Наследник - Марк Арен Страница 33

военного округа и профессор кафедры судебно-медицинской экспертизы Петербургской военной академии, автор 400 научных работ Вячеслав Леонидович Попов. Это серьезно. Такой свидетель дорогого стоит! Итак, будучи членом комиссии по прокурорской проверке по факту Екатеринбургской находки и занимаясь черепно-лицевой идентификацией останков, он пришел к выводу, что они не принадлежат царственным мученикам. Мнение его пошло вразрез с решением государственной комиссии, и его отстранили от работы. Посмотрим, за что его так, сердешного…

…Все началось в 1991 году, когда было возбуждено дело и начата прокурорская проверка Свердловской областной прокуратурой. В рамках этой прокурорской проверки было проведено вскрытие захоронения в Коптяковском лесу. Все проходило в закрытой обстановке, секретно. Останки были извлечены из земли без должной, на мой взгляд, осторожности и соблюдения археологических правил. Власти Екатеринбурга очень торопились, и все было сделано за 2–3 дня. Затем останки были перевезены в одно из ближайших отделений милиции и там в подвальном помещении хранились несколько месяцев. Затем их перевезли в бюро судебно-медицинской экспертизы Свердловской области. Там я впервые и увидел эти останки, поскольку вошел в список специалистов, кто должен был исследовать эти останки. Кроме меня там был стоматолог профессор Трезубов, профессор Балев и доктор медицинских наук Ковалев. Занимались мы преимущественно идентификацией личности по стоматологическому статусу (особенности зубов и челюсти). Так как мы имели определенный опыт по огнестрельным ранениям, то нас попросили сделать реконструкцию обстоятельств расстрела этих людей. Мы не ограничивались только тем, что определили пол, возраст этих людей по особенностям зубов. Мы обратили внимание, насколько сохранились эти зубы. Нам пришлось решать три блока вопросов. Один круг вопросов касался давности захоронений, другой – кому принадлежат эти останки, в частности, принадлежат ли семье погибшего императора, и третий блок – реконструкция обстоятельств гибели этих людей. О давности захоронений в последующих документах было написано, что время пребывания останков в этом месте составляет не менее 50–60 лет…

…Вначале надо было установить самые общие характеристики, признаки этих людей: пол, возраст, рост, раса, и т. д. И было установлено: в этом захоронении находятся останки четырех мужчин и пяти женщин. Останки № 1 принадлежат женщине примерно 45–50 лет. Кто среди погибших имел такой возраст? Это Александра Федоровна – императрица и Анна Демидова – горничная. Кому же они принадлежат – одной или другой? Решался этот вопрос по совокупности признаков, которые удалось определить: особенности стоматологического лечения. Мы сопоставили степень квалификации этого врача, и оказалось, что качество стоматологической помощи было чрезвычайно низким. Значит, это не императрица. Таким образом, среди пяти женщин, которые были в захоронении, по особенностям строения зубов удалось определить, что четверо имели общее кровное родство, одна женщина не относилась к этой семье. Так постепенно шаг за шагом мы старались объективно установить, с какой долей вероятности могут эти останки принадлежать царской семье.

Отдельный вопрос о двух зубах подростка. Можно утверждать, что эти два зуба, которые по возрасту не могли принадлежать ни одному из девяти екатеринбургских скелетов, были как «кость в горле» следствию. С самого начала, когда формировался пакет костных объектов для генетического исследования, мы настаивали на том, чтобы оба или хотя бы один из этих зубов был направлен в Англию. Кстати сказать, нас заверили, что это будет сделано. Увы, генетик П.Л. Иванов возвратился из Англии и сказал, что зубы не исследовались. На вопрос: «Почему?» – последовало публичное заявление, что эти зубы «прикарманили» то ли Попов, то ли американский профессор Мейплз. Позднее оказалось, что зубы находились в сейфе начальника Свердловской судебно-медицинской экспертизы. П.Л. Иванов, конечно же, знал, где они. Видимо, сознательно зубы не были взяты. А пристойных объяснений нет.

Теперь как идентифицировались останки, приписываемые государю. Определялись они по скелетам двух мужчин примерно одинакового возраста – 50 лет. Николаю II в 1918 году было 50 лет. Итак, перед нами два скелета – под № 4 и № 8. Останки № 4 оказались более-менее сохраненными и лишь частично у них повреждена лицевая часть черепа. Останки № 8 были разрушены очень существенно. Сохранилась часть макушки, верхняя часть черепа – все остальные фрагменты черепа были утрачены. Надо было решать конкретно: «Кому это принадлежит?» Слуге Харитонову тоже было около 50 лет. Стали собирать медицинские сведения о состоянии здоровья этих людей. Многим известно, что, когда Николай II был еще цесаревичем, в 1881 году он путешествовал по Японии и там при случайном стечении обстоятельств получил несколько ударов саблей по голове от японского самурая-полицейского. И нас интересовало, не остались ли следы на черепе после этих ударов? Нашли медицинский документ. Его составили сразу же после происшествия три военных врача. Из него следовало, что на голове Николая было три серьезные раны. Одна повредила кость. Был даже удален кусочек кости длиной 2,5 сантиметра во время обработки и перевязки раны. Есть ли следы от ударов саблей на этих двух черепах? Осмотр не дал никаких результатов.

Тогда многие, кто желал быстро решить эту проблему, стали объяснять, что, мол, выкрошились поверхностные кусочки кости от пребывания в земле. Сначала думали, что эти повреждения находятся с левой стороны. Там действительно были какие-то выкрошившиеся кусочки, и это совпадало с такой версией. Но когда внимательно прочли медицинский документ, то оказалось, что удар нанесли справа. С правой стороны было большое потемневшее пятно. Стали объяснять, что это пятно, мол, вызвано действием серной кислоты, которую, по рассказам Юровского и других цареубийц, вылили перед захоронением на трупы. Потом оказалось, что это пятно оставлено воском, который применили сами же военно-медицинские эксперты, пытавшиеся загладить дефекты черепа.

С помощью компьютерного томографа екатеринбургские специалисты миллиметр за миллиметром исследовали каждый участок поверхности черепов. Топограф дает объемное изображение, исследуемый участок можно рассмотреть послойно. Следов повреждения на черепе № 4 обнаружено не было. Значит, это череп не Николая II. По поводу этого очевидного вывода следственная группа под руководством Соколова заявила, что это не аргумент. Что-то, мол, разрушено, что-то утрачено, в том числе и следы от удара. Это их утверждение можно принять как версию, но нельзя ее делать единственной! К сожалению, относительно черепа № 4 следователь наших аргументов не воспринял.

На втором черепе № 8 следов от сабельных ударов также не оказалось. Что же делать дальше? Применили следующий метод – фотосовмещение. Это когда прижизненная фотография человека и фотография черепа совмещаются и из этих двух негативов делается одна фотография. И это было сделано относительно всех черепов, найденных в захоронении. Кстати, на думских слушаниях демонстрировались результаты этих фотоэкспертиз. Причем следственной стороной было сказано: фотосовмещение