Вячеслав Софронов - Кучум (Книга 1) Страница 44

-- Да то ж степняки! -- заорал он во все горло.-- К оружию!

Но было уже чересчур поздно. Кучум взмахом сабли раскроил череп начальнику стражи, а остальные степняки накинулись на не успевших еще опомниться и практически беззащитных сибирцев. Часть из них разбежалась, другие пали под ударами ворвавшихся нукеров. Лишь находившиеся на башнях стрелки осыпали нападающих градом стрел и заставили тех отступить в глубь городка, В это же самое время послышался шум со стороны малых ворот, где собрались остальные сотни Кучума. Городок оказался полностью во власти захватчиков. Через некоторое время с башен сбросили и последних защитников, кого порубили, кого связали и загнали в землянки, выставив возле них стражу.

Сам Кучум, сопровождаемый радостно улыбающимся Ата-Бекиром, прошел к шатру, где еще вчера находился Бек-Булат. Идя по городку, он видел, что воины вытаскивают из других шатров и землянок шкуры, меха, сундуки и прочую дорогую утварь. Один ногаец скручивал на земле два или три ковра, вталкивая внутрь лисью шубу и мягкие желтые сапожки. Кучум преодолел брезгливость и желание пнуть под зад грабителя, но вспомнил, что рассчитываться с воинами у него пока все равно нечем, и прошел мимо, сделав вид, что все это его не касается.

Навстречу к нему спешил Сабанак с саблей в руке, толкая перед собой худенькую девчушку, совсем еще подростка.

-- Хан, то дочь начальника стражи, так мне о ней сказали. Прими подарок от меня в память о достойной победе над сибирцами.

Кучум остановился и внимательно вгляделся в широкоскулое девичье лицо. Она была испугана, но старалась держать себя достойно в разговоре с посторонними мужчинами. На ней был халатик восточной работы с узорами, шитыми серебряной нитью. Тонкие шелковые шаровары и туфельки без задников говорили о том, что она из состоятельного семейства, а не дочь какого-нибудь нищего рыбака или охотника.

Но тут Ата-Бекир выскочил из-за спины Кучума и, схватив девушку за тонкую косицу, с силой рванул, пригнув голову ее к земле.

-- Какой это начальник стражи?! -- закричал он с негодованием. Я был начальником стражи и я им останусь, коль великому хану будет угодно. А тот самозванец, что занял мое место, достоин жестокой казни.

Кучум усмехнулся, слушая негодующую речь старика, и властно схватил его руку, освободив девичью косу.

-- Пшел вон, старик, ты пока еще никто. Свою награду за предательство получил, а делить должности не твое дело.

Устыженный и испуганный Ата-Бекир отскочил в сторону и согнулся в низком поклоне", по не решился вымолвить хотя бы слово в свою защиту.

-- Как зовут тебя, красавица,-- обратился меж тем хан к девушке, которая действительно приглянулась ему,-- не бойся меня. Я не желаю зла людям, а пришел сюда, чтоб поквитаться с обидчиками моей семьи.

-- Я не боюсь тебя,-- поспешно ответила девушка, не поднимая на него глаз, но время от времени все же оглядывая незнакомых мужчин,-- ведь я не воин и не буду сражаться с вами. То дело наших мужчин. Родители назвали меня Биби-Чамал...-- и опять умолкла.

-- Значит, Биби-Чамал...-- в раздумье проговорил Кучум,-- что ж, хорошее имя. Ты еще не просватана?

Девушка отрицательно покачала головой, и ее округлое личико порозовело, что было видно даже в сумерках.

-- Вот и хорошо. По законам войны все пленники принадлежат победителям, и твоя жизнь в моих руках. Знай, что быть подругой победителя большая честь. Тебе известно об этом?

Девушка, все так же не поднимая глаз, молча кивнула головой. Казалось, что она сейчас заплачет, так напряглось все ее хрупкое тело.

-- Вот и хорошо...-- еще раз в раздумье повторил хан,-- а коль тебе все это известно, то...-- он снова сделал паузу,-- дарю тебя этому храброму воину Сабанаку,-- и он, развернув девушку лицом к опешившему юноше, слегка подтолкнул ее к нему.-- В его воле будет, как поступить с тобой. У меня иная дорога,-- закончил он и вошел в шатер.

Богатое убранство шатра сибирского хана поразило даже видавшего виды Кучума. Тут были ковры с густым и высоким ворсом, в котором нога угопала почти по щиколотку. Звериными шкурами были завешаны стены шатра, что делало его похожим па пещеру сказочного волшебника. У стен стояли сундуки, отделанные резьбой из моржового клыка и обитые красивейшей чеканкой но металлу. Кумганы из серебра с золотой насечкой мерцали причудливыми длинными шеями изогнутых ручек и носиков. Посуда китайского стекла на серебряных блюдах играла цветными узорами. Освещался шатор несколькими плошками с налитым в них жиром. Запах от душистых трав и корений как бы призывал расслабиться и прилечь для отдыха.

Кучум отмахнулся от благоуханий и поспешил на воздух, где продолжалась беготня и крики его воинов. Оглядевшись, хан пошел к могучим деревьям толщиной в два обхвата, на ветках которых он рассмотрел привязанные многочисленные тряпочки, узелочки, куски шерсти и еще что-то малоприятное. Сразу за деревьями начинался частокол из заостренных вверху бревен и виднелась небольшая калитка.

Через нее и вышел Кучум на обрыв, где внизу виднелся шумный и неспокойный Иртыш. Другой берег, скрытый легкой дымкой, не просматривался, но темнели пятна деревьев и кустов.

"Вот я и на ханском холме...-- подумалось ему.-- Так что же дальше? Своего ты добился. Завоевал сибирскую столицу, выполнил то, что не могли выполнить ни отец, ни братья-гордецы. Надо бы сообщить в Бухару об этой победе... Как-то они там встретят это известие? Обрадуются или обеспокоятся? Признают ли меня как правителя Сибири? А если и не признают, то плевал я на их признание. Я сам себе хозяин, и один Аллах мне судья! Но нужны сильные союзники, и в первую очередь надо успокоить местных ханов и беков. Набрать молодых юношей для службы в войске. Молодые всегда идут против своих отцов... Пусть они примут ислам и станут моими верными слугами. Нужен умный и преданный правитель. Но кого поставить? -- перед мысленным взором хана прошли лица Соуз-хана, Ата-Бекира, Алтаная, Сабанака...-- Все не то, не то..."

Чьи-то крики привлекли внимание Кучума и прервали размышления. Через калитку проскочил один из юзбашей, которому хан поручил осмотреть все шатры и землянки и выяснить, кто находится в городке кроме воинов. Он-то и разыскивал повелителя.

-- Хан,-- воскликнул он, подойдя поближе,-- только что мне сообщили, что бежали несколько человек, когда крепость уже была взята...

-- Надо было не грабить, а охрану выставить,-- жестко перебил его Кучум.

-- Виноват, хан, виноват. Но разве этих головорезов остановишь.-- Как раз в этот момент из городка донеслись душераздирающие крики женщины, а следом громкий хохот воинов.

Кучум сморщился и, презрительно плюнув под ноги, произнес зло:

-- Развлекаются, ублюдки, дети шакала! Куда смотришь?! -- обратился к юзбаше.-- Пора бы и порядок наводить. Так кто, говоришь, сбежал?

-- Несколько женщин, их шаман и какой-то ребенок с ними. Говорят, что ханский сынок.

-- А ну, кликни этого старика, что вел нас сюда. Юзбаша кинулся за Ата-Бекиром и вскоре привел его к хану.

-- Извесчно ли тебе, кто сбежал из крепости? -- обратился к нему Кучум, грозно хмуря брови.

Старик, думая, что его хотят обвинить в пособничестве беглецам, от страха бухнулся на колени и запричитал:

-- Хан, великий хан, да продлятся дни твои и будешь ты здоров и могуч, как кедр сибирский...

-- Хватит верещать,-- перебил его Кучум, которому порядком надоели льстивые речи старика и его лисьи глазки,-- назови тех, кто сбежал.

-- Слушаюсь, мой хан, я все расскажу, но моей вины в том нет. Знал бы, так сам придушил щенка Булатова, Сейдяка. Да никуда они не денутся. Я знаю, кто их может принять и укрыть. Сыщем мигом.

-- Говоришь, сын Бек-Булата бежал?

-- Да, он, Сейдяк, а с ним его мамка Аниба и главный шаман, что признал меня у ворот крепости.

-- А где жена самого Бек-Булата? -- задал наконец Кучум главный вопрос, мучивший его вторые сутки.

-- О хан, та сучка еще сбежала, когда узнала о приближении твоем. Разное о ее бегстве говорили... Будто полюбовник у нее брат Бек-Булатов, Едигир. Вот к нему, верно, и убежала...

-- Ясно, иди,-- махнул рукой Кучум и вновь повернулся к иртышскому берегу, уйдя целиком в свои думы.

Старик исчез мигом, радуясь, что его ни в чем не обвинили, но остался юзбаша, что первым потревожил Кучума. Он в нерешительности помялся сзади него, а потом все же решился задать вопрос:

-- Снаряжать ли погоню за беглецами?

-- Ну их,-- Кучум, не поворотясь, махнул рукой,-- и так найдутся. Теперь это наше царство, и они отныне наши подданные. Лучше наведи порядок в городке. И отправь гонца к Алтанаю, чтобы шел сюда со всем войском.

Юзбаша исчез, а Кучум остался на берегу со своими мыслями и сомнениями. Более всего в данный момент его беспокоила Зайла, которая могла угодить в руки его же воинов или противников Бек-Булата и Едигира, которые, наверняка, пожелают разделаться с ней. Но даже если и сторонники сибирских ханов узнают, чья она сестра, то ей несдобровать. Ее могут обвинить в предательстве и иных бедах...