Юрий Буйда - Казанский вокзал Страница 4

- Алешенька! - пропела на четыре тона Женя из спальни. - Иди ко мне в чертог златой!

Среди ночи он вышел в кухню покурить. Затягиваясь сигаретой, тупо смотрел на тусклое зарево, поднимавшееся в небо над Москвой и слабо шевелившееся, и ему казалось, что там живет и шевелится огромное и беспокойное животное, сам факт существования которого отравляет мир и бесстыдно напоминает о древней, дочеловеческой тайне жизни... Бог, Бог... Чего они все про Бога? - думал он, прикуривая новую сигарету. - Явится - не явится... Зачем ему являться? По настоянию жены он читал Библию, ходил иногда в церковь и на выступления проповедников, но так пока и не понял, зачем ему этот самый Бог, о котором с легкостью болтают все вокруг. Он подозревал, что настоящий Бог существует, но это такой Бог, которого человек ни за что не пустит в свою жизнь - с будильником, зарплатой и премией, с газетами и теплым туалетом, выпивкой и телевизором. И если Он и явится, Его и впрямь не узнают. Христос был преступник, нищий и еврей, то есть трижды гад, - думал Алеша. - Хуже Громобоя или Пиццы. Кто ж его готов такого принять? Само собой, если и явится, его или прибьют по пьянке, или по тюрягам замотают...

Жена во сне всхлипнула, забормотала, и сердце Алеши болезненно сжалось от любви и жалости к ней, к Мишутке, к дураку Овсеньке, к себе, наконец - к миру, которому уже не дождаться Спасителя...

Овсенька вздрогнул, проснулся и сел на постели.

- Кто тут? - шепотом спросил он, вглядываясь в темноту. - Есть кто? Нет?

Ему показалось, будто кто-то коснулся его щеки, и от этого прикосновения ему стало так хорошо, тепло и легко, что это напугало его.

Осторожно выбравшись из-под одеяла, он подошел к окну и отвел штору. Падал снег.

- Вон чего! - прошептал Овсенька. - Это снег пошел...

Редкие снежинки плыли в темном холодном воздухе, плавно опускаясь на асфальт.

Старик поправил одеяло и посмотрел на Мишутку. Мальчик улыбался. Овсенька знал, что Мишутка улыбается только во сне, и никому об этом не рассказывал: это была его тайна. Он лег, вдохнул запах детских носочков (Пора мыть мальца...) и закрыл глаза.

- Первый снег, значит, - пробормотал он, засыпая. - Вон чего...