Максим Горький - Мой спутник Страница 4
- Категория: Проза / Русская классическая проза
- Автор: Максим Горький
- Год выпуска: -
- ISBN: нет данных
- Издательство: -
- Страниц: 7
- Добавлено: 2018-12-24 09:26:24
Максим Горький - Мой спутник краткое содержание
Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Максим Горький - Мой спутник» бесплатно полную версию:Впервые напечатано в «Самарской газете», 1894, номер 254, 11 декабря; номер 257, 15 декабря; номер 258, 16 декабря; номер 264, 25 декабря; номер 265, 29 декабря; номер 267, 31 декабря.Рассказ написан в 1894 году.Рассказ включался во все собрания сочинений.В основу рассказа положен один из эпизодов путешествия Горького пешком из Одессы в Тифлис осенью 1891 года с неким Цулукидзе, послужившим прототипом князя Шакро.Печатается по тексту, подготовленному Горьким для собрания сочинений в издании «Книга».
Максим Горький - Мой спутник читать онлайн бесплатно
…………………………………………………………………….
– Поставим парус! – крикнул Шакро.
– Где он? – спросил я.
– Из моего чэкмэня…
– Бросай его сюда! Не выпускай руля!..
Шакро молча завозился на корме.
– Дэржы!..
Он бросил мне свой чекмень. Кое-как ползая по дну лодки, я оторвал от наста ещё доску, надел на неё рукав плотной одежды, поставил её к скамье лодки, припёр ногами и только что взял в руки другой рукав и полу, как случилось нечто неожиданное…
Лодка прыгнула как-то особенно высоко, потом полетела вниз, и я очутился в воде, держа в одной руке чекмень, а другой уцепившись за верёвку, протянутую по внешней стороне борта. Волны с шумом прыгали через мою голову, я глотал солёно-горькую воду.
Она наполнила мои уши, рот, нос… Крепко вцепившись руками в верёвку, я поднимался и опускался на воде, стукаясь головой о борт, и, вскинув чекмень на дно лодки, старался вспрыгнуть на него сам. Одно из десятка моих усилий удалось, я оседлал лодку и тотчас же увидел Шакро, который кувыркался в воде, уцепившись обеими руками за ту же верёвку, которую я только что выпустил. Она, оказалось, обходила всю лодку кругом, продетая в железные кольца бортов.
– Жив! – крикнул я ему.
Он высоко подпрыгнул над водой и также брякнулся на дно лодки. Я подхватил его, и мы очутились лицом к лицу друг с другом. Я сидел на лодке, точно на коне, всунув ноги в бечёвки, как в стремена, – но это было ненадёжно: любая волна легко могла выбить меня из седла. Шакро уцепился руками за мои колени и ткнулся головой мне в грудь. Он весь дрожал, и я чувствовал, как тряслись его челюсти. Нужно было что-то делать! Дно было скользко, точно смазанное маслом. Я сказал Шакро, чтоб он спускался снова в воду, держась за верёвки с одного борта, а я так же устроюсь на другом. Вместо ответа он начал толкать меня головой в грудь. Волны в дикой пляске то и дело прыгали через нас, и мы еле держались; одну ногу мне страшно резало верёвкой.
Всюду в поле зрения рождались высокие бугры воды и с шумом исчезали.
Я повторил сказанное уже тоном приказания. Шакро ещё сильнее стал стукать меня своей головой в грудь. Медлить было нельзя. Я оторвал от себя его руки одну за другой и стал толкать его в воду, стараясь, чтоб он задел своими руками за верёвки. И тут произошло нечто, испугавшее меня больше всего в эту ночь.
– Топишь мэня? – прошептал Шакро и взглянул мне в лицо.
Это было действительно страшно! Страшен был его вопрос, ещё страшнее тон вопроса, в котором звучала и робкая покорность, и просьба пощады, и последний вздох человека, потерявшего надежду избежать рокового конца. Но ещё страшнее были глаза на мертвенно-бледном мокром лице!..
Я крикнул ему:
– Держись крепче! – и спустился в воду сам, держась за верёвку. Я ударился о что-то ногой и в первый момент не мог ничего понять от боли. Но потом понял. Во мне вспыхнуло что-то горячее, я опьянел и почувствовал себя сильным, как никогда…
– Земля! – крикнул я.
Может быть, великие мореплаватели, открывавшие новые земли, кричали при виде их это слово с бóльшим чувством, чем я, но сомневаюсь, чтоб они могли кричать громче меня. Шакро завыл и бросился в воду. Но оба быстро охладели: воды было ещё по грудь нам, и нигде не виделось каких-либо более существенных признаков сухого берега. Волны здесь были слабее и уже не прыгали, а лениво перекатывались через нас. К счастью, я не выпустил из рук шлюпки. И вот мы с Шакро стали по её бортам и, держась за спасательные веревки, осторожно пошли куда-то, ведя за собой лодку.
Шакро бормотал что-то и смеялся. Я озабоченно поглядывал вокруг. Было темно.
Сзади и справа от нас шум волн был сильнее, впереди и влево – тише; мы пошли влево.
Почва была твёрдая, песчаная, но вся в ямах; иногда мы не доставали дна и гребли ногами и одной рукой, другой держась за лодку; иногда воды было только по колено.
На глубоких местах Шакро выл, а я дрожал в страхе. И вдруг – спасение! – впереди нас засверкал огонь…
Шакро заорал что есть мочи; но я твёрдо помнил, что лодка казённая, и тотчас же заставил его вспомнить об этом. Он замолчал, но через несколько минут раздались его рыдания. Я не мог успокоить его – нечем было.
Воды становилось всё меньше… по колено… по щиколотки… Мы всё тащили казённую лодку; но тут у нас не стало сил, и мы бросили её. На пути у нас лежала какая-то чёрная коряга. Мы перепрыгнули через неё – и оба босыми ногами попали в какую-то колючую траву. Это было больно и со стороны земли – негостеприимно, но мы не обращали на это внимания и побежали на огонь. Он был в версте от нас и, весело пылая, казалось, смеялся навстречу нам.
V
…Три громадные, кудлатые собаки, выскочив откуда-то из тьмы, бросились на нас. Шакро, всё время судорожно рыдавший, взвыл и упал на землю. Я швырнул в собак мокрым чекменём и наклонился, шаря рукой камня или палки. Ничего не было, только трава колола руки. Собаки дружно наскакивали. Я засвистал что есть мочи, вложив в рот два пальца. Они отскочили, и тотчас же послышался топот и говор бегущих людей.
Через несколько минут мы были у костра в кругу четырёх чабанов, одетых в овчины шерстью вверх.
Двое сидели на земле и курили, один – высокий, с густой чёрной бородой и в казацкой папахе – стоял сзади нас, опершись на палку с громадной шишкой из корня на конце; четвёртый, молодой русый парень, помогал плакавшему Шакро раздеваться.
Саженях в пяти от нас земля на большом пространстве была покрыта толстым пластом чего-то густого, серого и волнообразного, похожего на весенний, уже начавший таять, снег. Только долго и пристально всматриваясь, можно было разобрать отдельные фигуры овец, плотно прильнувших одна к другой. Их было тут несколько тысяч, сдавленных сном и мраком ночи в густой, тёплый и толстый пласт, покрывавший степь. Иногда они блеяли жалобно и пугливо…
Я сушил чекмень над огнём и говорил чабанам всё по правде, рассказал и о способе, которым добыл лодку.
– Где ж она, та лодка? – спросил меня суровый седой старик, не сводивший с меня глаз.
Я сказал.
– Пойди, Михал, взглянь!..
Михал, – тот, чернобородый, – вскинул палку на плечо и отправился к берегу.
Шакро, дрожавший от холода, попросил меня дать ему тёплый, но ещё мокрый чекмень, но старик сказал:
– Годи! Побегай прежде, чтоб разогреть кровь. Беги круг костра, ну!
Шакро сначала не понял, но потом вдруг сорвался с места и, голый, начал танцевать дикий танец, мячиком перелетая через костёр, кружась на одном месте, топая ногами о землю, крича во всю мочь, размахивая руками. Это была уморительная картина.
Двое чабанов покатывались по земле, хохоча во всё горло, а старик с серьёзным, невозмутимым лицом старался отбивать ладонями такт пляски, но не мог его уловить, присматривался к танцу Шакро, качая головой и шевеля усами, и всё покрикивал густым басом:
– Гай-га! Так, так! Гай-га! Буц, буц!
Освещённый огнём костра, Шакро извивался змеёй, прыгал на одной ноге, выбивал дробь обеими, и его блестящее в огне тело покрывалось крупными каплями пота, они казались красными, как кровь.
Теперь уже все трое чабанов били в ладони, а я, дрожа от холода, сушился у костра и думал, что переживаемое приключение сделало бы счастливым какого-нибудь поклонника Купера и Жюля Верна: кораблекрушение, и гостеприимные аборигены, и пляска дикаря вокруг костра…
Вот Шакро уже сидит на земле, закутанный в чекмень, и ест что-то, поглядывая на меня чёрными глазами, в которых искрилось нечто, возбуждавшее во мне неприятное чувство. Его одежда сушилась, повешенная на палки, воткнутые в землю около костра.
Мне тоже дали есть хлеба и солёного сала.
Пришёл Михал и молча сел рядом со стариком.
– Ну? – спросил старик.
– Есть лодка! – кратко сказал Михал.
– Её не смоет?
– Нет!
И они все замолчали, разглядывая меня.
– Что ж, – спросил Михал, ни к кому собственно не обращаясь, – свести их в станицу к атаману? – А может, – прямо к таможенным?
Ему не ответили. Шакро ел спокойно.
– Можно к атаману свести… и к таможенным тоже… И то гарно, и другое, – сказал, помолчав, старик.
– Погоди, дед… – начал я.
Но он не обратил на меня никакого внимания.
– Вот так-то! Михал! Лодка там?
– Эге, там…
– Что ж… её не смоет вода?
– Ни… не смоет.
– Так и пускай её стоит там. А завтра лодочники поедут до Керчи и захватят её с собой. Что ж бы им не захватить пустую лодку? Э? Ну вот… А теперь вы… хлопцы-рванцы… того… як его?.. Не боялись вы оба? Нет? Те-те!.. А ещё бы полверсты, то и быть бы вам в море. Что ж бы вы поделали, коли б выкинуло в море? А? Утонули бы, как топоры, оба!.. Утонули бы, и – всё тут.
Старик замолчал и с насмешливой улыбкой в усах взглянул на меня.
– Что ж ты молчишь, парнюга?
Мне надоели его рассуждения, которые я, не понимая, принимал за издевательство над нами.
– Да вот слушаю тебя! – сказал я довольно сердито.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.