Антон Чехов - Том 29. Письма 1902-1903 Страница 41

К моей болезни прибавился у меня плеврит, который держался почти всю зиму до весны; и теперь осталось еще немножко.

В Главном управлении будут держать твое прошение не три месяца, как ты пишешь, а, вероятно, не больше недели. За сим, раз журнал издается и редактируется Потапенко, то уж этого достаточно, и ни Мамины, ни Чеховы не прибавят ничего, уверяю тебя. Мы, т. е. я, ты и Мамин, — люди одного поколения. А вот если бы ты взял в соредакторы кого-нибудь помоложе, например Леонида Андреева, тогда другое бы дело, пожалуй.

Ну, будь здоров и благополучен, желаю тебе всего хорошего. Обнимаю тебя крепко.

Твой А. Чехов.

Книппер-Чеховой О. Л., 14 марта 1903*

4036. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ

14 марта 1903 г. Ялта.

14 марта.

Дуся моя родная, так нельзя! Послал я одно письмо в д. Коровина*, Пименовский пер., а вчера был студент Корш и говорил, что д. Коровина на Петровке. Сегодня получаю от тебя письмо*, чудесное описание новой квартиры*, моей комнаты с полочкой, а адреса нет. Ну что прикажешь мне делать?

Погода в Ялте великолепная, весенняя, все цветет, я почти каждый день бываю в городе. И, вероятно, я очень изменился за зиму, потому что все встречные поглядывают сочувственно и говорят разные слова. И одышка у меня. И жена у меня злая, прячет свой адрес. Вчера Альтшуллер* был у меня и все поддразнивал меня, и я заподозрил, что ты его подкупила, чтобы он подольше удерживал меня в Ялте.

Умоляю, голубчик, пришли адрес! Адресоваться на театр терпеть не могу.

А что тургеневское пойдет у вас?* Вот вам бы еще «Ревизора» и «Женитьбу»*, да переглядеть бы Писемского*, авось, и у него нашлось бы что-нибудь вроде «Горькой судьбины».

Мать говеет, завтра приобщается.

Сейчас приходила m-me Голоушева, принесла от Маши письмо*. И опять нет адреса!!

Ну, дусик мой, да хранит тебя бог, целую тебя и обнимаю тысячу раз.

Твой А.

На конверте:

Москва. Ольге Леонардовне Чеховой.

Газетный пер., Художественный театр.

Барышеву И. И., 15 марта 1903*

4037. И. И. БАРЫШЕВУ

15 марта 1903 г. Ялта.

15 марта 1903.

Дорогой Иван Ильич, у меня нет всех десяти томов, посылаю* тебе пока только один — «Пьесы», остальные же постараюсь добыть и вручить тебе в конце апреля, когда буду в Москве.

Деньги получил*, большое спасибо. Будь здрав и невредим, казначействуй во здравие* и пребывай благополучен.

Твой А. Чехов.

Белоусову И. А., 15 марта 1903*

4038. И. А. БЕЛОУСОВУ

15 марта 1903 г. Ялта.

15 марта 1903 г.

Дорогой Иван Алексеевич, если Вы пишете о книжке «Искренние песни»*, то я давно уже получил ее и прочел. Большое Вам спасибо! Спасибо и за книжку, и за то, что вспомнили. Вы знаете, как сердечно я относился и отношусь к Вам и к Вашему дарованию, и потому можете судить, какое удовольствие всякий раз доставляет мне Ваша новая книга.

Кстати сказать, кроме «Искренних песней», у меня имеются еще четыре Ваши книги*, а именно: 1) «Малыши», 2) «Из песен о труде», 3) «На воле» и 4) «Кобзарь».

Всего, стало быть, пять.

Шлю Вам сердечный привет, крепко жму руку, будьте здоровы и благополучны.

Ваш А. Чехов.

В Московскую контору императорских театров, около 15 марта 1903*

4039. В МОСКОВСКУЮ КОНТОРУ ИМПЕРАТОРСКИХ ТЕАТРОВ (Черновое) Около

15 марта 1903 г. Ялта.

В ответ на отношение за № 348 имею честь сообщить, что гонорар за пьесу мою «Предложение» я просил и не за 1902 и не за 1903, а за 1901 год, а также прошу выслать гонорар по талону, который был выдан мне и потом в 1901 г. оставлен в казначействе для исправления, как мне сказали тогда, ошибки.

Вишневскому А. Л., 17 марта 1903*

4040. А. Л. ВИШНЕВСКОМУ

17 марта 1903 г. Ялта.

Милый Александр Леонидович, прошу Вас, сообщите мне адрес Маши и Ольги*; куда они переехали? Я знаю, что в д<ом> Коровина, но на какой улице?

Крепко жму Вам руку.

Ваш А. Чехов

17 марта 1903.

На обороте:

Москва. Александру Леонидовичу Вишневскому.

Неглинный пр., мебл. к-ты «Тюрби».

Книппер-Чеховой О. Л., 17 марта 1903*

4041. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ

17 марта 1903 г. Ялта.

17 марта.

Радость моя, адреса я не получил и уже отчаялся получить когда-нибудь, а потому пишу тебе опять на театр. Дяде Карлу большое спасибо за стол и диван*, но так как на лето мы уедем*, а осенью будем заводить себе обстановку, то едва ли понадобятся теперь и стол, и диван. А перетаскивать сию мебель, очень громоздкую, с места на место очень неинтересно.

Теперь, радость, собака моя добрая, просьба, за которую, конечно, ты не поблагодаришь меня. Дело в том, что начальница гимназии В. К. Харкеевич уезжает в Петербург и конечно будет присутствовать на спектаклях Худож<ественного> театра. Она умоляет меня, чтобы я упросил тебя — записать одну ложу бельэтажа на «На дне»* и одну ложу на «Дядю Ваню», всего две ложи. Дуся моя, запиши, если не поздно. Пожалуйста!

Почему-то я не уверен, что это письмо дойдет до тебя. И вообще грустно, что моя переписка с тобой так глупо расстроилась и черт знает из-за чего, из-за адреса, из-за улицы, так как про дом Коровина ты уже писала. На какой улице этот дом окаянный?* На Петровке?

Ты, положим, очень занята, но Маше ничего бы не стоило прислать мне адрес. Ну, да все равно.

У нас тепло, туманы. Я сижу в саду и то думаю, то злюсь. Получил и от Телешова письмо насчет Шольца*.

Благословляю тебя и целую.

Твой А.

На конверте:

Москва. Ольге Леонардовне Чеховой.

<Газетный> пер., Художественный театр.

Книппер-Чеховой О. Л., 17 марта 1903*

4042. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ

17 марта 1903 г. Ялта.

Все благополучно.

На бланке:

Москва. Художественный театр. Чеховой.

Книппер-Чеховой О. Л., 18 марта 1903*

4043. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ

18 марта 1903 г. Ялта.

18 марта.

Дуська моя, замечательная, наконец ты прислала свой адрес и все опять вошло в свою колею. Спасибо, голубчик. Слезное письмо твое*, в котором ты себя ругаешь перед отъездом к Черниговской*, получил я утром, прочел — нет адреса! Готов уже был подать прошение о разводе, как в полдень получил телеграмму*.

Стало быть, на Фоминой я приеду в Москву*, приеду до твоего возвращения из Петербурга*, встречу тебя, встречу не на вокзале, а дома, побывавши в бане, пописавши пьесу. А пьеса, кстати сказать, мне не совсем удается*. Одно главное действующее лицо еще недостаточно продумано и мешает; но к Пасхе, думаю, это лицо будет уже ясно и я буду свободен от затруднений.

Если Маша еще не уехала*, то скажи ей, чтобы она привезла немного колбасы вареной. Слышишь? Все остальное добудем у Кюба. Фотографию, о которой ты писала, пришлю тебе*, вероятно, в Петербург с В. К. Харкеевич. Если есть ложи не дороже 30, ну 40 рублей, тогда закажи для В. К. ложи* («На дне» и «Дядя Ваня»), если же нет таких дешевых и вообще нет лож, то, дуся моя, не сердись на своего глупого мужа, запиши ей 2 кресла по 3 рубля на эти две пьесы. Я тебя обожаю, роднуля, люблю.

Завтра опять буду писать. Не говори глупостей, ты нисколько не виновата, что не живешь со мной зимой. Напротив, мы с тобой очень порядочные супруги, если не мешаем друг другу заниматься делом. Ведь ты любишь театр? Если бы не любила, тогда бы другое дело. Ну, Христос с тобой. Скоро, скоро увидимся, я тебя обниму и поцелую 45 раз. Будь здорова, деточка.

Твой А.

На конверте:

Москва. Ольге Леонардовне Чеховой.