Борис Фальков - Тарантелла Страница 49

- Да, мужской род больше соответствует истине. Становится неприкрыто ясно и без помощи padre, чего этот скотоложец Зевс домогался от коровы своим копьём. А точнее - хоботом, давно переросшим его собственные размеры. В этом переводе его здоровенного хобота уже никакими резиновыми метафорами, самыми безразмерными, не прикроешь, никаким презервативом от него не предохранишься. В таком варианте перевода содержится и ваше полное признание в том, чего вы добиваетесь от меня, вы все...

- ... скотоложцы, - подсказал он. - Но разве это уголовное дело, профессионал? Может, скотам это приятно. Может, все вы только о том и мечтаете, тупо пережёвывая свою жвачку, только для того и жиреете... вы, сторона страдательная.

- Страдающая! - хмуро подправила она, нисколько не смутившись своим ляпом. Не те теперь времена, когда её могло смутить одно лишь неловкое упоминание о трансвеститах, не те. - Именно так: превращая Ио в животное, Зевс превращается в отвратительное животное и сам. В крокодила, в кусающую саму себя ехидну, в... вот этого вашего летающего тарантула. И это превращение неизбежно, посмотрите на себя, поглядели бы вы на моего папочку! О! Вот кто действительно похож на Зевса, с его львиной благородной наружностью!

- Бычьей, - подправил и он, несколько раздражённо. Ещё бы, конторка вот-вот развалится от ударов её копыт. - Вы-то, бедняжка Ио, всего лишь корова, не забудьте. Отнюдь не львица.

- Да вы все похожи друг на друга, не отличить! Вы все - близнецы, одинаковые огромные летающие хоботы, которым делать больше нечего, кроме как пытаться засадить его в корову, своё же создание, своего детёныша. Вот так любящие папочки! Да, этот ваш Зевс, папочка вашей цивилизации, и вы все - его детки, ничего другого из себя и не представляете, вы все лишь головастый половой орган! А бедная корова, возмущённая подлыми домогательствами добрых папочек, потерявшая от омерзения рассудок, облитая собственным вонючим навозом, ибо вы не даёте ей передышки, даже чтобы по-человечески оправиться... А бедная девочка, сбегая от вас, мчится и мчится дальше, тряся вспотевшими вздувшимися боками, без остановки скитается, где попадя, из страны в страну... Прекрасная иллюстрация ко всей вашей гуманной цивилизации, титульный её лист, не правда ли! Начал-то ваш папочка Зевс не с Ио, к тому времени он все приёмы уж отлично освоил. Этот азиатский тиран сначала хорошенько потренировался на корове Европе...

- Что-то не похожа ваша сказочка на аллегорию... И стиль подачи не соответствует жанру, никакой отстранённости, слишком много личного. Неужто мы, наконец-то, имеем дело с вашей подлинной предысторией?

- Да конечно же всё это моё личное, как и всякой женщины! Большого ума, как у вашего padre, не требуется, чтобы понять, достаточно знать язык не аллегорий - а простой, ваш родной итальянский: разве не значит на нём Ио просто я? Пусть вас не смущает другое ударение, его запросто можно переместить обратно, говорю вам как филолог, содержание от того не пострадает...

- Ещё лучше сделать оба ударения сразу, тогда оно ещё и выиграет. Я имею в виду, тогда это имя может применить к себе каждый. Я ж говорил, ничего особенного, лично ваши потери невелики.

- Вот я и применяю: и за мной гонятся, и надо мной вечно кружатся... вы все. И тот же зуд, гудение, и та же вибрация в унисон ему - этому голосу преследующего жертву Зевса.

- Я имел в виду - каждый, не только женщины... Но ваш папочка, оказывается, дважды насильник! Насильно родил, не спрашивая у вас разрешения, и только чтобы снова изнасиловать... Ну и семейка! Или это неправда, и вы всё выдумали? Может, и эту легенду вам придумали в вашем университете?

- Выдумала? От выдумок не умирают, а я хотела умереть, от отчаяния. Но нам и умереть-то не дают, держат под рукой неотложку со всеми её пыточными инструментами! Неудивительно, что в конце концов даже самая коровистая из коров Ио сама начинает пылать гневом. Её отчаяние преображается в ярость и в свою очередь - преображает её саму. Те же домогательства, которые привели её в отчаяние, придают ей силы. Её бока начинают сиять звёздным светом, рога позлащаются, благовонное дыхание пламенно пышет из мраморных ноздрей... Вся она, только что из обычного мяса и костей, становится волшебным тиглем алхимика, в котором всякий мусор переплавляется в золото. И вот, корова переплавляется назад в человека, чего не предусмотрел тупой Зевс.

- Или наоборот - именно это и предусматривал?

- Какая разница? Если увидев это, он сменяет свой гнев на милость, и оставляет бедную девочку в покое. Так будет и со всеми вами, никуда не денетесь: ваше время истекает. Правда, с Ио это случилось уже в Египте, куда она успела добежать через все пустыни, но рано или поздно из Египта возвращаются все. Благословенная страна, этот Египет: там, за границами его азиатского отечества, Зевс, очевидно, не имеет такой полной власти. И отлично, потому он вынужденно и подтверждает новообретённый Ио человеческий облик, облик прежней, красивой девочки.

С некоторым опозданием она снова уловила в конце этого яростного словоизвержения кокетливую интонацию, абсолютно не соответствующую содержанию произносимого. И поспешно добавила:

- Бабочки, вылупившейся из отвратительной лярвы, в которую превратил было её развратный Зевс. Которому было всё равно, куда совать вонючий хoбот, лишь бы засадить кому-нибудь... свои личинки.

- И она, сиятельная бабочка, в Египте уступает домогательствам, подхватил он, и она снова опоздала: заткнуть ему пасть. - И впускает личинку Зевса в себя, заметьте - теперь уже добровольно. Наверное, и впрямь на курортах за границами отечества, будь оно хоть и самое европейское, это даётся проще. Не затем ли и вы все, европейские женщины, так охотно скитаетесь по заграницам в одиночку? По слухам, и она сделала это так охотно, что затрещали раздвигающиеся кости: вот как широко она в конце концов раскинула копыта. В результате столь исправных упражнений она родила сына. Теперь мораль, позволите? А ведь недотрога-барышня могла бы сразу поддаться, не брыкаясь, не потея в бегах. Кстати, задолго до того, как для вас в министерстве сочинили легенду, она уже была проиллюстрирована во всех деталях, включая и последнюю, фотографию на паспорт: ваш портрет... с раскинутыми ногами. Это недалеко отсюда, рядом, в Помпейях. Вы уже там побывали? А пещерную живопись, культуролог, вы когда-нибудь видели? Ну так съездите, это вообще рядом. Вы найдёте себя и там легко. В обоих местах такая фуриозная корова одна, её легко узнать... А хотите - съездим в Помпейи вместе, я помогу найти. Заодно посмотрим там и соседнюю фреску. На ней разыгрывают вариант той же легенды: жестокий тарантул Эрот мучает бедную коровку Психею. Конечно, у этих дело принимает утончённые формы, как и полагается при декадансе. Не грубо-телесные, а чисто душевные. То есть, никаких уже тебе копыт.

- Да, для вас душа - декаданс. Нездоровое явление. Вы-то сами, конечно, здоровы неисправимо, в вас душа и не ночевала, мясники. Мне плохо, хуже никогда не бывало, а вы вместо неотложной помощи - предлагаете съездить поглядеть окрестности. Совсем рядом? Спасибо, уже съездила. Нагляделась и заодно согрелась, подзамёрзнув тут у вас... Хотите всю правду? Это не я, а вы перегрелись. Для этого вам, видно, не нужно и на солнце выходить. Достаточно вашего собственного безумия изнутри, такая слабая головка... Это вы, а не я, в перевозбуждении. Да что там - просто в бреду.

Он вздрогнул, будто вынырнул из сладких сновидений, и на его лице выявилось полузабытое выражение... собственно, отсутствие всякого выражения.

- Вам что - действительно так плохо? - проскрипел он, пародируя её шипение, но не вполне удачно. - Может, вас осмотреть, да поосновательней? Может, я и плохой врач, но другого-то у вас под рукой нет. Или есть? Я имею в виду самолечение...

Ну, не видишь ли ты теперь и сама, моя милая, что болтовня завела вас обоих слишком далеко? Недоучившийся лекаришка, ветеринар... Не теряй с ним времени, ты ещё, собственно, ни на шаг не продвинулась в своём деле. Постоишь здесь ещё, поболтаешь дальше с этим параноиком на его темы, увидишь, он станет уверять, что не только лечит человеков, а и создаёт их.

- Вымогатель... Хотите воспользоваться моей минутной слабостью, и заполучить пациента, - прохрипела она. - Задаром мясца поглодать, свежего, прямо с косточек, да ещё получить за это гонорар. Если у вас двадцать лет нет практики, вы сами это сказали, то как вам довериться?

- Тоже предпочитаете знахарей? Чего ж вы тогда жалуетесь на моих милых сограждан, они ведь точно так же... Верно, обратитесь к ним, они вас вылечат. Вы уж знаете, как это делается.

Ага, и толстокожие глухослепые чувствуют укусы, ишь как заплясал! Погоди, мы и Гомера заставим повернуть оглобли.

- Но ещё лучше: езжайте себе домой. И не в Рим, а прямо в Мюнхен, к вашей маме. Скажите ей, чтоб сразу свела вас... куда следует, чтобы не запускать болезни.