Сергей Довлатов - Письма Ефимову Страница 4

Я так ругаю его потому, что он хамски срезает Лене расценки.

Обнимаю Вас. И Ваше семейство. Надеюсь, все здоровы.

Да, есть похвальба. Мне позвонил Бродский, сам. Хвалил рассказ в 19-м «Континенте». Сказал, что будет говорить с переводчиком. И заниматься моей очередной книжкой по-английски. Конечно же сказал: «Ардис не считается». (Карлу не передавайте.) В заключение сказал:

«Кажется, мы 20 [лет] были на Вы?». Что хуйня. Мы лет двадцать на ты. Что с гения возьмешь? Даже такой звонок сумел отравить.

Обнимаю вас всех

С.Д.

Ефимов — Довлатову

29 апреля 1979 года

Дорогой Сережа!

В нашей «башне из слоновой кости» царит такая деловая свистопляска, что времени хватает лишь на деловую переписку. Поэтому отвечаю с омерзительной краткостью и сухостью, отнюдь не соответствующими моему к Вам отношению.

1. 38 тысяч человек, говорящих исключительно по-русски, вряд ли так уж жадны до чтения. Кроме того, оперативный Седых, видимо, прослышав про Ваши планы, заметно увеличил деловую информацию в своей газете. А вот чего действительно не хватает в эмигрантской прессе и на чем можно было бы сыграть — юмор и сатира. Все так озабочены судьбами России и мира, что не дай Бог кому-нибудь усмехнуться. Только язвят друг друга нещадно, но ведь это не замена. Тем не менее у Карла спрошу еще раз.

2. Вайлю «Метрополь» послан — сам проверял.

3. Бедный, бедный, обиженный всеми Лимонов. Впрочем, кажется, и Иди Амин в юности натерпелся от английских капралов, и Харви Освальду жилось несладко, если рванул из США в СССР, и одна 16-летняя девчушка здесь в Америке сильно, должно быть, скучала, раз решила себе скрасить утро понедельника стрельбой из снайперской винтовки по родной школе. А кстати, прочли Вы журнал «Ковчег» № 3 с его очередным опусом?

4. Кирилл и нам написал про свои мытарства тоже. Зато в делах у него как будто просвет. Наверное, и правда, пора им уже отдохнуть друг от друга. Но тут получается, что на его шее остается тогда Н.И. - тоже не подарок.

5. Рецензия про Вас послана в НРС. (Кстати, Марина обиделась, что Вы обратились с этим ко мне, а не к ней.) Я написал Седых, чтобы сокращения согласовал с Вами. Одновременно послал ему интервью о Набокове, которое Карл дал «Голосу Америки». Если НРС не возьмет, можете взять для своей газета. Кстати, в списке опубликованных книг на обложке «Далекие, близкие» [А. Седых] один английский перевод упомянут.

6. С «Континентом» вообще трудно. Сообщаться можно только через Марамзина. Лешу они год мурыжили с рецензией на Битова и довели до того, что он послал им ругательное письмо

Всего Вам доброго, сердечный привет Лене и всем Шарымова пусть хранит брошку до прямой оказии.

Ваш И.

Довлатов — Ефимову

4 мая 1979 года

Дорогой Игорь!

Это письмо ответа не требует. Хотя в нем имеется просьба. С этого и начну. У Леши валяется моя рукопись — «Наследник». Там 75 стр. Половина из них — дрянь. Однако нужно же что-то писать. А там готовое начало. Я Леше намекал, чтобы выслал. Но Леша как-то особенно занят. Кроме того, Вас я, извините, меньше стесняюсь. Нельзя ли в потоке издательских отправлений выслать эту рукопись мне? Без единого сопроводительного звука. Это первое.

2. Не уверен, что Седых опубликует рецензию. Отношения неважные. Я его глупо и широко дезавуирую. Утверждаю, что его слог непритязательностью граничит с пустотой. (Поверьте, они безобразно ущемляют и эксплуатируют Лену.) Можно ли дать рецензию Глезеру в «Третью волну»? (Замечу, Глезер ненавистник Лимонова). И вообще, человек с размахом. Устроил здесь конференцию. В здешних масштабах очень представительную.

3. Хочу изложить коротко новости и поветрия. Здесь явно назревает расцвет и триумф последней эмиграции. Сюда едет масса народу. Через год у них все харьковские проблемы будут решены (котлеты, штиблеты…) И тогда понадобится культура. Если бы Вы знали, как они реагируют даже на жалкий самодеятельный «Берег». Сообщаю также, что пятьдесят невидимых книжек были раскуплены за десять минут. С толчеей и конфликтами. (Есть свидетели.) Разумеется, деньги я сразу же потратил. Но конечно же пошлю их Карлу в срок, обусловленный распиской. То есть, скоро. И тогда попрошу еще. Простите, я отвлекся.

Центр эмиграции явно перемещается сюда. «Время и мы» переезжает сюда, не таясь. И Глезер перебирается с Монжероном, хоть и темнит. Уверен, что и Марамзин в раздумьи. (Хвостенко уже здесь.) Тут публика, деньги. И еще пространство. Так обстоят дела…

4. Газета все еще на деловой стадии. Я на это время отстранен. Мне дали единственное задание, и я все испортил. Первый номер реально ждем в конце июня.

5. Снова о Лимонове. Он действительно забитый и несчастный человек. Бледный, трезвый, худенький, в мятом галстучке. Фигура комическая. Говорят, его издал Проффер. И правильно. Гладилин пишет еще хуже. А Седых — тот вообще. А Наврозов? А Львов? Мне решительно нравятся (из последней волны): Хазанов (читали?), Зиник, Гусаров, Марамзин и Ерофеев, конечно. Максимов уважаемый, но далекий. По-моему, там главная сила в количестве. Как-то подавляюще длинно написано. И на множество голосов — Платонов, Шолохов… Как-то нет явного собственного лица. Попросту — нет стиля…

6. Я на грани попыток соваться в массовые амер. издательства. Есть две рукописи. Есть два показательных фрагмента на английском. (Перевели два техасских аспиранта. Ученики Кузьминского (!?!). Есть англ. «Невидимая книга» — визитная карточка. И два изложения. Надо действовать. Это сложно. Множество неудачных примеров. Все равно, надо.

7. С Леной помирился. Поздно уже разводиться. Все же она лучше других. Здешние барышни такие практичные. Тип беспризорного гения не в почете.

8. Бродский хвалил мои последние рассказы: «Конт.» № 19, «Время [и мы]» — 36, 38. Теперь будут еще в «Эхо» — 5, «Время» — 40, 41, «Конт.» 20. После этого надолго затихну. До новых сочинений. Дрянь печатать не хочу. Да и не имеет смысла. (В Союзе — имело.) Ни славы, ни денег, один позор. Еще одно преимущество запада. Нет стимула к бездарности.

9. Пошлите Вайлю «Метаполитику». Они пишут все лучше и лучше. Мне кажется, это уровень «Лурье-Соловьев-Гордин». О Ерофееве просто замечательно. Реагируют анализом, да еще и стилистикой.

Простите, что отрываю время. Мне Вас крайне недостает. Я, кажется, очень поглупел. Целую Марину, девочек и бабушку. Пусть Марина не обижается. Я ее очень чту. За то, что она не внушает мне ужаса.

Огромный привет Леше, Нине и Карлу. Преданный Вам С. Д.

10. P.S. Да, спасибо за толстые англ. «Невид. книги». Мои ли они? То есть, мне ли бесплатно принадлежат?

С.

Ефимов — Довлатову

6 мая 1979 года

Дорогой Сережа!

Я снова говорил с Карлом о материалах для газеты. Он готов помочь и поделиться тем, что у него есть. А есть у него большой железный ящик, в котором стоят папки со всякими писаниями — нужными и не очень, опубликованными и только планируемыми, известных авторов и анонимов. Он подвел меня к нему и говорит: выбирай. Легко сказать. Это же надо сесть, внимательно просматривать, отбирать, потом показать отобранное ему, потом отвезти в ксерокс. Работы не меньше, чем на два дня. А где их взять, эти два дня? Короче, за всем этим богатством надо кому-то приехать и самому с ним работать. Почему бы не Вам? Приезжал тут журналист Лев Штерн, сказал, что поездом до Толидо стоит 64 доллара в два конца, да от Толидо до нас автобус долларов 5. Получите заодно свою английскую книжку в твердой обложке — недавно получена. На всякий случай наши телефоны: 971-23-67 (служ.) и 971-29-68 (дом.). Всего доброго,

Ваш И.

Довлатов — Ефимову

10 мая 1979 года

Дорогой Игорь!

Спасибо за письмо.

О Железном ящике Карла буду помалкивать. Представляете, что скажет Охапкин? «Агенты КГБ держат нашу поэзию в железном ящике…» Карлу спасибо. У вас побывать я очень хочу. И побываю когда-нибудь…

Газету намерены выпускать с июля. Очень много тормозов и препятствий. Это гораздо дороже и сложнее, чем выпускать журнал. И, вообще, совсем иное дело. Большинство помех устранено. Осталась почти единственная. Нужно обеспечить себя рекламой. (Это — треть газетной площади.) Без этого американцы не представляют себе дела. Лично я изобрел подписку-страховку, невиданное в амер. жизни явление. Потом расскажу. Если получим сто рекламных заявок — немедленно выходим…

Рецензию Седых набрал. Не знаю, когда пойдет. Вообще, тут необычайно узкий круг, набитый интригами и шорохами. Все расскажу когда-нибудь. Ваш Поповский тоже гусь изрядный. Хотя лично мне он симпатизирует и даже помогает.

Жить здесь тяжело, но безумно интересно.

Перельман оказался хитроумным зямой.