Бродячая Русь Христа ради - Сергей Васильевич Максимов Страница 31

- Уж и поповны у них!

- Есть ли уж другие экие глаза завидущие? Все-то бы она у тебя взяла, что видит. Все-то бы она выклянчила, и всего еще ей мало. А ведь грех сказать, чтобы нужда их больно велика была, такие, знать, урождаются.

- Станем, к примеру, говорить хотя бы про протопопицу... али бо дьяконицу...

А станет говорить - все знает, нуждается только в одном подговоре. Поддержи, подскажи, подмажь машину, подсыпь зерна - жернова молоть не перестанут, и целые годы они не перетираются.

- И какие у вас, у чертей, у нищенок, языки длинные! - в удивлении и с досадой скажет мужик.

- С моей бабой вас на одну осину вешать.

- Кто бабьим сварам заводчик? Они! - подскажет другой недовольный.

- Скажи на милость: сидят бабы по избам шелковые, как овцы смирные, -пиши ты их на икону - совсем святые. А побывай одна такая-то - словно она в баб-то зелья какого насыплет; откуда у них разговор возьмется:

и повеселеют, и загудят, что рой пчелиный, и на месте не посидят - всю-то избу выстудят!

У меня все переругались. Большуха которую-то сноху приколотила даже. А все нищенка чего-то ей нашептала.

- Я вот диву даюсь: все-то они, брат, знают.

- Мудреное ли дело? Ты вон по двору-то ходишь, навоз, чай, к лаптям пристает, много его за день-то в избу натаскаешь. Пройдись-ка по двору-то другой раз, что у тебя на лаптях-то будет? Как им не знать, шлюхам!

- Я, брат ты мой, одной такой-то до Дмитриевой субботы и глаз к себе не велел казать.

- Уж очень смущают, хуже солдат - надо говорить правду.

Говоря правду, нельзя умолчать о таких особенностях, какие представляют собою эти люди, неизбежные для каждой православной деревни.

Вот они, за поголовным безграмотством сельского люда, живые ходячие газеты с внутренними известиями из самого ближнего соседства; толковые из них даже с курсами и биржевыми ценами, установившимися на известный продукт также на ближайшем базаре, и всегда с обличениями самого сердитого свойства. Разница в том, что опровержения на них считаются ненужными.

- Что ты возьмешь с убогого человека - тем ведь кормится.

Однако от их ока недремлющего, и от старости, и по обязанности шаловливая молодежь хоронится в овинах и за гуменниками, а старческий грех уходит даже в дальние деревни. Нравов они не исправляют, а в понуждениях к укрывательству греха и порока оказывают некоторую долю участия. Деревенские драмы, супружеские измены, любовные связи молодых пар без них не узнают, а с ними, искусившимися в наблюдениях и опытными при частых рассказах, охотливый садись, слушай и составляй руководящие правила из того материала, что ласкает суеверное воображение, и из другого, пригодного для житейского руководства супругов и родителей. Для тех и других они непокупные блюстители и даровые приставники.

- И парня-то, как через тын перелезал, хоть и в спину видела, а по кушаку да по сапогам признала. Ее-то, срамотницу, так в бесстыжую-то рожу и разглядела, как в зеркальце: она, мол, самая, потаскушка экая!

- Покупал, мать, твой-от на базаре в городу морковь и снес сударушке-то своей: и как морковь-то грызла, видела, и обглоданный-то хвостик под окном на завалинке валялся - видела. Меня не проведут. Мне бы вот к ней в деревню-то только зайти, обоих бы на чистую воду вывела.

- А пойду! Мне, мать, больно щец с убоинкой поесть захотелось, а там обещались. Так мне щец захотелось, что и рассказать не смогу. Яичек я, матынька моя, ни печеных, ни вареных и не помню когда не отведывала. И каковы они на скусот, забыла совсем. Даже вот сплюнуть теперь захотелось. Прости-ко ты меня на этом, не гневайся!

- Хотела я у тебя попросить...

И вкрадчивым голосом попросит и выпросит. Заручившись даянием, она обяжется новым поручением, примет на себя другую роль и выполнит волю пославшей так, как будто получала годовое денежное обеспечение.

На нищей братии и кроме этих случайных и экстренных надобностей лежат другие обязанности и службы, сделавшие их неизбежными в деревенском быту по прадедовским преданиям и по вековой деревенской вере.

Надо сварить овсяной крупы, припустить туда немножко меду и идти в село помянуть родителей на Радунице (во вторник на Фоминой неделе) и на Дмитриеву субботу (осенью). Кто лучше помянет? Чья слеза и молитва скорей и легче дойдут и до родителей-покойничков, и до самого Бога?

Конечно, нищей братии, которая тут на погостах про эти случаи собралась вся и готова к услугам.

К кому может обратиться за помощью тот, у кого родятся дети да и не живут?

К нищей братии: отдай ребенка в окно первому убогому человеку, который придет за милостынькой. Он примет дитя, поласкает его на улице, обнесет кругом дома и отдаст в двери - будет жить. Убожья рука счастливая.

Печет боязливая баба по обету на весеннего Богослова (8 мая память евангелиста Иоанна Богослова), чтобы урожай был на яровое, которое с этого дня кое-где и посеют. Кого теми обетными пирогами будет она угощать, задобривая на молитву?

Опять-таки нищих и странников. Это их праздник с пирогами, весенний.

Летом варят для них мирскую кашу, тоже в качестве угощения, на приметный в крестьянстве день Акулины (13 июня), который зовется и «гречишником» (за неделю до него или неделю после сеют гречу), и «задери хвосты» (потому что на скот в поле начинает нападать мошка).

Зимой нищей братии опять почет на Никольщину, когда все варят пиво и все перегостят друг у друга.

- Всего припасено, будь добрым соседом, не мысля зла, будь молельщиком, вспоминая про живых и умерших: все милости просим брагу пить!

В той же Владимирской губернии соблюдается очень древний обычай (и в особенности твердо около Шуи, Мстеры и т. д.), оставшийся, впрочем, только у староверов. Этот обычай - тайная милостыня всем беднякам (и прежде других, конечно, нищим) от тех, у кого окажется в доме опасный больной или налетит на семью и дела поветрие бед и напастей.

В милостыню полагается: гречневая крупа, пшено, мука, печеный хлеб, и в особенности белый, вроде баранок, восковые свечи и деньги. Разносит тайную милостыню избранный человек ночью самым осторожным способом, чтобы не открыть и не указать на того, кто послал. Выбирают обыкновенно женщин и девок, которые кладут милостыню, как в Шуе и около, на окно или отдают, как