Евгений Козловский - Киносценарии и повести Страница 33

- Постой-постой, - прервал Печальный полет фантазии товарища. - А при чем тут Джаба, моя женитьба и твои воображаемые "Жигули"?

- Почему это сразу воображаемые!?

- Потому, - ядовито пояснил Печальный, - что ты на моей памяти уже в девятый раз покупаешь "Жигули", а ездишь на велосипеде, который родители подарили тебе еще в школе.

Энергичный выдержал паузу, достаточную, на его взгляд, чтобы выразить свое отношение к бестактности друга, и произнес примирительно:

- Ладно, сам убедишься. - Выдержал еще одну паузу, примерно в треть предыдущей, и добавил. - Но вообще-то ты прав: женитьба твоя, а "Жигули" должны быть моими? Несправедливо! Хорошо, согласен: "Жигули" - пополам!

- С кем пополам? - поинтересовался Печальный.

- Да с тобой же, Господи! - поразился Энергичный непонятливости друга.

- А мне как, правая половина или левая? Или ты собираешься пилить их поперек?

- Опять издеваешься? - Энергичный так рассердился, что хлопнул об пол тарелку, которую мыл. Печальный печально подобрал осколки:

- Последняя из маминого сервиза. Двенадцать штук было.

- Склеим, - успокоил Энергичный, обиду которого вмиг выдул ураган очередных гениальных планов. - Давай так: эта машина будет моя, а тебе купим с первых же кооперативных доходов!

- Эта, значит, твоя? - не без иронии уточнил Печальный.

- Хорошо, хорошо! ладно! уговорил. Пусть эта - твоя. А мне - с доходов. Значит, заметано? Женишься?

- Если серьезно, Петрович, - вздохнул Печальный, прилаживая друг к другу осколки тарелки, - то, разумеется, нет. Если серьезно.

- Как, то есть, нет? - снова опешил Энергичный. - Как - нет??! По-че-му - нет??!

Печальный уселся на табурет, упер локти в колени, а подбородок в ладони, тихо сказал:

- Я ведь уже пробовал два раза. Помнишь? Они, понимаешь! они все чужие.

- Эт' ты не волнуйся, - подбежал к другу, присел рядом на корточки Энергичный. - Я тебе отличную подыщу. Доволен останешься.

- Не в этом дело, - слегка, сколько позволяла трагическая его поза, помотал Печальный головою. - Те ведь тоже были девушки хорошие. Просто они чужие. Понимаешь: чу-жи-е. У меня детство было, жизнь! Дом вот! Папины игрушки! А девушки! жены! куда им такое по-настоящему понять?! Я, когда первый раз женился, прихожу - а она ослика на антресоль запихивает. Представляешь?! Ослика - на антресоль!

- Ослика - конечно!

- Я вообще не понимаю, что случилось! - почуя издевку в сочувствии приятеля, вскочил с табурета Печальный. - Навалились со всех сторон! Джаба из квартиры гонит, ты собираешься сделать, чтоб квартира стала для меня чужой! Или постой! - уловил, наконец, связь между вчерашней пьянкой и сегодняшним пари. - Это ведь тебя Джаба надоумил - меня женить!

- Вот и я говорю, что странно, - согласился Энергичный, хотя ничего подобного и не говорил.

- Что странно? - поинтересовался Печальный.

- Что если ему нужна твоя квартира, зачем он со мной на твою женитьбу пари заключал?

Пока приятели ломали голову над странной логикой предложений Мафиози, тот, в ожидании, пока безмолвная парочка работяг перегрузит в багажник его автомобиля все положенные коробки из подсобки продовольственного магазина, снизошел до объяснения этой логики Шестерке, который тоже оказался не способен проницать умом полет мысли патрона:

- Пока человек один, он может позволить себе эдакую! - скорчил Мафиози рожу! - эдакую иллюзию независимости. Но как только у него появляется кто-нибудь, за кого он отвечает, о ком должен заботиться! Я веревку из него совью! Не то что квартиру! И про папу, и про маму забудет!

- Ну, вы, шеф, и умный!

Так и не уговорив Печального жениться, унылый Энергичный катил на велосипеде домой и бормотал под нос то передразнивая товарища, то вступая с ним в воображаемую полемику:

- Не позво-о-лю! уважать мой до-ом! уважать мою ли-и-чность! Да кто на твою личность претендует?! Тут деньги, можно сказать, сами в руки плывут! Личность! Как будто я ему гадость какую подсовываю, а не жену! Лягушку как будто!

В калитке, картинно подбоченясь, поджидала Энергичного его не лягушка: восточная женщина, крупная, толстая, перезрелая, но с явными следами былой удивительной красоты.

- Где мясо?! - возгласила с заметным акцентом.

Энергичный спешился и проделал серию движений лицевыми мышцами.

- Мясо где, спрашиваю? - не удовлетворилась супруга мимическим объяснением. - Мало что болтаешься неизвестно до скольки, еще и являешься с пустыми руками.

Энергичный перешел в контрнаступление:

- А где я тебе денег на мясо возьму?

- Это ты мн задаешь вопрос? - изумилась супруга на всю улицу, так что над соседним забором появилась любопытствующая женская голова. - Мн?! Глава семьи! Мужчина! Заработать не можешь - в долг хотя бы взял!

- Не у кого, - виновато признал Энергичный поражение. - Я пробовал. У меня и друзей-то богатых никого не осталось, - и попытался проскользнуть в калитку.

Но супруга обороняла рубеж со стойкостью героини-панфиловки.

- Слушай, может, все-таки в дом войдем, - покосился Энергичный на стороннюю наблюдательницу. - Чего театр-то на всю улицу устраивать? Бесплатный!

- А ты билеты, билеты продай, - посоветовала супруга, намекая на профессию благоверного, и стала на дороге к дому еще монументальнее, хотя всего мгновение назад казалось, что еще монументальнее - невозможно. Без мяса, - резюмировала, - ты в этот дом не войдешь. Мне детей кормить надо.

- Кормить-кормить! - пробурчал Энергичный, выслушав безапелляционный звон засова, оседлал велосипед и покатил в сторону любопытной Соседки. Возле нее притормозил, крикнул с восточным акцентом, передразнивая кого-то: - Царица какая! (сариса какая!) - и, нажав на педали, себе под нос: - Говна такая!..

Печальный глядел в окно, печально и одиноко. Там, внизу, во дворе, играл в песочнице сам с собою столь же одинокий мальчик лет пяти. Печальный спустился во двор.

- Здорво, - сказал малышу.

Тот с опаскою глянул на заросшего щетиною дядю.

- Играешь, значит? - присел на корточки в попытке установить контакт Печальный.

Малыш огородил руками, защищая, песчаную крепость:

- Не трогай! Я маму позову!

- С чего ты взял, что я собираюсь трогать? - заоправдывался Печальный. - Я тебе игрушку хотел подарить.

Малыш смерил Печального подозрительным взглядом:

- Игрушку?

- Ну да, - улыбнулся Печальный настолько подчеркнуто добродушно, что и взрослому стало бы не по себе. - Игрушку.

Малыш испытующе поглядел на дураковатого дядю и сказал не без опаски:

- Давай.

- Она у меня дома. Вон там, - показал Печальный на окна квартиры. Поднимемся, и получишь.

- Ты мне ее лучше сюда принеси! - не согласился малыш.

- А у меня там много, - продолжал Печальный соблазнять кандидата в друзья. - Я же не знаю, какая тебе больше понравится.

- А ты все принеси! - без труда нашел малыш соломоново решение.

- Все у меня в руках не уместятся!

Малыш прикинул эдакий объем богатства - устоять было трудно:

- Тогда ты посиди тут, посторожи, а я к тебе схожу и выберу.

- Ты ж не найдешь, где я живу, - притворно сокрушился Печальный. - И дверь не откроешь.

Малыш просчитал что-то в уме и, наконец, решился:

- Ладно, так уж и быть. Пошли. Но если обманешь!

Печальный попытался взять малыша за руку, но тот вырвался:

- Не трогай!

Через ступеньку преодолев четыре лестничных полумарша, малыш опасливо, но крайне независимо вошел в квартиру.

- Ну, где они, твои игрушки? - спросил с подозрением. - Показывай.

- Вот, - распахнул Печальный дверь в мастерскую отца. - Эту вот хочешь? - и подал малышу летающую тарелочку явно собственного изготовления.

- Она ж самодельная, - разочарованно протянул малыш. - Даже не из магазина! - но тарелочку все-таки взял. - А это чо такое? - осведомился несколько брезгливо.

- Космический корабль, - гордо ответил Печальный.

- Ракета, что ли? - переспросил малыш. - Да они вовсе и не такие!

- Это не наша ракета, - пояснил Печальный. - Ихняя.

- Чья-чья?

- Ихняя, - повторил Печальный и ткнул пальцем в потолок.

- А кто они такие? - начал подпадать малыш под обаяние тайны.

- А ты вон ту кнопочку нажми, - посоветовал Печальный, - увидишь.

- Эту?

- Ага.

Едва малыш нажал на кнопку, в летающей тарелочке открылся лючок и оттуда выскочил страшненький зеленый "пришелец" с рожками и завизжал, заскрипел. Малыш отбросил игрушку, завопил противным голосом:

- Не надо мне ничего от тебя! Пусти!

- Подожди, подожди! - засуетился обескураженный Печальный. - Я тебе ослика покажу.

- И ослика не надо, - набирал пронзительности ор малыша. - Пусти! Знаю я твоих осликов! Пусти, я маме скажу!

- Да кто тебя тут держит! - обиделся, наконец, Печальный и распахнул входную дверь. Малыш стремглав побежал вниз. Печальный проводил его взглядом, поднял с пола космический корабль и грохнул оземь, - только стальная спиралька, выскочив, жалобно задрожала. Подошел к отцовской игрушке - святому семейству, попробовал завести, запустить. Игрушка задрожала, заскрипела, фигурки дернулись раз-другой и застыли. Печальный надел нарукавники, достал отвертку, принялся разбирать механизм, вытаскивать какие-то заржавевшие пружинки, колесики, рычажки, а деревянная Мадонна смотрела на него черными глазами, грустное выражение которых нисколько не изменилось с той поры, когда возле нее стоял зачарованный мальчишка, годы спустя выросший в Мафиози.