Вячеслав Пьецух - Забытые слова Страница 4

Тут можно читать бесплатно Вячеслав Пьецух - Забытые слова. Жанр: Проза / Русская классическая проза, год неизвестен. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте «WorldBooks (МирКниг)» или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Вячеслав Пьецух - Забытые слова

Вячеслав Пьецух - Забытые слова краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Вячеслав Пьецух - Забытые слова» бесплатно полную версию:

Вячеслав Пьецух - Забытые слова читать онлайн бесплатно

Вячеслав Пьецух - Забытые слова - читать книгу онлайн бесплатно, автор Вячеслав Пьецух

Кто первый начал - неважно, поскольку и русского человека уважать трудно, и трудно любить Россию, в которой все словно нарочно, назло устроено против человека, ну да у нас: "Не по хорошему мил, а по милу хорош", только благодаря этой аномалии и стоим.

ШПАНА. В прежние времена этим прозванием обижали городскую и поселковую молодежь из безобразников, которые еще не опустились до прямой уголовщины, однако же были склонны к разным антиобщественным деяниям, включая мелкое воровство. Еще лет тридцать тому назад шпана терроризировала очкариков, устраивала массовые побоища "стенка на стенку", каталась на колбасе (то есть трамвайных буферах), не давала проходу девушкам в подворотнях, резала бритвами одежду положительных граждан, играла в "пристенок" (это долго объяснять) и отнимала мелочь у малышни.

В наше время молодежь с болезненными наклонностями сразу идет в уголовники, минуя промежуточную стадию "шпаны", и это понятие как-то повисло в воздухе, если вообще не изжило само себя. Слова опять же жаль, уж больно оно энергичное, исчерпывающее, и оттого желательно как-то его приспособить к реалиям наших дней. Обижать людей, во всяком случае, не годится, но - святые угодники! - сколько же сейчас "шпаны" в так называемом высшем свете, среди богемствующей молодежи и не совсем, администраторов, милиционеров, предпринимателей, законодателей, но главное - среди политиков, которые тоже балансируют между криминалом и баловством.

АГИТПРОП. Само явление, обозначенное этой аббревиатурой, которая подразумевает агитацию и пропаганду, довольно старинное, но слово придумали наши башибузуки-большевики. Еще в 60-х годах девятнадцатого столетия, когда появились народовольцы и с ними первые прокламации, звавшие к топору, делались попытки настроить наших бородачей, с одной стороны, определенно "против", с другой стороны, безусловно "за". Именно тогдашний "агитпроп" распространял среди крестьянства то убеждение, что следует все поделить, что помещиков должно резать, что попы морочат простой народ. Поскольку пропагандисты и агитаторы той поры были малоубедительны, бородачи не умели читать и больше верили в навоз, нежели Сен-Симону, дело у народовольцев не задалось.

Другое дело - большевики. Эти с самого начала так бойко наладили "агитпроп", что и двадцати лет не прошло, как богобоязненные мальчики, учившиеся грамоте по Псалтыри, уже топили печи иконами и расстреливали священников возле отхожих мест.

Одно из двух: либо большевики - настоящие волшебники по части агитации и пропаганды, либо русский человек по временам охотно впадает в идиотизм. По крайней мере нас сравнительно легко убедили в том, что мировая революция неизбежна, как пятница после четверга, что самые порядочные люди в стране суть враги народа, что недоучка и злодей на самом деле величайший из гениев, когда-либо живших на Земле, что рабство и есть свобода, рубль дороже доллара и русские еще при Иване Грозном придумали телефон.

Также не мудрено, что мы, единственные из народов земного шара, поверили на слово двум немецким романтикам, что в обобществлении средств производства заключается решение всех проблем. На поверку оказалось, что дело куда сложнее, именно: что зло в виде прибавочной стоимости в результате дает процветание и порядок, а добро в виде освобожденного труда на благо всего общества обеспечивает всяческую недостаточность и разлад. После все встало на свои законные места. Но было уже поздно - романтизм завел нас слишком уж далеко. Недаром академик Иван Павлов горько сетовал на то, что беда русского человека в слабо развитой второй сигнальной системе, и он не так реагирует на физические раздражители, как на возвышенные слова.

Поэтому и пугает нынешний "агитпроп". Оказывается, нас равно чаруют низменные слова и современника нетрудно убедить в том, что он всего-навсего говорящее животное, существующее ради продолжения рода, сытости, обутости-одетости, и чтобы раз в год на Канары или по бедности - литр водки под выходной.

ВРАГ НАРОДА. Эту искусственную характеристику выдумали французы времен Великой революции, кажется, даже швейцарец Жан Поль Марат, носивший прозвище Друг Народа, вычисливший, что только двести тысяч гильотин могут обеспечить торжество идеалов равенства и братства, обожаемый парижским простонародьем не меньше, чем потом карнавальные шествия и канкан.

Сто с лишним лет спустя характеристику "враг народа" подхватили в России и оперировали ею столь настоятельно, что эти негодники стали у нас обыкновенны, как давка в трамвае и очередь за мукой. Разумеется, никакими "врагами народа" они не были и вообще меньше всего имели в виду народ, а разве что опасно отличались от прочих зачатками свободомыслия и оригинальничали в быту.

Настоящим врагом народа был, кажется, всего-навсего один человек за всю историю человечества, и то жил он не в России, а в Норвегии, и был это драматург Генрик Ибсен, который на вопрос о его политических убеждениях отвечал прямо и исчерпывающе: "Враг народа", - так прямо и отвечал. Вот что любопытно: он называл себя врагом тем самым аккуратным, добродушным, трудолюбивым норвежцам, у которых были поселения, похожие на картинки, богатая гражданская культура и добродушные короли... Как же в таком случае определить отношение к народу, с которым невозможно договориться, который до того домечтался, что у него на шее вечно сидят бандиты, у которого понятие о счастье заключается в припеве "Приду домой выпивши, стану над женой мудровать", который, наконец, так и не научился себя кормить?..

Впрочем, в наших палестинах среди "врагов народа" отчасти замечены: Пушкин, который постоянно разоблачал русский демос, Гоголь, не выведший ни одного положительного персонажа, а все каких-то монстров, язвительные Лесков, Салтыков-Щедрин и Николай Успенский, горький насмешник Чехов, злой обличитель Бунин, наконец, гениальный анекдотчик Зощенко, единственный из великих злопыхателей, кого друзья народа распатронили поделом.

Сейчас "врагов народа" в России нет. То есть до того наш народ обижен уже по последнему счету, что у него одни друзья остались, которые надеются нас устроить за счет веерного отключения электричества и транквилизирующего действия лотерей.

ШАЛАВА. Она же "хабалка", она же "халда", - это все слова, прежде употреблявшиеся в живой речи, когда требовалось охарактеризовать женщину беспутную, но не то чтобы международного поведения, а скорее бойкую, бестолковую, дурно воспитанную и беззастенчивую на слова. Лет сто назад этот тип женщины встречался преимущественно на одесском Привозе, но после стал явлением общенациональным, поскольку рыночные отношения превратили нашу страну во что-то такое, что остро напоминает очень большой Привоз.

Это довольно странно, что в женском мире случилась сия неприятная количественная метаморфоза, ибо женщина есть константа, то есть она, в отличие от мужчины, не эволюционирует - не отзывается на злобу дня и вообще не подвержена изменениям под воздействием внешних сил. Мужчина - тот вечно развивается и уже прошел значительный путь от тотемиста до демократа, поскольку он существо слабое, нервное, неуравновешенное, самой природой обреченное на метаморфозы к лучшему или к худшему под воздействием внешних сил. А женщина как при Марке Аврелии стояла на том, что мир, семья, дом прежде всего, так она на этой истине и стоит.

В том-то и заключается последняя надежда, которая еще дает силы существовать, тут-то и кроется обещание, залог: вот мужчина со временем доразвивается до полного ничтожества, и тогда мировое господство органически перейдет к прекрасному полу, которому известно прочно и издревле, что почем.

ОТЩЕПЕНЕЦ. Бывают слова общеевропейские, бывают резко национальные, так вот существительное "отщепенец" глубоко наше, самое что ни на есть русское, по той простой причине, что такого понятия и нет нигде. В Европе еще при Зеноне появились зачатки уважения к личности человека, и если кто отступал от генеральной линии поведения или развивал слишком свежие идеи, тот назывался "ренегат", "герой", "фрондер", а то и вовсе "оригинал". В России же, где личность человека испокон веков не ставится ни во что и где гражданская самостоятельность не приветствовалась никогда, определение "отщепенец" считалось даже и снисходительным, хотя подразумевало прямо антиобщественный элемент. До Владимира I Святого в "отщепенцах" у нас ходили христиане, после - язычники, москвичи, стакнувшиеся с татарами, еретики-нестяжатели, бояре, стоявшие за древние вольности, тушинцы, раскольники, "птенцы гнезда Петрова", Радищев с Новиковым, декабристы, народовольцы, социал-демократы, уклонисты, диссиденты и, наконец, окончательно и бесповоротно - культурное меньшинство.

Таким образом, "отщепенец" у нас скорее правило, нежели исключение, и, значит, что-то неладно в Московском царстве, если тут что ни генеральная линия, то конгрегация "отщепенцев", а то и две. Даже так сразу не разберешь, где "отщепенец", где истинный патриот, особенно в наше время, когда в изгоях общества оказались те, кто по-прежнему читает книги, гнушается телевидением, этим аналогом фикусу и канарейке в клетке, и не любит свободы слова за отвратительные слова.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.