Алексей Писемский - Масоны Страница 37

Впрочем, прежде чем я пойду далее в моем рассказе, мне кажется, необходимо предуведомить читателя, что отныне я буду именовать Зверева майором, и вместе с тем открыть тайну, которой читатель, может быть, и не подозревает: Миропа Дмитриевна давно уже была, тщательно скрывая от всех, влюблена в майора, и хоть говорила с ним, как и с прочими офицерами, о других женщинах и невестах, но в сущности она приберегала его для себя... Появление противной Людмилы Рыжовой и смешное увлечение Аггея Никитича этой девчонкой, конечно, много сбило Миропу Дмитриевну с толку; но теперь, увидав майора в таком блестящем штаб-офицерском виде, она вознамерилась во что бы то ни стало уничтожить в глазах его свою соперницу.

- А что ваши Рыжовы? - спросил тот, по обыкновению, издалека.

- Ничего, - отвечала Миропа Дмитриевна, на этот раз не с ядовитостью, а как бы с некоторым даже участием.

- Людмила Николаевна все болеет? - продолжал майор.

- Болеет, - повторила Миропа Дмитриевна, оглядевшись кругом, и, видя, что никого нет около, присовокупила негромко: - Вряд ли она не ждется на этих днях!

Лицо майора мгновенно потускнело.

- Но вы мне прежде не говорили, чтобы она была в таком уж положении! проговорил он явно недовольным голосом.

- Что ж мне было вам говорить!.. - возразила Миропа Дмитриевна. - Я думала, что вы сами догадываетесь об этом!.. А то к чему же такая таинственная жизнь!.. Всех избегать, ни с кем не знакомиться...

Майор мрачно молчал.

- И я не знаю, как это у них произойдет, - продолжала Миропа Дмитриевна, - здесь ли?.. Что будет мне очень неприятно, потому что, сами согласитесь, у меня в доме девушка производит на свет ребенка!.. Другие, пожалуй, могут подумать, что я тут из корыстных целей чем-нибудь способствовала...

- Да где же этому и произойти, как не здесь!.. - возразил ей майор.

- А где им угодно!.. Пускай отправятся к акушерке... мало ли их здесь!.. Или в воспитательный дом, - проговорила с презрением Миропа Дмитриевна.

Майор принялся неистово курить и затягиваться.

- Но меня еще более пугает другое: они, я подозреваю, ждут к себе и виновника всего этого события... Тогда во что же мой дом обратится, - я и вообразить не могу!

Последнее предположение Миропа Дмитриевна решительно выдумала от себя, чтобы сильнее очернить Людмилу перед майором.

Тот, с своей стороны, не отставал неистово курить и на некоторые мгновения совершенно скрывался от Миропы Дмитриевны за густыми клубами табачного дыма.

- Очень жаль! - проговорил он в такой именно момент. - И тем досаднее, что Людмила все-таки девушка прелестная.

- Урод, чудище теперь она стала! - воскликнула Миропа Дмитриевна.

- Что такое вы говорите, бог вас знает!.. Людмила - урод!.. - произнес насмешливо майор.

- Вы не верите?.. Ну, погодите!.. Выйдите на улицу... на тротуар!.. Первое окно от ворот из спальни Людмилы... Она иногда сидит около него!..

Майор по-прежнему насмешливо пожал плечами, но послушался Миропы Дмитриевны; Людмила, как нарочно, в это время сидела, или, лучше сказать, полулежала с закрытыми глазами в кресле у выставленного окна. Майор даже попятился назад, увидев ее... Перед ним была не Людмила, а труп ее. Чтобы не мучить себя более, он возвратился к Миропе Дмитриевне.

- Да, она переменилась несколько, - сказал он, садясь на свое место.

- Не несколько, а она, я вам говорю, урод! - настаивала Миропа Дмитриевна.

- Нет, не урод! - не согласился майор.

Миропа Дмитриевна вышла, наконец, из себя.

- Аггей Никитич, скажите, сколько вам лет? - воскликнула она.

- Около сорока, - отвечал тот, удивленный таким вопросом.

- А мне всего еще только тридцать пять лет! - ввернула Миропа Дмитриевна и солгала в этом случае безбожнейшим образом: ей было уже за сорок. - И я хоть женщина, - продолжала она, - но меня чрезвычайно удивляет ваше ослепление.

- В чем мое ослепление? - перебил ее с досадой майор.

- Касательно Людмилы! - отвечала ему резко Миропа Дмитриевна. - Будемте рассуждать хладнокровно. - Вы влюблены в нее?

Такой вопрос поставил в затруднение майора.

- Влюблен, если вы хотите, - отвечал он с несколько трусливою решительностью, - или назовите иначе это чувство, но я очарован красотою Людмилы, как и вы также были очарованы этим.

- Ах, пожалуйста, оставьте нас, женщин, в покое!.. Мы совершенно иначе судим друг о друге!.. - вывертывалась Миропа Дмитриевна из прежде ею говоренного. - Но вы - мужчина, и потому признайтесь мне откровенно, неужели же бы вы, увлекшись одним только хорошеньким личиком Людмилы и не сказав, я думаю, с ней двух слов, пожелали даже жениться на ней?

- Пожелал бы! - отвечал майор, не задумавшись.

У Миропы Дмитриевны при этом все лицо перекосилось от злой гримасы: майор просто показался ей сумасшедшим.

- Значит, - начала она припирать его к стене, - вы готовы жениться на девушке некрасивой, у которой есть обожатель и у которой будет скоро залог любви к тому, и это еще когда Людмила соблаговолит за вас выйти, - а она вовсе не думает того, - и согласитесь, Аггей Никитич, что после всего этого вы смешны вашими воздыханиями и мечтаниями!

Майор молчал. Он сам смутно сознавал, что в отношении своей влюбчивости был несколько смешон; но что прикажете делать с натурой? Как забрались у него в мозг разные идеальные представления касательно семейства Рыжовых, так они и не выходили до сих пор из головы.

- Нечего вам об этой пустой девчонке и думать! - благоразумно посоветовала ему Миропа Дмитриевна и потом, как бы что-то такое сообразив, она вдруг сказала: - А я все-таки хочу выпить за ваше повышение!.. Шампанского, конечно, у меня нет, но есть отличная, собственной стряпни, наливка - вишневка!..

- Недурно!.. Идет!.. - воскликнул майор, так как подошел уже час, когда он привык пить водку.

Миропа Дмитриевна сходила за вишневкой и вместе с нею принесла колбасы, сыру. Налив сей вишневки гостю и себе по бокалу, Миропа Дмитриевна приложила два пальца правой руки ко лбу своему, как бы делая под козырек, и произнесла рапортующим голосом:

- Честь имею поздравить, ваше высокоблагородие, с получением майорского чина!

Зверев, усмехнувшись и проговорив, в свою очередь, уже начальническим тоном: "благодарю!", протянул Миропе Дмитриевне свою руку, в которую она хлопнула своей ручкой, и эту ручку майор поцеловал с чувством, а Миропа Дмитриевна тоже с чувством поцеловала его, но не в голову, а второпях в щеку, и потом они снова занялись вишневкой, каковой майор выпил бокальчиков пять, а Миропа Дмитриевна два. Вино, как известно, изменяет иногда характер и мировоззрение людей: из трусов оно делает храбрецов, злых и суровых часто смягчает, равно как тихих и смирных воспаляет до буйства. Нечто подобное случилось и с моими собеседниками: майор стал более материален и поспустился на землю, а Миропа Дмитриевна, наоборот, несколько возлетела над расчетами жизни.

- Вам надобно выбрать жену не с богатством, - принялась она рассуждать, - которого вы никогда не искали, а теперь и подавно, когда сами вступили на такую прекрасную дорогу, - вам нужна жена, которая бы вас любила!

- Которая бы любила! - согласился майор.

- И была бы при том хозяйка хорошая!.. - направляла прямо в цель свое слово Миропа Дмитриевна.

- Да! - согласился и с этим майор.

- Кроме того, - продолжала Миропа Дмитриевна, - вы не забывайте, Аггей Никитич, что вам около сорока лет, и, по-моему, странно было бы, если б вы женились на очень молоденькой!..

- Что ж тут странного? - возразил майор, как бы даже обидевшись.

Миропа Дмитриевна заранее предчувствовала, что этот пункт будет у них самый спорный.

- Я сейчас вам докажу! - начала она со свойственною ей ясностью мыслей. - Положим, вы женитесь на восемнадцатилетней девушке; через десять лет вам будет пятьдесят, а ей двадцать восемь; за что же вы загубите молодую жизнь?.. Жене вашей захочется в свете быть, пользоваться удовольствиями, а вы будете желать сидеть дома, чтобы отдохнуть от службы, чтобы почитать что-нибудь, что, я знаю, вы любите!

- Да, я нынче стал очень любить сидеть дома и читать книги! - сознался Аггей Никитич.

- Ну, вот видите, и теперь вдумайтесь хорошенько, что может из этого произойти! - продолжала Миропа Дмитриевна. - Я сама была в замужестве при большой разнице в летах с моим покойным мужем и должна сказать, что не дай бог никому испытать этого; мне было тяжело, а мужу моему еще тяжельше, потому что он, как и вы же, был человек умный и благородный и все понимал.

Миропа Дмитриевна ударила майора в совершенно новую струну его доброго сердца, о которой он, мечтая о молоденькой и хорошенькой жене, никогда прежде не помышлял.

- В таком случае, я лучше совсем не женюсь! - решил он с некоторой дозой почти отчаяния.

- Это тоже нехорошо! - не одобрила и этого Миропа Дмитриевна. Представьте вы себя стариком... вам нездоровится... вам скучно... и кто же вас разговорит и утешит?.. Неужели прислуга ваша или денщик ваш?