такую пѣвунью, да еще, если она и хорошенькая. Остановите-ка ее! Вы ей, поди, слово, а она вамъ десять, да какихъ!.. А при ней кавалеры. Вотъ и насаждайте при такихъ обстоятельствахъ общину. Видите, какое влеченiе къ индивидуальному хозяйству. И это тогда, когда тамъ считаютъ идетъ расцвѣтъ коммунизма и колхознаго хозяйства: — «вмѣсто тракторовъ въ колхозахъ на котахъ», — чувствуете всю силу этой иронiи, — «на котахъ будутъ пахать»…

И Ястребовъ разсмѣялся такимъ искреннимъ веселымъ, заразительнымъ смѣхомъ, что даже и на замкнутомъ и всегда строгомъ лицѣ капитана Немо появилась улыбка.

— А то позвольте я вямъ изъ Зощенки прочту. Удивительное у него «отображенiе» быта. Смѣяться можно до упаду.

Но Немо торопился. У него много было еще впереди дѣла. Онъ поблагодарилъ Ястребова, еще разъ нодтвердилъ, чтобы къ концу недѣли все было сдано на желѣзную дорогу большой скоростью и сталъ прощаться.

Генералъ Чекомасовъ, все присматривавшiйся къ Ранцеву, наконецъ, узналъ его. Въ прихожей онъ задержалъ его и схватилъ за руку.

— Ранцевъ, — шопотомъ заговорилъ онъ. — Вотъ удивительная встрѣча! Боевой соратникъ! Вмѣстѣ вѣдь… Вмѣстѣ… Помните, австрiйцевъ то порубили… Какъ васъ изранили… Думали, и не выживете… Славная атака!..

И совсѣмъ на ухо добавилъ:

— Скажите, Ранцевъ?… Неужели для фильмы нужны «липовые» паспорта?… Господи!.. Да, неужели правда?… Тамъ будемъ работать?…

И, отпустивъ руку Ранцева, чуть слышно прошепталъ:

— Даже страшно становится.

VIII

Самому Ранцеву, по мѣрѣ того, какъ онъ ѣздилъ съ капитаномъ Немо тоже становилось волнующе страшно. Громадный разворотъ организацiи, привлеченiе къ ней многихъ и такихъ разнообразныхъ людей его пугалъ. Да все это было не такъ просто: — фильмовое анонимное общество «Атлантида»!..

Сидя въ машинѣ на мягкихъ подушкахъ и покачиваясь съ ея ходомъ, онъ спросилъ Немо:

— Если не секретъ, скажи мнѣ, сколько же у тебя людей занято въ Парижѣ?

— Отъ тебя у меня нѣтъ и не должно быть секретовъ… Въ Парижѣ, - поднимая брови, — сказалъ Немо. — Нѣтъ, милый Петръ Сергѣевичъ, во всей Францiи, болѣе того во всемъ мiрѣ… Болѣе тысячи… Вотъ, напримѣръ, манометры для аэроплановъ заказаны въ Нью-Iоркѣ. Палаточный лагерь для Нордековской роты прибылъ на дняхъ изъ Бомбея, изъ Индiи… Моторы для аэроплановъ изготовляли на заводахъ Эспано-Сьюза, Юнкерса и Фармана. И вездѣ мною приставлены свои летчики и инженеры.

— Но почему это такъ?

— Потому, мой милый, что этого требуетъ во-первыхъ конспирацiя, тайна, которую мы не можемъ открыть газетнымъ репортерамъ и сдѣлать достоянiемъ толпы. А во-вторыхъ, все основано на цѣломъ рядѣ новыхъ изобрѣтенiй. За изобрѣтателями охотятся. Подслушиваютъ у дверныхъ скважинъ. Ловятъ на лету ихъ слова. Хорошiй инженеръ по тому, какiя части ты заказываешь, какiе мелкiе инструменты ставишь, возсоздастъ всю машину. Вотъ и приходится чертежи отдѣльныхъ частей машинъ посылать по заводамъ всего мiра, чтобы самую машину то собрать окончательно… на островахъ Галапагосъ… Впрочемъ одну я собралъ для испытанiй здѣсь и ты ее увидишь.