Николай Некрасов - Том 4. Поэмы 1855-1877 Страница 33

Голос князя Ивана

(навстречу вновь вошедшему)

А! Авраам-изыскатель!Мимо прошел: не узнал;Чем возгордился, приятель?Я пастухом тебя знал….

Лота отца попрекает,Берка от Лоты бежит,Месяца три пропадаетИ, возвратясь, говорит:

«Радуйся! дочь моя Лота!Радуйся, Янкель, сын мой!Дети! купил я болотаСемьдесят семь десятин!»

Лота оделася в шубку,Янкель за шапкой бежит,Едут смотреть на покупку —Лошадь с натуги хрипит,

Местность всё ниже и ниже,Множество кочек и ям,«Вот оно! Лота! смотри же!»Лота не верит глазам:

Нету ничем ничего-то,Кроме трясины и мхов!Только слетели с болотаСемьдесят семь куликов!

Едучи шагом обратно,Янкель трунил над отцом,Лота работала знатноДлинным своим языком.

Берка на жалобы этиМолвил, подъехал к крыльцу:«Не угодил я вам, дети,Да угодил продавцу!»

Утром он с ними простился,Месяца три пропадал,Ночью домой воротился,«Радуйтесь!» — снова сказал.

Янкель и Лота не рады,Думают: глупость опять!«Взял я большие подряды!» —Берка пустился плясать.

«Четверть с рубля обойдется,Четверть с рубля… без гроша…Семьдесят семь остается,Семьдесят семь барыша!»

Денег у Берки без счета,Берка давно дворянин,Благословляя болотаСемьдесят семь десятин!..

Чу! песня! Полные вином,Два инженера ликовалиИ пели песенку о том,Как «непреклонного» сломали:

Я проект мой излагалЯсно, непреложно —Сухо молвил генерал:«Это невозможно!»

Я протекцию сыскалВсё обставил чудно,Грустно молвил генерал:«Это очень трудно!»

В третий раз понять я дал:Будет — гривна со ста,И воскликнул генерал:«Это — очень просто!»

Голос князя Ивана

На уме чины да куши,Пассажиров бьют гуртом:Христианские-то душиЖидовине нипочем.До пределов незаконныхГлуп, а денежки гребет…Всё равно что резать сонных —Обирать народ!

Слышны толки: «Леность…. пьянство…Земство… волость…. мужики…»Это — местное дворянствоИ дворяне-степнякиУ степного дворянинаРечь любимая своя:«Чебоксарская щетина»,«Миргородская свинья»,«Свекловица, мериносы»,«Спрос на водку и барду»,А у местного вопросы«Всесословные» в ходу,Граф Давыдов, князь ЛобановВ центре этого кружкаИзлагают пользу планов,Не удавшихся пока.

«Вся беда РоссииВ недостатке власти! —Говорят витииПо сословной части. —

Да! провинция пустеет:Города объяты сном,Земледелец наш беднеет,Дворянин поник челом.

Кто не „высшего разбора“,Убегай из наших мест,Ты — добыча прокурора,Мировой тебя заест!

Кто теперь там толку сыщет?Народившийся кулакПо селеньям зверем рыщет,Выжимает четвертак.

Выбивают недоимку,Разоряют до гроша,Взятку, взятку-невидимкуЛовит каждая душа!

Даже божии стихииОполчились на крестьян:Повсеместно по России —Вихри, штормы, ураган.

Гром жилища зажигает,Нивы град господень бьет,Деньги земство обирает,Жадный волк уносит скот!

С мужиком одним случилось —То-то он оторопел! —Даже почва провалилась,Отведенная в надел!

Не затем мы уступалиНаши древние права,Чтоб на наше место сталиСтановой и голова!

Жаль родного достоянья,Жаль и бедных мужиков!..Там — семейные преданья,Там — любезный прах отцов!

Прах отцов — добыча тленья,А живому дорог день:Как из чумного селенья,Мы бежим из деревень!»

Так искатели концессий,Потерпевшие накладОт хозяйственных профессий,Нашим земцам говорят.

«Нет, а мы так не уходим!Обновив с народом связь,Мы народ облагородим, —Говорит — по Гнейсту — князь. —

Мы судебно-полицейскойВластью пьянство укротим!»И с улыбкой фарисейскойРенегаты вторят им.

Князь Иван закончил преньяО вреде предоставленьяМужику гражданских прав,Неожиданно сказав:

«Пусть глас народа — божий глас,Но все-таки мужик — скотина!Плохая шутка: свинопасИ рядом правнук Гедимина.

Враги дворян изобрелиНарочно земское компанство,Чтоб вши с крестьян переползлиНа благородное дворянство».

Дворянин многоземельныйС тайной думою своейДышит скукою смертельной,Есть субъекты веселей:Генеральный бой дворянскийПроиграв, они нашлисьИ войною партизанскойНа досуге занялись.Не рискуя головою,Эти рыцари страны,Так и рвут что можно с боюУ народа, у казны:Взяв с подряда «разреженье»Государственных лесов,Произвесть опустошенье,Подменить у мужиковЗемли — дело «партизана»;Он — процентщик, он — торгаш,Не уйдешь его капкана,Неизбежно дань отдашь!Четвертик фальшивой меры,Тайный фортель у весов…Впрочем, тут же есть примеры.Чу! Помещик ХватуновСам кричит: «Удрал я штуку!Не зевайте! вот вам шанс!»И поет, друзьям в науку,Назидательный романс:

Комитету «ПоощреньяЗемледельческих Трудов»Сделать опыт орошеньяНаших пашен и лугов

Предложил я: снарядилиДве комиссии в наш крайИ потом благословили,Дали денег: «Орошай!»

Я поехал за границу,Пожуировал; затемНачал сеять свекловицу.Время мчалось, между тем,

Дом мой стал богаче, краше,Сам толстею, что ни год.Вдруг запрос: «Успешно ль вашеОрошение идет?»

«При ближайшем наблюденьи, —Отвечаю в комитет, —Нахожу, что в орошеньиВ нашем крае — нужды нет,

Труд притом безмерно дорог…» —Согласились: «Нет нужды!»А задаток — тысяч сорок —За посильные труды

Комитет — не без участьяДобрых душ — с меня сложил,И тогда — слезами счастьяГрудь жены я оросил!..

Несколько голосов

Браво, браво! ороситель!Браво, пьем за подвиг твой!..

Князь Иван

Эй! орловский предводитель!Познакомь меня с Фомой!Я из чести, не из видов,Подружиться с ним готов.Прежде был — Денис Давыдов,Нынче — Фомка Хватунов!

В каждой группе плутократов —Русских, немцев ли, жидов —Замечаю ренегатовИз семьи профессоров.Их история известна:Скромным тружеником жилИ, служа науке честно,Плутократию громил,Был профессором, ученымЛет до тридцати,И, казалось, миллиономНе собьешь его с пути…Вдруг — конец истории —В тридцать лет герой —Прыг с обсерваторииВ омут биржевой!..

Вот москвич — родоначальникЭтой фракции дельцов:Об отечестве печальник,Лучший тип профессоров,Встарь он пел иные песни,Искандер был друг его,Кроме каменной болезни,Не имел он ничего;Под опалой в оны годыНаходился демократ,Друг народа и свободы,А теперь он — плутократ!Спекуляторские штукиЛовко двигает впередПри содействии наукиЭтот старый патриот…

Вот другой — слывет за чудо:Говорун и острослов(«Леонид» — ему покудаКличка у тузов).Он машинным красноречьемПлутократию дивит;Никаким противоречьемНе смущаясь, говоритВ интересах господина.Заплати да тему дай,Говорильная машинаЗагудит: поднимет лай,Будет плакать и смеяться,Цифры, факты извращать,На Бутовского ссылаться,Марксом тону задавать.Предпочтя ученой славеСоблазнительный металл,Леонид сперва при СаввеНа посылках состоял,Подавал ему «идейки»(И сигары — иногда),Знал к редакторам лазейки,К представителям суда,Составлял «записки», «мненья»,Сплетни прессы отражал,И в директоры правленьяНаконец попал!Тут уж торная дорога:Нахватав десяток мест,Как за пазухой у богаОн живет; по-барски ест,На балы к концесьонерамВозит куколку-женуИ поет акционерамВечно песенку одну,Смысл известный: «ДивидендовНет покамест — ожидай!И не медля шесть процентовНам в награду отчисляй!»Кризис: дело не спорится,Денег нет, должны кругом,В дверь правления стучитсяС исполнительным листомПристав: кассу запирает,Мебель штемпелем клеймит.Леонид не унываетИ цинически острит:«Мат, конечно, предприятью,А правленью — не беда!Стул с казенною печатьюТак же мягок, господа!..»Нынче счету нет артистам,Что таким путем пошлиИ на помощь аферистамСилу знанья принесли.Всякий план, в основе шаткий,Как на сваях утвердят:Исторической подкладкой,Перспективами снабдят!Дело их — стоять на страже«Государственных идей».Нет еще идеи даже,Есть один намек о ней, —Уж бегут они к патронам,Выговаривают пай.Начинают скромным тоном:«Нужный банк»… «Забытый край»…Дальше — громче пропаганда,Загорается война,Кто за Шмита, кто за Странда!Правду вывернув до дна,Чудо сделают из края,Этнографией блеснут,И статистика такая…Где они ее берут?

Аргумент экономический,Аргумент патриотический,И важнейший, наконец,С точки зренья стратегическойАргумент — всему венец!..

Из пяти одна затеяУдалась — набит карман!А гуманная идеяОтошла на дальний план.Новый туз-богач в итоге,И сказались барышиЛишней гривною в налогеС податной души…

Надо честь отдать почину —Разбудили Русь они:И купцу, и дворянинуПлохо спится в наши дни;Прежде Русь стихи писала,Рифмам не было числа,А теперь практичней стала:На проекты налегла!Предприимчивостью чуднойПереполнились сердца,Нет теперь задачи трудной,Каждый план найдет дельца.Запрудят Неву, каналыПо Сахаре проведут!..Дайте только капиталы,Обеспечьте риск и труд…

Да, постигла и РоссияТайну жизни наконец:Тайна жизни — гарантия,А субсидия — венец!Будешь в славе равен Фидию,Антокольский! изваяй(«Гарантию» и «субсидию»,)Идеалам форму дай!Окружи свое твореньеБарельефами: толпойПусть идут на поклоненьеИ ученый и герой;Пусть идут израильтянеИ другие пришельцы,И российские дворяне,И моршанские скопцы…

Беседа кипит не смолкая,И льется рекою вино,Великих и малых равняя;Все группы смешались давно.Зацепин в ударе, как водуВенгерское пьет; Леонид,Великому мужу в угоду,Вистует ему и лисит.Из оперы новые лицаЯвились; затеялся спор:Которая выше певица,Который пошлее актер.Веселый толстяк краснорожий,Хохочет Иванушка-шут,И муж государственный тоже,Подвыпив, беседует тут:«Да-с, наша тропа не без терний!Энергия — свойство мое,Но на сорок восемь губернийВсегда ли достанет ее?..»

Но был один — он общества чуждался;Построивши дорогу в восемь верст,На собственном величьи помешалсяОстзейский туз — барон фон Клоппенгорст.Он вынуждал к невольному решпекту —Торжественность в осанке и в лице;Пусти нагим по Невскому проспекту —Покажется: он в тоге и венце.Он не сгибал своей баронской выиНи перед кем; на лбу его крутомНачертано: «Трудился для России,И памятник воздвиг себе притом!»Он был смешон картинно, грандиозноИ шумный пир эффектно оттенял.Он пил один, насупив брови грозно,По слову в час медлительно ронял.Молчит ли он — особая манераМолчать… глядит — победоносный взор!Идет ли он — незыблемая вера,Что долг других давать ему простор.Среди судов обычного размераТак шествовал в Россию «Монитор»…

Остроумная случайность!На соседа не похож,Представлял другую крайностьЭдуард Иваныч Грош —Господин на ножках низких,Весел, юрок и румян,Из породы самых близкихК человеку обезьян.К разным группам подбегает,Щурит глазки, руки жметИ головкою кивает,И хихикает, и врет.Голосок его пискливыйРаздается там и тут;Толстый, маленький, плешивый,Сибарит, делец и шут —Он, как ртуть, на всяком месте;Слышит — кто-то говорит:«Нужно завтра акций двести…»— «На налицность? на кредит?..»По рукам в минуту хлопнулИ бежит туда бегом,Где услышит слово «лопнул».«Кто? Какой торговый дом?..»— «Лопнул — шар!..» Зимою в санкахВечно встретите его;Он на бирже, в думе, в банках,Нет собранья без него:Это высшего разрядаФактор — сила наших дней.Телеграфов с ним не надо,Ни газетных новостей.Светский мир и мир подпольныйДань равно ему несут,Как револьвер шестиствольныйОн заряжен! С виду шут,Он неспроста бьет баклуши,Он трудится больше нас:Настороженные уши,Волчий зуб и лисий глаз!Что вам нужно? Закладную?Моську, мужа… дачу, дом,Капитал?.. Рекомендую:Не ударит в грязь лицом!Честолюбье ль вас тревожит? —Он карьере даст толчок,Даже выхлопотать можетПортугальский орденок!По руке пригнать перчатку —Дело Гроша! Всюду вхож,Он туда протиснет взятку,Что руками разведешь!..Гроша вывели из мракаСлучай, ловкость и родня;Не выходит он из фрака,Пробудясь, кричит: коня!В девять — рыщет по трущобам,Ищет нужного дельца,В десять — шествует за гробомСановитого лица;До двенадцати — в переднихУ влиятельных господ,В час — в приюте малолетних,Где молебен и отчет,В два — за завтраком с кокоткой(Он — кокоток первый друг),С трех — на бирже… День короткой —Пообедать недосуг!Вечер: два-три комитета,Оперетка и балет,И у дамы полусветаЗа рулеткой — дня рассвет!

Тише!.. новый гость явился;Все вскочили, сам баронКлоппенгорст пред ним склонился,Подал руку… Кто же он?

Кто он? действуя практически,Я обязан умолчать,Но могу аллегорическиПетухом его назвать.Нет вернее аттестации:Золото клюет —Возвращает… ассигнации!Плавно он идетС видом скромного достоинства:Словно пред вождемДрессированное воинство,Смолкло всё кругом…Поздоровался с Саввой Степанычем,Крепко палец Зацепе сдавил,Пошутил с Эдуардом Иванычем:«У! Как бледен! Опять пошалил?»

«Испугался проекта Дерницына:Об общественной пользе поет,А в душе — идеалы Плотицына!Зазевайся — …»

А затем неизвестность пошлейшая!К сожаленью, беседа дальнейшаяШла вполголоса… «Время на бал!» —Уходя, незнакомец сказал.

К счастью, он вернулся снова,На минуту сел,И тогда четыре словаЯ поймать успел.«Нужно выждать две недели, —Савве он сказал. —Нужно выждать: не созрели…»И, допив бокал,Вышел…

Экс-писатель бледнолицыйПоявился, Пьер Кульков;Был он долго за границейПо комиссиям дельцовИ друзьям поклон собратаИз Италии привез.Вожделений плутократа,Так сказать, апофеозСовмещал в себе фон Руге:Ухватив громадный куш,Он ушел — на светлом югеОтдыхать. «Великий муж! —Говорят ему витии, —Не пугайся клеветы!Предприимчивость РоссииНа такие высотыТы вознес, что миллиардаУвезенного не жаль!..»Не без чувства и азарта,Устремляя очи в даль,Рассказал турист свиданьеС удалившимся дельцом;Было общее молчанье,Пел рассказчик соловьем:

«Я посетил отшельника Севильи,На виллу Мирт хотелось мне взглянуть;Пред ней поэт преклонится — в бессильиВообразить прекрасней что-нибудь!

Из мрамора каррарского колонны,На потолках сибирский малахит,И в воздухе висящие балконы,И с одного — в Европе лучший вид!

Там он любил сидеть после обедаИ несколько тревожился лишь тем,Что тот же вид доступен для соседа, —Его девиз: я не делюсь ни с кем!

Он этим был глубоко опечаленИ наконец соседа победил:Настроил он искусственных развалинИ чудный вид соседу заградил!..

Весь под шатром навесов виноградныхШел путь к нему извилистой тропой;Не пожалев расходов беспощадных,Он срыл сады — и сделал путь прямой!

Так он живет, так тратит он доходы,Всем жертвуя комфорту своему…Кругом цветы… искусственные воды…Его оркестр обходится ему

В огромный куш. Устроив род престола,Уходит он в свой музыкальный зал,И, так сказать, оркестру внемлет (solo)!Вот жизнь его… вот жизни идеал!..»

«По такому идеалуМожет только жить — кретин! —Вдруг сказал вошедший в залуНезадолго господин.(Сумасшедший или гений? —Возникал в уме вопросПосле кратких наблюденийНад вошедшим.) — Он унесИз России миллионыИ, построив пышный гроб,На визиты, на поклоныЧуть не царственных особОн рассчитывал, сгораяЧестолюбием… Увы!Едут мимо, не склоняяПеред Руге головы!У него в груди есть рана,Нанесенная емуКатастрофою Седана.Угадайте: почему?Перед боем франко-прусскимПереписывался онС императором французским,За серебряный мильонТитул герцога — я слышал —Уж совсем приторговал…Вдруг скандал седанский вышел —Продавец банкротом стал!И теперь о том герое(Не забавный ли пассаж?)В целом мире плачут трое —Сын, жена… да Руге наш!Пожалей, честная публика!Где купить высокий сан?Уж во Франции — республика!Титлов нет у англичанНа продажу… а Германия?..Он и так — немецкий фон…Таковы его страдания…Где же счастье?.. Дурень он!

Дайте мне его мильоны,Я бы им протер глаза!Не висячие балконы —Я бы создал чудеса!Петр Великий в СестербекеПорт громадный замышлял;Здесь в великом человекеГений, видимо, дремал,Но и в малом человечкеОн не дремлет иногда:Нужен порт… на Черной речке!Вот идея, господа!Все другие планы к черту!Составляйте капитал:Смело строй дорогу к портуИ веди к нему канал!Подойдут вагон и баркаИ корабль… Сдавай, грузи!Как маяк, горящий ярко,Будет порт мой на Руси!Я уж рельсы дал дорогам,Я войскам оружье дал…В новый путь иду я с богом…Составляйте капитал!С деньгами, с гениемЧудным движениемРусь оживим.Море Балтийское,Море КаспийскоеСоединим!Вот занятие! вот дело!Можно душу положить!Ненавижу нежить тело,Нервы праздностью томить.Уж давно я был бы Крезом,Мог бы лавры пожинать,Но беспошлинным железомНе хочу я торговать.Металлических заводовС пивоваренным котломЯ не строю для доходов…Наживаться воровствомСродно подлому холопу!Цель моя: к окну в Европу,Что прорублено Петром,Вековой пристроить дом!»

(Уходит быстро и с эффектом, еще в комнате надев шляпу.)