Антон Чехов - Том 26. Письма 1899 Страница 38

Если Вас не пустят на скорый поезд, то приезжайте на № 13, который выходит из Москвы в 4 ч. 45 м. Прибыв в Лопасню, нанимайте ямщика за 1 р. Если же хотите прокатиться на рессорном экипаже, с шиком, чтобы какой-нибудь встречный Гришутка жадно поглядел на дорогу и проводил Вас восхищенным взором*, то нанимайте рессорный экипаж, цена ему 2 р. maximum; возят и дешевле. Если привезете bonbons и чего-нибудь съедобного из закусок, то все издержки покрою с благодарностью и даже заплачу за извозчика.

Будьте здоровы!! Привет Екатерине Ивановне и Федору Адамовичу*. Жму Вам руку и остаюсь пестренький писатель, всё еще вздыхающий по синенькой.

А. Чехов.

Лопасня.

Чехову Г. М., 19 мая 1899*

2765. Г. М. ЧЕХОВУ

19 мая 1899 г. Мелихово.

Милый Жорж, ваша приазовская металлургия осрамилась. В Ростове у Немирова за решетку для забора с меня запросили в 1½ раза больше, чем она стоит, бак же взялись делать в Ялте за более дешевую цену, хотя в Ялте нет ни руды, ни заводов с высокими трубами.

Я в Лопасне. Живем помаленьку. Холодно.

Если хочешь, то вот еще просьба. Наведи справку: как для нас выгоднее направлять из Лопасни в Ялту свой багаж* — на Севастополь — Ялта или же Харьков — Таганрог — Феодосия — Ялта? Что дешевле? Придется посылать много всякой всячины.

В июле, вероятно, я буду в Ялте. Там уже будет готова одна комната для меня. Если поеду в Кучукой, чтобы пожить там неделю — другую или строить за́мок (это еще не решено), то напишу Володе, чтобы он приехал*, и вышлю ему на дорогу. Если ему понравится в Кучукое, то буду очень рад. Это изумительное место по красоте, нечто невиданное, но жить одному, особенно такому молодому, как Володя, там скучновато; нужна компания.

В Ялте, как пишут, в полном цвету розы. Лето в разгаре.

Поклонись своей маме, Сане, Леле и о. Владимиру, а также Иринушке. Будь здоров и весел.

Твой А. Чехов.

19 май.

На обороте:

Таганрог. Его высокоблагородию Георгию Митрофановичу Чехову.

Конторская, с. дом.

Аргутинскому-Долгорукову В. Н., 20 мая 1899*

2766. В. Н. АРГУТИНСКОМУ-ДОЛГОРУКОВУ

20 мая 1899 г. Мелихово.

Лопасня Моск. губ.

20 май 1899.

Здравствуйте, многоуважаемый Владимир Николаевич!

Мне уже писал К. Д. Бальмонт насчет статьи о Пушкине*, и я ответил ему*, что вообще я никогда не писал и не пишу статей*. Письмо С. П. Дягилева вместе с Вашим пришло только сегодня*; очевидно, я уже опоздал. Значит, сама судьба хочет, чтобы я не писал статей о Пушкине. Передайте, пожалуйста, С. П. Дягилеву, что я от всей души благодарю его за письмо и жалею, что не могу принять участие в пушкинском номере «Мира искусств». Кстати скажите ему, что пишу я только беллетристику, всё же остальное чуждо или недоступно мне.

Ну как Вы поживаете? Я был очень, очень рад получить от Вас письмо. Вспомнилось, как мы встретились на пароходе и встречались потом в Москве. Вероятно, теперь, пока мы не виделись, Вы стали очень солидным, важным петербуржцем? Если Вы теперь так редко, так ужасно редко пишете мне, то что же будет, когда Вас сделают посланником? Вы тогда совершенно забудете о моем существовании.

В конце мая или в первых числах июня я буду в Петербурге, остановлюсь, вероятно, в Северной гостинице близ вокзала. Приеду я по делам, к Марксу, приеду ненадолго. Как бы ни было, хотелось бы повидаться.

Благодарю Вас за письмо и крепко жму руку. Будьте здоровы и счастливы.

Ваш А. Чехов.

На конверте:

Петербург. Князю Владимиру Николаевичу Аргутинскому-Долгорукову.

Б. Морская, 28.

Васильевой О. Р., 20 мая 1899*

2767. О. Р. ВАСИЛЬЕВОЙ

20 мая 1899 г. Мелихово.

Лопасня Моск. г.

20 май 1899 г.

Многоуважаемая Ольга Родионовна, относительно сборника я продолжаю держаться своего прежнего мнения. Сборник, издаваемый в пользу голодающих, нельзя посвящать мне: если, как Вы пишете, все участвующие действуют из-за меня, то, очевидно, голод тут ни при чем*; и мне грустно, что я недостаточно убедителен и что это письмо мое не помешает Вам выпустить книгу, которая не доставит мне ничего, кроме огорчения. Я прошу Вас понять, что уклоняюсь я от чести не из скромности, а из убеждения, что к таким явлениям, как народный голод, нужно относиться в высшей степени серьезно и пользоваться им, например, для того, чтобы прицеплять к ним чье бы то ни было имя, нельзя. Это несерьезно.

Если Вы всё-таки будете настаивать на своем, то прошу Вас уступить мне хотя в немногом: не помещать в сборнике «Опыта литературной характеристики» и моих рассказов*.

Позвольте пожелать Вам всего хорошего.

Искренно Вас уважающий

А. Чехов.

Иловайской К. М., 20 мая 1899*

2768. К. М. ИЛОВАЙСКОЙ

20 мая 1899 г. Мелихово.

Лопасня Моск. губ.

20 май 1899 г.

Многоуважаемая Капитолина Михайловна, я очень занят теперь постройкой и чтением корректуры*, которую присылают мне в ужасающем количестве, и едва ли я выеду в Ялту раньше конца июня или начала июля*, хотя охотно бы уехал сегодня же. У нас погода неважная, холодная. Дождей нет, засуха, но небо пасмурно.

В своем последнем письме*, говоря о знаменитостях, я пропустил Шаляпина и Урусова. Первый был у меня два раза. Он помолодел, похорошел, стал родителем* (его жена-итальянка* произвела на свет сына), поступил на казенную сцену*. Что касается кн. А. И., то тут позвольте огорчить Вас дурными вестями. Он был очень болен, хотели делать ему трепанацию черепа. Дело обошлось без операции, но всё же полного выздоровления не последовало, осталась неизлечимая тугость слуха, почти глухота; вероятно, придется навсегда расстаться с адвокатурой.

Я снялся. Снялся наконец!! Фотограф закрутил мне усы штопором, и я вышел очень похож на кассира в Crédit Lyonnais*. Карточка, вероятно, уже готова, и я вышлю Вам, когда буду в Москве.

Я буду жить у Вас зимой*, но при условии, что Вы не сдадите квартиры д-ру Альтшуллеру. Я не хочу, чтобы этот молодой врач жаловался потом, что я отбиваю у него практику и что все больные дамы (в том числе и m-me Голубчик*, к которой он неравнодушен) ходят ко мне, а не к нему. Пусть Николай Иванович беспристрастно рассудит, какой жилец выгоднее, я или И. Н., и пусть откажет ему, конечно, в деликатной форме.

Как Вы поживаете? Часто ли бываете в Массандре и в Ореанде или всё болеете? Кстати, о болезнях. Это нехорошо, что Надежда Александровна* всё еще болеет; нехорошо, потому что очень возможно, что плеврит еще не прошел. Я сам буду писать ей, а пока скажите ей в телефон, что я желаю ей скорейшего выздоровления, что болеть не ее дело, так как все эти плевриты, кашли, бессонницы составляют нашу неотъемлемую, высочайше утвержденную привилегию; они созданы не для нормальных людей, а специально для нас, еретиков и отступников, бросаемых со стороны в сторону и судьбою, и самою жизнью.

Большое Вам спасибо за письмо и за добрые пожелания. От души желаю, чтобы Вы были здоровы совершенно, веселы. Шлю привет всему Вашему дому и низко кланяюсь.

Преданный А. Чехов.

Синани И. А., 20 мая 1899*

2769. И. А. СИНАНИ

20 мая 1899 г. Мелихово.

20 май. Лопасня Моск. г.

Многоуважаемый Исаак Абрамович, будьте добры, не откажите побывать в Взаимном кредите и отсрочить билет (принадлежащий И. Г. Витте) еще на полгода, уплатить следуемые 7 р. 20 к., плюс гербового сбора 55 к., и посылаемую бумагу оставить у себя и хранить до востребования. Простите за беспокойство.

Низко Вам кланяюсь и желаю всего хорошего.

Ваш А. Чехов.

Билет принадлежит И. Г. Витте, и поэтому квитанция может быть выдана ему при желании его оную получить.

Харкеевич В. К., 20 мая 1899*

2770. В. К. ХАРКЕЕВИЧ

20 мая 1899 г. Мелихово.

Лопасня Моск. губ.

Я в долгу у Вас, многоуважаемая Варвара Константиновна; каждый день собираюсь написать Вам и всё никак не могу собраться. С чего прикажете начать? Начну с Москвы. Там я прожил почти до середины мая, вертелся в вихре удовольствий, нанял квартиру на целый год в надежде, что мне позволено будет провести часть зимы в Москве. Квартира прекрасная, на Мал<ой> Дмитровке — это в центре города, близ Страстного монастыря. Высоко, светло, слышен чудесный звон, отовсюду близко; и одно только неудобство: гости приходят непрерывно, с 8 час. утра до 10 час. вечера. Бывали дни, когда я буквально изнемогал от посетителей. Теперь я в деревне. Это письмо пишу Вам, сидя у себя во флигеле. Погода бывает чаще плохая, чем хорошая; холодно, небо хмурится, недавно три ночи подряд были морозы; ходят плотники, каменщики, конопатчики, нужно подолгу торговаться, объяснять, ходить на постройку — и в общем живется не скучно и не весело, а так себе. Здоровье сносно, лучше даже, чем оно было в Ялте. Финансовые дела в самом блестящем состоянии: в Москве в один месяц прожил тысячи три, точно в рулетку проиграл, и рассчитываю прожить до своей поездки в Крым еще столько же, так что есть надежда, что от моих капиталов, вырученных за произведения, скоро останется одно только приятное воспоминание.