Антон Чехов - Том 28. Письма 1901-1902 Страница 44

Миролюбову В. С., 20 февраля 1902*

3675. В. С. МИРОЛЮБОВУ

20 февраля 1902 г. Ялта.

20 февр. 1902.

Дорогой Виктор Сергеевич, простите, что так долго тянул сию музыку. Рассказ давно кончил*, но переписывать его было трудновато; всё нездоровится… Нездоровится, хоть плюнь.

Корректуру мне непременно пришлите*. Я прибавлю еще фразочки две-три в конце.

Цензуре не уступаю ни одного слова, имейте сие в виду. Если цензура выбросит хоть слово, то рассказ возвратите мне, а я пришлю Вам другой в мае.

Ну-с, да хранит Вас царь небесный. Напишите мне письмишко.

Будьте здоровы и счастливы.

Ваш А. Чехов.

Алтухову Н. В., 22 февраля 1902*

3676. Н. В. АЛТУХОВУ

22 февраля 1902 г. Ялта.

Многоуважаемый Николай Владимирович, всё собираюсь написать Вам, да, видно, моя повивальная бабка имела дело сначала с ленью, а потом уже со мной. Прежде всего большое Вам спасибо за книги*, и позвольте мне тоже выслать Вам единую из моих книжиц*, которая теперь печатается и выйдет недели через две-три. Я непременно вышлю, и в случае если Вы покинете Москву, поедете в Феодосию*, то напишите мне.

Теперь позвольте затруднить Вас* маленькой, притом неинтересной, скучной просьбой. В Ялте с первых чисел января проживает некий Гриневич, который выдает себя за студента-медика Московского университета и ходит в мундире, между тем ни один из проживающих здесь студентов не знает его; называет он себя студентом V курса, а знает меньше, чем первокурсник, и проч., и проч. Зародились подозрения у студентов, пошли толки о шпионстве. Будьте добры, наведите в канцелярии справки, был ли в Московском университете в 1896–1900 гг. такой студент, который носил бы фамилию Гриневича? Студенты местные взволнованы, да и Гриневич тоже плохо стал спать, у него же, помимо всего прочего, чахотка. Наведите справки и черкните мне две строчки и простите за беспокойство.

В Ялте ничего нового, ничего хорошего, живем, как в Рузе или в Волоколамске.

Будьте здоровы и благополучны, желаю Вам всего хорошего.

Искренно преданный

А. Чехов.

Ялта.

Амфитеатрову А. В., 27 февраля 1902*

3677. А. В. АМФИТЕАТРОВУ

27 февраля 1902 г. Ялта.

27 февр. 1902.

Ялта.

Многоуважаемый Александр Валентинович, я только что узнал, что Вы в Минусинске*. Будьте добры, напишите мне в Ялту, не нужно ли Вам чего-нибудь*, не могу ли я быть полезен и проч. и проч.

Новостей литературных нет никаких. Л. Н. Толстой выздоравливает*, М. Горький здравствует, оба, кажется, ничего не пишут теперь. Пьеса Горького «Мещане» пойдет в* Петербурге, на второй неделе поста. Я кашляю помаленьку.

Итак, буду ждать от Вас письма.

Желаю Вам всего хорошего и крепко жму руку.

Ваш А. Чехов.

Книппер-Чеховой О. Л., 28 февраля 1902*

3678. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ

28 февраля 1902 г. Ялта.

28 февр. 1902.

Жена моя, Олюша милая, как доехала?* Я беспокоюсь, душа не на месте. Твои мозоли, затем эта погода лютая отравили мне сегодня весь день, и я не успокоюсь, пока не получу от тебя письма. Как? Что? Ради бога, пиши, дуся, подробно. Пиши, милая. Погода продолжает быть холодной, скверной, и я рисую, как ты в настоящее время подъезжаешь к Байдарам*, скрюченная от холода и сердитая.

Приезжай, дуся, поскорей. Я не могу без жены.

Напиши поподробней, как и что в Петербурге, имеете ли вы успех*, что нового, что слышно и проч. и проч. Если увидишь Миролюбова, то поклонись ему, скажи, что телеграмму получил от него сегодня*.

Сегодня узнал, что умер сын харьков<ского> профессора Гиршмана*, с которым я был знаком в Ницце.

Идет снег. Когда станет теплее, пойду исполню твое приказание, постригусь. А вот как мне быть с баней — совсем не знаю. Должно быть, придется ехать в Москву, чтобы помыться. Кстати, напиши: как горели бани и что горело?*

После твоего отъезда приходил Лавров.

Мне всё кажется, что дорогою ты растеряешь деньги и останешься без копейки. Говорю тебе раз навсегда: бери у Немировича сколько нужно, не спрашиваясь у меня*. Не делай долгов и не будь скрягой.

Когда станет грустно, то вспомни, что у тебя есть муж, покорный и любящий свою жену-цацу. Если, не дай бог, заболеешь, то немедленно кати ко мне, я за тобой буду ухаживать.

Ну, целую тебя, обнимаю мою собаку, почесываю тебе обе ноги и бока. Помни обо мне.

Твой иеромонах Антоний.

Книппер-Чеховой О. Л., 2 марта 1902*

3679. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ

2 марта 1902 г. Ялта.

2 марта.

Милая моя собака, сегодня на дворе отвратительно: мороз, сильный ветер, снег, одним словом — тьфу!!

Я занят, читаю корректуру*, но всё же чувствую скуку и злюсь. В комнатах холодище.

С нетерпением жду от тебя письма из Петербурга*. Напиши всё подробно, не поленись; не заставляй меня колотить тебя каждый день за леность и нерадение. Умоляю тебя, пиши!

Моя комната и моя постель похожи теперь на дачи, покинутые постояльцами.

Целую мою жену бесподобную и обнимаю.

Твой немец Антон.

Сергеенко П. А., 2 марта 1902*

3680. П. А. СЕРГЕЕНКО

2 марта 1902 г. Ялта.

2 марта 1902.

Милый Петр Алексеевич, ко мне то и дело приходят студенты с просьбой объяснить им, что за человек студент Г<риневич>, которого ты прислал*. По справкам оказалось, что студентом он никогда не был*, хотя и называет себя студентом-медиком V курса и даже показывает телеграмму, в которой его приглашают занять место врача с 300 р. жалованья в месяц. Несет он чепуху, над которой посмеялся бы даже первокурсник, не знает решительно ничего, не может назвать ни одного профессора, ни одного предмета, чтобы тут же не налгать с три короба, и проч. и проч. Студенты справлялись у одесских и бессарабских врачей, у которых он, по его словам, служил, и от некоторых пришел ответ, который ошеломил студентов. И они теперь не знают, как быть, как держать себя с Г<риневичем>, который, как нарочно, состоя в числе устроителей студенческого концерта, истратил 42 руб. «на извозчика»; начинают поговаривать о шпионстве*. Убедительно прошу тебя написать мне возможно подробнее, кто этот Г<риневич>, откуда он, почему он носит студенческий мундир и проч. и проч. Здесь все с нетерпением ждут от тебя ответа. Напиши пожалуйста.

Нового ничего нет. Л<ев> Н<иколаевич> опять было прихворнул, начался у него плеврит, но теперь ничего.

Будь здоров, желаю тебе всего хорошего.

Твой А. Чехов.

Написать это письмо поручил мне также и Г<риневич>, который уверяет, что ты прекрасно знаешь, кто он, и можешь доказать, что он был студентом-медиком.

Чеховой М. П., 2 марта 1902*

3681. М. П. ЧЕХОВОЙ

2 марта 1902 г. Ялта.

2 марта.

Милая Маша, сегодня холодно, ночью мороз, теперь днем — 1, холодный ветер. Весны нет. Руки замерзли, писать неудобно. Мать вполне здорова, я тоже здоров, только кашель беспокоит днем и ночью. Когда будешь ехать в Ялту, то не забудь захватить доверенность, чтобы иметь право присутствовать при вводе во владение*.

Пошел снег. Марфа просится в Новый Афон, Арсений говел сегодня, новая кухарка оказалась хорошей женщиной. Роман прислал письмо, просится в Ялту*, но Марьюшка* не хочет. Миндаль и айва стали было цвести, да мешает холодная погода. Мать просит тебя привезти фунта два сухих грибов; те, что прислал Сытин, уже все съедены господами постниками. Здесь Вукол*, ходит ко мне через день. Спасибо за клевер*. Посеем его, как только пойдет дождь. Напиши, как живешь, как Иван, что слышно. Будь здорова, весела. M-me Синани всё благодарит тебя за портрет*. Кланяйся Марии Тимофеевне Упрудиус*. Всего хорошего!