Николай Переяслов - Я пишу - лучше всех Страница 43

Содержание "Завещание Красного Монарха" оказалось настолько захватывающим, что я позабыл о реке и валялся с книжкой под палящим солнцем до тез пор, покуда весь не обгорел, так что, когда через пару дней с меня начала клочьями слезать пузырящаяся кожа, я имел все основания приплюсовать к счету злодеяний мирового масонства и свой личный пунктик обвинения. А надо сказать, что приплюсовывать - было к чему...

Опираясь на глубокие аналитические исследования истории, герои трилогии Александра Трапезникова с каждой страницей постигали, что "никогда мир не был так близок к своему концу, как сейчас. И самое страшное, что на исходе ХХ века люди воспринимали это с самоуверенным рассчетом, что все идет к лучшему, покоряясь "реформаторам" Земли, которые наконец-то почти добились поставленной цели. Мешала лишь Россия, сужающийся берег Православия..."

Расследуя с виду чисто уголовное, давно уже закрытое следствием дело, герои трилогии Трапезникова оказываются в самом эпицентре борьбы сил мирового зла за расчленение и уничтожение России. Это зло - далеко не безлико и не абстрактно, у него есть имя, и автор без всяких недомолвок и ужимок называет его - Сионизм, борьба мирового еврейства за власть над всей планетой, которая осуществляется при помощи мировых валютных банков и повсеместно распространяющихся масонских лож. "Еврейское племя сумело проникнуть во все государства и нелегко найти такое место во всей вселенной, которое бы это племя не заняло и не подчинило своей власти", ещё в I в. н. э. отмечал историк Страбон, и за прошедшие с той поры 20 столетий их позиции в мире отнюдь не ослабились. Более того, Александр Трапезников бесстрашно показывает, что именно представителями этой нации захвачены сегодня в России и государственная власть, и ключевые посты в экономике, и ведущие средства массовой информации, и лидерство в политических партиях и общественных движениях, и руководство судебными органами, культурой, финансами, образованием... По сути дела, показывает нам своими романами Трапезников, Россия сегодня почти стопроцентно оказалась в руках мирового еврейства, противостоит которому один только таинственный "Русский Орден", с которым ведут ожесточеннейшую борьбу давно подчиненные масонам спецслужбы.

Задавшись извечным в России вопросом "что делать?", один из героев трилогии Трапезникова говорит себе: "...Ну, ладно, шахтеры стучат своими дурацкими касками, словно думают напугать этим Ельцина и правительство, которых и подсадили на своих плечах в Кремль, требуют зарплату за полгода год; бюджетники ноют, униженно просят выдать им деньги, студенты бузят как комарики в медвежьей берлоге, вместо того, чтобы переворачивать и жечь машины; а что же "человек с ружьем", он-то чего на коленях ползает? Чем больше Анатолий думал об этом, тем сильнее поражался загадочности русской души. В армии офицеры среднего и младшего звена стали стреляться пачками, совершая чуть ли не коллективные самоубийства. В оставленных на прощанье записках красной нитью проходит одно: "Жизнь больше невозможна. В моей смерти прошу никого не винить". Как же "никого"? - думал Анатолий. Неужели так уж никто и не виноват! Что ж вы за слепые котята такие? Неужто не видно и не ясно, кто довел вас, вашу семью, детей и всю Россию до такого скотского состояния? Зачем же направлять дуло пистолета себе в лоб, если можно найти другую цель? Один выстрел - и ты станешь национальным героем, народ тебе памятник поставит... Нет, в 1917-м году "человек с ружьем" вел себя иначе..."

Пересказывать, а тем более цитировать трилогию Александра Трапезникова почти невозможно, так как она представляет собой самый настоящий идеологический трактат, хотя, правда, и нанизанный на увлекательнейшую художественную интригу. (Я бы назвал жанр, в котором написаны эти вещи, "информационным романом", ибо в центре внимания повествователя, а через него - и читателя, находятся все-таки не столько персонажи, сколько именно познаваемая ими информация.)

Должен признаться, что три эти небольшие по объему книжечки произвели на меня едва ли не самое сильное впечатление из всего, что я прочитал за последние месяцы, и я не могу понять, почему наши патриотические журналы не дерутся за рукописи этого безоглядно смелого автора, а публикуют нечто идейно блеклое и художественно аморфное. Думаю, что ответ на этот вопрос не менее важен, чем и на недоумение героя Трапезникова, пытающегося понять, почему русские офицеры сегодня стреляют в себя, а не во врагов Отечества.

Вот и один из главных героев самого, на мой взгляд, лучшего произведения о защитниках Белого Дома 1991 и 1993 годов - романа Николая Иванова "Черные береты" (М.: Библиотечка журнала "Милиция" "Щит и меч", 1994), который мне довелось прочитать как раз в дни празднования демократами 10-летней годовщины августовского путча, - сорвав с себя погоны в знак протеста против использования ОМОНа против мирных жителей в искреннем недоумении восклицает: "...Почему не все положили на стол рапорта? Мы же русские офицеры. Мы всегда служили идее, а не деньгам. Где наша честь? Стоит в очереди за квартирой? За близким очередным званием? За выслугой лет? Измельчали мы..."

И вот это его: "ИЗМЕЛЬЧАЛИ" - является, как мне кажется, гораздо более страшной правдой о нас сегодняшних, чем самые сокровенные подробности о каких бы то ни было заговорах против России и Православия. Потому что сила врага подпитывается только нашей собственной слабостью, и наши твердыни разрушаются не столько его мощью, сколько нашим собственным предательством веры своих отцов и забвением святынь своего Отечества. И пока, как пишет в романе "Поле битвы" (М.: ПРА, МФ "Семигор", 2001) писатель Валерий Хатюшин, в душах русских людей остается хотя бы малая толика веры в Христа, захватившее всю полноту власти в России еврейство не может испытывать ни полного покоя, ни полной радости от своей кажущейся победы. И чтобы добыть себе эти покой и радость, они идут даже на союз с бесами, лишь бы только те помогли им убить в душах русского народа веру в истинного Бога и тем самым окончательно покорить Россию.

Роман Валерия Хатюшина более чем смел, хотя, правды ради надо сказать, его художественный уровень и снижает некая лобовая прямолинейность. Но - по сравнению с книгой Александра Солженицына "Двести лет вместе", представляющей собой не более как попытку всего лишь обозначить существование данного вопроса (которая и то вызвала немедленную негативную реакцию представителей еврейской нации!) - его вообще можно назвать самоубийственным, ибо он в открытую говорит о самом тайном в истории еврейства - о его многовековой борьбе против Христа и против России: "...Вас не должно быть, - делает страшные признания герою романа разоткровенничавшийся в порыве осознания своей власти бес (он же еврейский эмиссар Яков Исаакович). - И вас не будет. Это уже решено. России конец, Иванов. Мы сократили и разоружили вашу армию до полного ничтожества. Здесь всегда будут только наши президенты. Ни одна ракета отсюда никогда не взлетит. В ближайшие годы по всей России начнется настоящий голод, и зимой в городах перестанут отапливать дома. Мы отключим у вас электричество, а газ пойдет исключительно за границу. Ты сам знаешь, ни на какое восстание ваше безмозглое население уже не способно. Эти бараны будут ковыряться в помойках и молчать... Мы завезли сюда кавказцев. Больше миллиона кавказцев... Они ждут нашей команды..."

Таким вот видится автору мрачная перспектива нашего дальнейшего существования. И хотя, на первый взгляд, противопоставить этому прогнозу и нечего, душа все-таки улавливает в написанном некоторый потаенный и, может быть, не осознаваемый и самим сочинителем, подвох. Ведь создавая свой роман, писатель рисует концепцию развития мира исходя единственно из сегодняшней роли Бога в происходящем на Земле, а на сегодня Его роль в судьбе России откровенно ПАССИВНА, так как земные испытания как раз для того нам Богом и попущены, чтобы, проходя через них, мы доказали Ему свою веру. Бог же проявит Свою любовь к нам, лишь когда наступит время решать нашу судьбу в Вечности...

Однако роман - это все-таки произведение художественное, от которого читатель вправе ожидать четко прорисованной идейной картины, а в "Поле битвы" люди фактически брошены один на один с бесами, Бог же, я повторяю, присутствует в романе только в качестве декларируемого героями символа их грядущей где-то в Вечности победы, и от этого их непосредственно завтрашний день носит весьма неуверенный характер.

В этом плане книга перекликается и с рассмотренной выше трилогией Александра Трапезникова, и с романом Владимира Солоухина "Последняя ступень", и с многими книгами Григория Климова. Авторы их, может быть, и мечтали бы показать, как Господь спускается с небес и "мочит в сортирах" врагов России, но поскольку этого пока наяву не происходит (да Божья помощь и не должна носить МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКИЙ характер, ибо направлена на спасение ДУШИ человека!), то книги такого рода завершаются, как правило, жертвенным финалом и остаются как бы неоконченными. Но, слава Богу, они переводят в русло открытого обсуждения извечно запретную для России тему, а это - уже и само по себе является победой...