Владимир Солоухин - Черные доски Страница 4

Тут можно читать бесплатно Владимир Солоухин - Черные доски. Жанр: Проза / Русская классическая проза, год -. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте «WorldBooks (МирКниг)» или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Владимир Солоухин - Черные доски

Владимир Солоухин - Черные доски краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Владимир Солоухин - Черные доски» бесплатно полную версию:
В эту книгу известного русского писателя вошли три произведения, жанр которых трудно поддается литературоведческим определениям. Главный герой – это сам автор, пытливый путешественник и исследователь, страстный собиратель старины, одержимый идеей неразрывности, преемственности культуры, духа народного в его лучших, высочайших проявлениях.«Черные доски» – посвящены той части жизни автора, когда им овладела страсть к собирательству, не совсем обычному и благородному делу – попытке сохранить и донести до будущих поколений красоту древнего русского искусства.

Владимир Солоухин - Черные доски читать онлайн бесплатно

Владимир Солоухин - Черные доски - читать книгу онлайн бесплатно, автор Владимир Солоухин

Ну что же, тем больше я удивился, увидев развешанные на стенах иконы. Они были развешаны не рядами, как в церковном иконостасе, но вперемежку с другими картинами, крупными фотографиями (например, фотография Александра Бенуа в преклонном возрасте), вперемежку с разными интересными предметами, вроде деревянного ковша или красивой старинной ленты из девичьей косы.

Иногда я слышал, но как-то пропускал мимо ушей, что действительно есть люди, которые собирают старинные иконы, и кто-то из моих друзей восхищенно рассказывал однажды, что видел в одном доме поразительную икону XV века. Но если я даже в Третьяковской галерее всегда проходил мимо икон не задерживаясь, то что для меня разговоры? Я их, вот именно, пропускал мимо ушей.

И вдруг я воочию увидел иконы, развешанные по стенам. Хозяин мастерской доверил своей жене, и хозяйка повела меня от иконы к иконе, стараясь объяснить особенности и даже исключительность каждой из них. Но легко ли рассказывать дальтонику или слепому о разнообразии красок на летнем закатном небе? Она говорила:

– Вот эта икона довольно поздняя. На ней проставлена дата – 1787 год. Конец восемнадцатого века. Но писал ее замечательный мастер. Смотрите, как перебегает по иконе красный цвет. Он зарождается в левом нижнем углу и, нарастая, в убыстряющемся ритме распространяется по доске, чтобы достигнуть своего апогея в одеждах Спасителя.

Или посмотрите на этой иконе (это жемчужина нашей коллекции – конец пятнадцатого). Какая смелость и цельность линий, какая выразительность при скупости средств. Там было пиршество красок, а здесь господствуют одни только линии. Теперь взглянем издали на ту красную икону, оценим ее как пятно. Самый модный абстракционист сдох бы от зависти (это «сдох бы» прозвучало в ее устах вовсе не грубо, а, напротив, очень к месту) перед таким выразительным пятном. Эта икона, хотя она очень невелика по размеру, способна держать целую большую стену в любом современном интерьере.

Мы остановились около иконы, необыкновенной по форме. Это была узкая горизонтальная доска. На ней были нарисованы семеро святых. Огрудные образы, как я сказал бы теперь, шесть лет спустя. В середине, строго в фас, – изображение Иисуса Христа. Справа и слева обращены к нему святые, по трое с каждой стороны. Святые обращены к Христу не только лицами, но даже и ручками, которым несколько тесно на доске.

– Это называется деисусный чин, – объясняла хозяйка. – Чаще он состоит из многих икон. Каждый святой изображается на отдельной доске. Обратите внимание на полную, сочную зелень фона. Икона писалась на русском севере. Зелень просторного северного леса самая приятная краска для глаз северянина. Этот цвет он сделал основным на иконе. Даже нимбы здесь не золотые, как было бы, если бы икона писалась в царствующей Москве, но тоже нежно-зеленые, мягкие, нежные.

Обратите внимание на расположение рук. Если проследить их графику слева направо, получается волнистая, очень ритмичная линия, словно уточки покачиваются на волнах. Во всем разлита мягкость, просьба, мольба. Но в этом и состоит смысл иконы.

– Скажите, а эти черные зияющие дырки по краям доски, они от гвоздей?

– Видите ли, икона, когда мы ее нашли, загораживала дверь на колокольню.

– То есть как?

– Очень просто. Дверь. Чтобы в нее никто не входил, нужно приколотить поперечную доску. Только не надо возмущаться. Икона потому и осталась цела, что была употреблена в дело. Очевидно, ее приколотили к двери, когда церковь закрылась. В начале тридцатых годов.

– А где остальные иконы? Вероятно, они были не хуже этой?

– Мы не знаем. Церковь теперь пуста. Вот одна-единственная икона, которой была заколочена дверь на колокольню. Да что вы так удивились? Посмотрите теперь на это.

Мне показали доску, размером пятьдесят на семьдесят сантиметров. На доске нарисован Иисус Христос, едущий на осле. Архитектура. Большое дерево. Люди, встречающие Христа, кидают ослу под ноги пальмовые ветки и одежды.

– Ну вот. Икона называется «Вход в Иерусалим». В народе ее чаще называют «Вербное воскресенье». Эта икона из праздничного чина. Она уцелела совершенно случайно. Вологодская старушка, у которой нам довелось ночевать, накрывала ею кадушку с солеными огурцами.

– Как же так? Даже я, ничего не понимающий в живописи, а тем более в иконах, вижу, что она красивая.

– Конечно, если бы она выглядела как сейчас, то, может быть, не поднялась бы рука накрывать кадушку. Мы вам покажем, как выглядят иконы, которыми в закрытых церквах заколочены окно или дверь. И которыми накрывают кадушки. И которые валяются на полу просто так. Возьмите эту. Отнесем ее в комнату и положим на стол.

Я взял доску, показавшуюся мне тяжелой, отнес и положил ее на стол, как мне было сказано. Во мне возникло недоумение. На столе лежала совершенно черная, непроницаемая, ничего не выражающая доска. Местами чернота шелушилась мелким белесым шелушением. В одном месте от доски отсыпался как бы слой штукатурки. Там, где были гвоздики, прикреплявшие медный оклад, оказались теперь белые выкрошившиеся дырочки. Часть медных гвоздиков уцелела. Один гвоздик задержал около себя лоскуток медного оклада величиной с копейку. Края лоскутка были рваные, загибались кверху.

К этому времени сам художник подошел к иконе, чтобы принять участие в том, что должно было происходить дальше.

Хозяйка оторвала кусочек ваты, окунула его в подсолнечное масло, налитое в розеточку, и начала намасливать черную доску. Сквозь непроглядную черноту начали проступать контуры изображения. Было это похоже на то, как если бы грязное, глухое, шелушащееся кровельное железо на глазах превращалось в черное же, но все-таки стекло, сквозь которое, как бы черно оно ни было, можно что-нибудь разглядеть. Одно это было удивительно для меня.

– Неужели столько грязи накопилось веками? – спросил я, искренне думая, что за несколько веков могло накопиться столько грязи.

– Это не грязь, а олифа.

– В таком случае для чего замазали олифой икону?

– Олифой ее покрыли, чтобы предохранить краски от влаги, от царапин и вообще от времени. Кроме того, покрытая олифой икона сияет и светится. Олифой в старину пользовались вместо лака. Но у нее есть одно коварное свойство. Через каждые восемьдесят – сто лет олифа чернеет, и, вместо того чтобы делать живопись иконы более яркой, сияющей, загораживает ее, как черная занавеска. Сейчас мы в этой занавеске прорежем маленькое окошко.

Теперь и художник и его жена действовали совместно, дружно, как будто и торопливо, но в то же время без лишней суеты. У меня невольно возникло сравнение с хирургической операцией. Все тут было похоже: и то, как доску положили на стол, и как подтянули к ней яркую лампу на «гармошке», и как разложили инструменты: скальпель, пинцет, пузыречки с химией, вату, шприц. И вот два хирурга, или, скажем, хирург с ассистентом, внимательно склонились над оперируемой.

Все это было для меня так ново и так интересно, что я старался не пропустить ни одного движения. Женщина ловко вырезала ножницами из фланелевой тряпки прямоугольную ровную тряпочку в пол-ладони величиной, подровняла ее края, чтобы получился совсем уж правильный прямоугольник, и пинцетом окунула ту тряпочку в розетку с вонючей жидкостью. Женщина старалась не замочить кончики пальцев, – надо полагать, жидкость была едучая.

– Куда будем ставить?– спросила она у мужа, напитывая тряпочку, поворачивая ее пинцетом и так и этак. – Может быть, сразу на лик?

– Ни в коем случае.

– На град? Или на меч?

– Нет, давай скромненько – на одежду. Вот сюда. Или я ничего не понимаю, или здесь потом обнаружится жемчуг.

Я забыл сказать: когда икону протерли маслом, то сквозь черноту мы разглядели, что на иконе в рост изображен святой. В одной руке, на уровне своего плеча, он держит не то город, не то монастырь, во всяком случае какие-то архитектурные построечки, а в другой руке, на таком же уровне, короткий и кривоватый меч.

– Это «Никола Можайский», – пояснили мне обладатели иконы. – Прекрасный сюжет. В одной руке Никола держит русский город, а другой рукой, с мечом, как бы охраняет его от разрушителей и вообще от любых посягательств. В народе очень любили эту икону. Еще ее называют «Никола с мечом и градом».

Теперь, как я понял, художники-хирурги выбирали на иконе место, куда положить тряпочку, намоченную в едучей жидкости. На лик, как я понял, побоялись, – слишком ответственное место, на город – тоже не стали рисковать и решили «скромненько» – на одежду.

Бледно-зеленая фланелька, потемневшая оттого, что намокла, легко и плотно прилипла посредине доски. Края ее расправили, разгладили, и для этого Нина (так звали хозяйку) не пожалела даже своих ловких, умелых пальцев. На фланельку наложили стекло и придавили.

– Гирьку!– нетерпеливо приказал главный хирург.

Тотчас и возникла двухфунтовая старинная гирька. Она прижала стекло и тряпочку под ним. Мы распрямились, вздохнули, отступили на шаг: нужно было ждать несколько минут, пока химия под стеклом сделает свое дело.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.